Исповедь демонолога

Сакрытина Мария

– Ты действительно веришь, что это она готовила?

– Ну-у-у… Либо у нее прекрасный повар. Эл, не кисни. Ты же знаешь, Лавиния тебя ни за что не отдаст. Расслабься.

Я отвернулся. В такие моменты я особенно ненавидел свою красоту. Вот же «повезло»! Интересно, звезды на мне крест поставили с самого рождения?

Конечно, мне не следовало так думать: эти деньги спасали мою семью. Но если бы не моя внешность…

Рай нарочито громко заскрипел кроватью.

– Эл, заканчивай. Давай

спать.

– Спокойной ночи.

– Ты всегда все принимаешь близко к сердцу. Это потому что ты шибко умный. От ума одно горе, мне мать так говорила.

Я усмехнулся. Да, пожалуй. Не маячь два года назад передо мной совсем иное будущее – наверное, теперь было бы легче. К тому же не живи я восемнадцать лет в нормальной семье… Когда тебя любят просто потому, что ты – это ты. Раю было хуже. Он рассказывал это с усмешкой, но я понимал: его отец был жесток. И больше всего Рай боялся за мать: он даже не знал, жива ли она. И был уверен, все его деньги отец пропивает. «Вот бы спился уже и сдох», – говорил он.

В моей семье такое было немыслимо. Меня любили, но все это тоже осталось в той, другой жизни. Никто и никогда не полюбит спутника. Это первое, что вбивают нам в голову после подписания договора. Никто. Никогда.

Как можно полюбить наложника?

– Тебе полегчало? – спросил чуть погодя Рай.

– Да, – соврал я.

– Тогда кончай сопеть.

– Я? Да это ты храпишь! Полночи позавчера спать не давал!

Рай рассмеялся. Мы еще поговорили немного, и сон пришел легко. Пожалуй, с крестом я поторопился. С Раем мне повезло.

На следующее утро Лавиния выползла в столовую в состоянии сонной мухи, накануне искупавшейся в ликере с абсентом. И с ходу напустилась на Рая:

– Я же говорила, мне нужно соблюдать диету! Почему ты за мной не проследил? Ты должен был меня остановить!

Рай покаянно вздохнул, а когда она отвернулась, закатил глаза – мол, тебя остановишь!

Я подал Лавинии травяной настой от похмелья, – повар заранее его приготовил. Графиня скривилась – она всегда жаловалась, что он горький и вечно идет ей не в то горло. Что ж, если горл у нее, как подбородков – пять штук, то неудивительно.

– Противоалкогольная диета, моя милая? – ехидно осведомился граф, выглядывая из-за газеты.

– Ты не понимаешь, – простонала Лавиния и попыталась сфокусировать взгляд на мне: – Элвин, а ты где был?

– Во дворце, госпожа.

– А. Ну да. Точно. Господи, как же голова болит!.. И что ты там делал?

– Лавиния, узнаешь после завтрака, – перебил граф. – Потому что мне это совершенно неинтересно.

Графиня обиженно вздохнула. С похмелья она часто впадала в меланхолию.

– Да? Тебе ничего не интересно! Все, что касается меня, тебе неинтересно! Вот… – Она всхлипнула. – Вот я

умру… И…

Тут Рай поскорее сунул ей десерт, как злой собаке – кость. Лавиния и повела себя как та собака – и костью с удовольствием угостилась. А потом продолжила намного спокойнее:

– А ты и не заметишь!

– О, еще как замечу, – пробормотал граф, у которого на лице было написано продолжение этой фразы: «И буду безмерно счастлив».

Лавиния капризно вздохнула и огляделась. Обычно в такие моменты граф поскорее заканчивал завтрак и сбегал в министерство. В этот раз он просто не успел.

– Ваша светлость, – в столовой возник дворецкий. – Лорд Ридан прибыл с визитом.

Граф подскочил: лорд Ридан – директор Королевского банка и министр финансов – был его кумиром. Я не вдавался в подробности, но графа, кажется, восхищала его политика «справедливого сдерживания цен». Сомневаюсь, что, поживи граф среди бедняков, он нашел бы эту политику справедливой. Насколько я знал, работала она только на бумаге. Но о бедных богачи не думали никогда.

– А, это к тебе, – вздохнула Лавиния. – Будь добр, прими его в гостиной. Я не одета.

Графиня и впрямь вышла к завтраку в пеньюаре, не удосужившись переодеться в утреннее платье. Очевидно, собиралась потом вернуться в постель.

– Ваша светлость, – вмешался дворецкий. – Прошу прощения, но лорд Ридан уверяет, что прибыл к вам, миледи.

Граф уронил десертную вилку. Лавиния просто застыла, и невооруженным глазом видно было, как в ее голове роились мысли.

Меня кольнуло неприятное предчувствие. Рай, словно догадавшись, подсел ближе и положил руку на подлокотник моего кресла.

– А… – наконец выдохнула Лавиния. – А…

– Его нельзя заставлять ждать, это второй человек в стране после короля! – зашипел на нее обычно сдержанный граф. – Ты хоть понимаешь, какие деньги сосредоточены в его руках? Бегом переодевайся!

Лавиния, в меру своих сил, действительно побежала.

– Роза! – визжала она на ходу, призывая камеристку. – Роза, немедленно сюда. Сейчас же!

Она унеслась на женскую половину, сопровождаемая суетливыми горничными, а граф повернулся к дворецкому:

– Пригласите лорда Ридана.

Герцог Вальтер Ридан действительно был важным человеком. В свои сорок лет он успел сначала сделать карьеру военного, а после – политика: занимал пост премьер-министра, затем перебрался в Министерство финансов. Его называли королевским казначеем, он входил в Малый совет при Его Величестве, и поговаривали, сам король его побаивается.

Он вошел в столовую залу чеканной походкой военного. Скупо улыбнулся графу (нас, конечно, не заметил) и огляделся.

– Признаться, я надеялся застать вашу супругу, Оливер.