Исповедь для Алисы
Шрифт:
«Я и не насилую)»
«Это что-то новенькое)) С каких пор моя писанина начала тебе нравиться?»
«Не сразу, но распробовала)) Но и твоя личность многое решает. Я по-прежнему очень хочу тебя увидеть. Твои глаза, твою улыбку».
«Я редко улыбаюсь. Но с тобой стал чаще».
«Тебе что-то мешает сказать мне то, что ты хочешь сказать. Не надо бояться. Ты можешь, конечно, снова отмахнуться или отшутиться. Оттянуть то, что назрело и требует шага вперёд. Но бесконечно откладывать это нельзя».
«Ты, конечно, очень умная и проницательная, Алиса. Но это всё не так просто».
«Проще, чем ты себе
Не только руки, но и что-то мокрое и солёное на щеках и губах чувствовала Ольга. Стало чуть легче, будто тугое и болезненное уплотнение прорвалось где-то в горле.
«Мне очень хорошо молчать с тобой».
«Поиграем в стихи?))»
«Не хочется пока. Потом как-нибудь. Мне нужно кое-что дописать».
«Ого)) Кажется, чью-то Музу прорвало?))»
«Нет, это немножко другое. Пробую себя в жанре реализма».
«Интересно) Хорошо, жду)
6
«Привет) Что-то ты надолго пропал... У тебя всё нормально?»
Последняя точка в файле была уже поставлена, но как отправить? Не придумывался заголовок, это и удерживало. К «Чёрной повязке» накопилась куча оставленных без ответа комментариев, в «Курилке» Убийца Смысла тоже блистал своим отсутствием. Спать получалось от четырёх до пяти часов — на грани между индивидуальной нормой и бессонницей. Каждое утро — одно и то же: звонок будильника и желание убивать, ввод пароля «Алиса» для отключения режима Терминатора, душ, кофе и завтрак. Проще всего готовились яйца, на них Ольга и налегала. Как всегда: джинсы со стильным ремнём (на самом деле — чтоб не сваливались), рубашка, пиджак, два пшика туалетной воды с холодным мужским ароматом. Ключи от квартиры и от машины, спуск по ступенькам.
— Доброе утро, Ольга Владимировна.
— Здравствуйте, Катя.
Близость Нового года маячила мандариновым призраком. Выбрав самые душистые, Ольга купила три килограмма. Достав из шкафа гантели, немного напомнила мышцам, что такое нагрузка. Они вспоминали неохотно: перерыв слишком большой.
Письмо Алисы ждало ответа, она была на сайте тридцать минут назад, а файл оставался безымянным. Вернее, под рабочим заголовком «Алиса». За каждым мандарином Ольга вставала и ходила на кухню, чтобы движением успокаиваться. Немного помогало, но полностью тоскливый ком не уходил. Очень хотелось громко врубить музыку в наушниках, наплевав на перспективу глотания обезболивающего. Да ещё и бросать курить Ольга затеяла, и без сигарет её трясла настоящая ломка. Желание что-то сунуть в рот она перебивала мандаринами — для этой цели и купила так много. Благо, аллергией не страдала.
«Сейчас на сайте», — горело в профиле Алисы. Сердце — сто тридцать ударов в минуту, холод пальцев, тоскливый ком под рёбрами. Невыносимо сладко смотреть в её глаза, ласковые, чуть заплаканные, но как же страшно выслать файл!.. Ещё не озаглавленный к тому же. Она выложила какой-то рассказ вчера, а Ольга даже не удосужилась толком глянуть: глаза видели, но буквы не складывались в слова.
Целая исповедь получилась. К чему это всё? «Шаг вперёд» может оказаться шагом в пропасть, который перечеркнёт всё, и тогда... Ольга закрыла глаза,
«Исповедь для Алисы». Заголовок выскочил сам из зимнего сумрака за окном, и Ольга переименовала файл. Будь что будет.
«Это не для вычитки. Это для тебя».
Прикрепив файл к письму вместе с фотографией у внедорожника на стоянке, она нажала «отправить». Улетело — не отменишь отправку, не повернёшь всё вспять. Теперь — только ждать, уставившись тоскливо-жадными глазами на значок «сейчас на сайте» в её профиле.
Кофе, мандарины? Ничего не лезло, внутри сидела туго сжатая пружина ожидания. Тянуло схватиться за сигарету, дать слабину, но — бросать так бросать, и Ольга терпела, сцепив зубы. Кто-то что-то писал в «Курилке», очередная порция комментариев к рассказу.
Единичка во входящих... Сердце бухнуло и забилось натужно, почти больно.
«Обними меня».
Всего два слова, но от них веки судорожно зажмурились, зажимая скупые солёные капли между ресницами, а по сердцу полыхнул невыносимо-сладкий жар.
«Я ждал, как приговора, — спотыкаясь и торопливо правя опечатки, зашевелились пальцы на клавиатуре. — Ждал, казнишь ты или помилуешь».
«Просто обними меня, хорошо?»
Ольга повиновалась. Под руками проступил невесомый воздушный остов — плечи, ключицы, лопатки. Мягкость русых волос обволакивала пальцы мурашками. Уши горели.
«Чувствуешь, что я сейчас делаю?)»
«Чешешь зверя за ушами».
«Верно. Иди на мою страницу и выбери любой рассказ, а я попробую угадать».
Чтобы устаканить пляску букв, потребовалось усилие воли. Сил Ольга просила у тёплых оливковых глаз со следами слёз.
«Научи меня танцевать» — так назывался новый рассказ Алисы. Ольга вчера совсем не вчитывалась и не разглядела, что это — фемслэш.
«Тонкие руки поднялись и обвили плечи Анны.
— Неужели ты никогда и ни с кем не танцевала? — Анна дышала совсем близко от щеки Жени, чувствуя слабый, почти выдохшийся аромат туалетной воды.
— Никогда...
Женя доверчиво прильнула к ней».
«Прости, я слепой идиот. Ты намекала, подсказывала... Но вчера мои глаза были не там, где надо. Смотрели, но не видели».
«Ничего) Зато сейчас они видят всё))»
«?!» в треугольнике звякнули об извилины, стучась в голову.
«Постой... То есть, ты знала?»
«Не сразу. Но догадки были) Получалось забавно: твои гости спорили, гадая, не прячется ли за моим девчачьим профилем волосатый мужик, но им даже в голову не приходило предположить, что Убийца Смысла — девушка))»
Улыбка тронула губы, пальцы Ольги касались экрана, обводя контур щёк, подбородка, ямки над ключицами.
«С девушкой ты мне, конечно, польстила. Я не знаю, что ещё сказать».
«Просто скажи мне эти слова».
Оливковые глаза улыбались грустно и мудро. Кулак Ольги сжался. Они не должны плакать! Разве только от радости...