Исповедь мантихоры
Шрифт:
Как думаете, кто придумывал и прорабатывал конкурсы? Конечно, мы. Под руководством неугомонного Ежа мы сначала хотели устроить постановочный бой на мечах (потом я решительно отмела эту идею – за две недели сложно поставить бой с человеком, который впервые клинок в руках держит), потом сошлись на том, что надо делать музыкальный номер. Благо, в группе были два человека, один из которых играл на гитаре, а другой имел хороший голос… Вернее, другая. И не совсем человек… Думаю, уже ясно, что нас с Семчуком прямо-таки достали. Мы поначалу послали всех к черту, потом согласились и крепко призадумались: а что же, собственно, играть?
Впервые в жизни я заболела вирусным гриппом. Причем настолько круто, что всерьез испугалась: никогда больше не смогу петь. Говорить я не могла, только хрипела, нещадно болело горло, температура поднялась до 40.2, у меня даже нос на несколько часов заложило. Тогда я поняла, что хрен с ним, с голосом, главное, чтобы нюх не пострадал. И все это за пять дней до выступления перед всеми первыми курсами. Четыре специальности, по три-четыре группы на каждую, в каждой группе около тридцати человек… Нехило для самого первого выступления?
Я литрами пила горячее молоко с медом и травами, принимала с детства ненавистные таблетки, которыми меня кормила мама, и дико боялась, что голос не вернется. Суслик же на это уже и не надеялся, забросил репетировать игру и, похоже, всерьез думал, что петь придется ему, а он что-нибудь придумает уже на месте. Голос вернулся утром, когда я собиралась в поход. Температура упала, горло не болело, чихать и кашлять настроения тоже не было. Когда я попробовала спеть, я испугалась – голоса особого тоже не наблюдалось. Лишь минуты через три я поняла, что голос просто-напросто не проснулся еще, так что паниковать пока рано. Вот если часа через два ничего не изменится…
В электричке мы смылись в соседний вагон, подальше от конкурентов, и начали репетировать. Причем Суслик как мог оттягивал момент начала игры. Тогда-то я и поняла, что он не сможет сыграть эту песню. После второй минуты мата покраснел даже Ежик, который сам не матерился, но откуда-то знал очень крутые навороты. В общем, Семчук примирительно поднял руки и сказал, что прекрасно играет ДДТ 'Это все'. Я заорала, что не знаю текста, но он с лицом доброго волшебника достал лист бумаги. Правда, добралась я до него гораздо позже. Пока то да се, пока всякие приготовления и конкурсы… Корче, песню я начала учить за семь минут до выхода на полянку и вышла петь с листочком. Спела. Заняли четвертое или пятое место, но до сих пор вздрагиваем от самого слова 'всадник'. После того дня песню я наглухо удалила.
– Давай начнем с ДДТ, потом что-нибудь из Арии, Кино и КиШа, – помотала я головой, передернувшись от воспоминания – куча людей смотрят на нас, Суслик играет, а я отчаянно пытаюсь вспомнить, где же вступать. Он, понимая мои затруднения, начинает петь. Я подхватываю, а ему, хочешь – не хочешь, приходится продолжать петь, раз уж начал. Именно в этот день он был не в голосе и жутко фальшивил…
Три часа пролетели
– Марысь, ну давай перерыв сделаем, – взмолился, наконец, парень, когда пошел уже четвертый час, – у самой уже кровавые мозоли на пальцах, очень давно не играла? Поешь так, словно в последний раз.
– Я петь хочу. Много. И чтобы слушали, – вздохнула я, – знаешь, вот мама включает телевизор, а там дети поют. И всякие гламурные бабы с дурацкими текстами и отсутствием голоса. А я отчетливо понимаю, что для меня это – закрытая тема.
– Почему тебя в детстве не отдали в музыкальную школу? – удивился Сус, – у тебя же хорошие слух и голос. Меня взяли без особого голоса, тебя обязательно должны были взять!
– Возможности не было, – пожала я плечами, – район не очень обжитым был, когда мы переехали, ближайшая музыкальная школа за две станции метро, а бабушек-дедушек, которые могли возить, в наличии не имелось. Вот и проморгала свой шанс.
– Тогда чего ты ждешь теперь? – рассудительно заметил парень, – у тебя, в таком случае, только одна возможность – стать одним из менестрелей, которых ты слушаешь. Ты же знаешь: путь на экран лежит через диван, не думаю, что он тебе подходит.
– Нет, конечно, нет, – отмахнулась я, – никаких диванов. Но… Чтобы быть менестрелем, надо хорошо играть на гитаре, арфе, хотя бы на балалайке. А ты знаешь, что играю я весьма посредственно.
– Разумеется, – фыркнул Сергей, – думаешь, я сразу хорошо играл? Ты же только полгода, как начала.
– Знаю, – грустно улыбнулась я, убирая гитару в чехол и с хрустом потягиваясь, – просто иногда так хочется взять гитару, включить диктофон и спеть что-нибудь хорошее. А потом выложить в Интернет, и чтобы песня кому-нибудь помогла. Или знаешь, выступить в маленьком уютном клубе… Чтобы слушали, кричали, радовались… Блин, я понимаю, что мне это вообще ни в дугу, но как же иногда хочется.
– Понимаю, – кивнул парень, – иногда то же самое чувствую. Не нервничай, просто делай что-то. Для начала действительно возьми да и запиши песню, выложи в Интернет под своим именем или разошли знакомым ролевикам, скажи, нового менестреля нашла, пусть своим друзьям кинут, те своим… Не успеешь F5 нажать, как станешь популярна в своей среде. Тебе ведь не нужна популярность среди гламура и рэпаков?
– Боги упасите! – в ужасе замахала я руками, – ну их в Закат!
– Вот и все, – засмеялся Серый, – пошли в комнату мою, пиво пить, мне заодно надо в сети кое-что посмотреть.
– Что, если не секрет? – полюбопытствовала я, направляясь к его дивану и заваливаясь на него, – хочешь посмотреть, не выложили ли на баш цитату твою?
– Не, – только отмахнулся на старый подкол Семчук, доставая из ящика стола пластиковую бутылку, – ты меня отвлекла от чтения одного интересного поста на лиру.
– Не смею мешать, – захихикала я, конфискуя у парня пиво и открывая бутылку, – эй, ты же говорил, что без меня пить не будешь!
– Да я только пару глотков, – начал оправдываться Суслик, – просто не мог удержаться. Вкусное, правда. По вкусу – пятьдесят процентов медовухи.