Исповедь обманутой жены
Шрифт:
– Спрашивали вас. Где вас можно найти.
– А вы что?
– Сказал, не знаю. А я и правда не знаю. – И Иван Митрофанович неожиданно подмигнул ей с молодым задором. – А и знал бы, не сказал.
– Что еще спрашивали? – поняла Алла, что это еще не конец истории.
– Спрашивали, как давно вы тут поселились? С кем общаетесь? И нет ли среди знакомых ваших мужчин Игоря… Сейчас, минуточку. – Старик полез в карман теплой стеганой куртки, достал бумажку, развернул. Зачитал: – Лаврова. Игоря Сергеевича Лаврова.
– А
– А я ничего. Говорю, не слежу за соседями. Особо за их знакомыми мужчинами. И вообще, ничего не знаю. И тогда девушка, та, что была с русой косой, достала свой паспорт и показала мне. Говорит, я купила у вашей соседки комнату в центре. И у меня есть к ней вопросы.
– К комнате? – попыталась пошутить Алла и даже пыталась улыбнуться, но губы одеревенели. Веселья не сложилось.
– К вам вопросы, Алла Викторовна. Мол, к вам вопросы есть. И она тоже была Лаврова. Как и мужчина, о котором они спрашивали. Но ведь… – Старик беспомощно развел руками и с обидой молвил: – Но ведь нет у вас никаких мужчин, дорогая вы наша Алла Викторовна. Вы от них к нам сюда сбежали. Так ведь? На окраину. Из самого центра. Престижного и красивого. Так ведь?
– Так, – нехотя согласилась Алла и шагнула вперед, намереваясь сдвинуть старика от своей двери.
Ей надо было срочно очутиться за своей надежной тяжелой дверью. Срочно следовало забраться с ногами на диван в кухне. И подумать. Хорошо подумать. Прежде чем решаться на общение с незнакомой ей Лавровой.
Она ведь попросила ей позвонить. Срочно! А почему, не уточнила. Если русоволосая девушка разыскивала Аллу по той же самой причине, что и Алла пыталась разыскать предыдущего жильца комнаты на проспекте, это одно. Тут она бы еще согласилась ее выслушать и даже поговорить не отказалась бы.
Но если причина в другом? Если причиной будет начало новых неприятностей для Аллы? Что тогда? Прощай, спокойная размеренная жизнь? Начинай снова оглядываться. Перебегай на другую сторону улицы, если лицо в толпе покажется опасно знакомым. Вздрагивай от каждого шороха, от каждого звонка в дверь и по телефону.
Так, что ли?!
– Это ее номер телефона, Иван Митрофанович? – Алла задумчиво крутила в руках бумажку, с почтением врученную ей стариком.
– Да. Она так сказала.
– Хорошо. Спасибо вам. Я позвоню ей. Непременно позвоню.
Она вставила ключ в замок. Отперла. Распахнула дверь и шагнула в теплую чистенькую прихожую.
– Значит, я все верно сделал, Алла Викторовна? – снова пристал взволнованный сосед. – Вы не сердитесь?
– Не сержусь. – Она все же сумела ему улыбнуться. И через силу произнесла: – Вы все правильно сделали. Спасибо.
Она закрыла дверь, для верности задвинув еще и щеколду. Хотя днем никогда почти этого не делала. Сбросила с ног подъездные тапки. И тяжелой походкой пошла в кухню.
Мягкий бархатный диванчик под образами в правом углу был
В уголке диванчик. Справа от него широкое окно с широким подоконником, под ним ниша с дверками. Что-то типа маленькой кладовки. По следующей стене занял место дорогой кухонный гарнитур. Маленький, всего на полтора метра, но дорогой и функциональный. Дальше холодильник. И торцом к нему узкий раскладной столик с парой мягких стульев.
Здесь было очень тесно, очень по общепринятым меркам. Но так ей здесь было хорошо. Так хорошо, что, забравшись на диванчик, она могла часами сидеть, уставившись в ноутбук, или книгу читать, или просто слушать, как тикают часы.
В комнате разместился спальный гарнитур. Громоздкий и богатый. Она поначалу пыталась его продать, чтобы поменять на что-то более функциональное. Не вышло. Цены хорошей за спальню никто не давал. А дарить за просто так то, что ей тоже досталось недешево, не хотелось. Вот и занял этот набор дорогой и не очень нужной ей мебели все ее двадцать квадратов. Широченная кровать, целых четыре шкафа, резной туалетный столик, банкетка, пуф, еще пуф, два винтажных стула.
Зачем ей это все? Ей и кровать не с кем было делить, и шкафы были наполовину пустыми.
Алла повертела в руках бумажку с номером телефона, который нацарапал для нее услужливый Иван Митрофанович.
Лаврова… Лаврова…
Кто такая эта Лаврова? Позвонить, нет?
Позвонила.
– Вы спрашивали меня вчера, – пояснила Алла. – Говорили с моим соседом. Вас было трое.
– Да, да, извините меня за беспокойство, пожалуйста. Дело в том, что я покупала у вас комнату на проспекте.
– Не у меня. Вы купили ее у риелторской компании, – поправила Алла. – Они действовали на основании генеральной доверенности, выданной мной.
– Да, да, все так. – Девушка как будто смущалась. – Но вы жили там до меня. В той самой комнате.
– Да, жила, – ответила Алла нехотя после того, как Лаврова назвала ее прежний адрес. – И что?
– Я могу вас спросить, почему вы съехали?
– Что?
Язык чесался нахамить. Какое ей дело вообще, этой дотошной девице?! Купила комнату, обживайся.
– Простите меня бога ради! – заныла Лаврова в трубку. – Просто я столкнулась кое с чем. То есть кое с кем. И теперь не знаю, что делать. У меня возникли некоторые подозрения. То есть не у меня, у моих друзей. Они грамотные умные люди. И во всем этом они увидели некий подвох. И я… И я не знаю, что делать!
– Что делать с чем, уважаемая?
Алла расслабилась, наконец. Она все поняла прекрасно. И даже чуточку, совсем чуточку позлорадствовала. Пусть эта девица вкусит все радости от жилья, которое досталось ей почти даром. Пусть!