Исповедь Плейбоя
Шрифт:
Я бы хотел, но просто не могу устоять на месте. Обхожу монстра – хоть не бегом - и сажусь на водительское сидение. Запах нового салона бьет в ноздри, будоражит желание тут же завести двигатель и вжать педаль газа в пол, проверить, действительно ли всего за пять секунд?
— Как-нибудь покатаешь меня на этой штуке, - Инна останавливается у открытой двери. – Мне сказали, эту машину должен водить только настоящий мужчина. Как думаешь, справишься?
Поворачиваюсь к ней, нарочито небрежно постукивая пальцами по рулю. Достаю из загашника самую горячую полуулыбку. Такими штуками я на рядовых баб не
Пиздец, она на двадцать лет старше меня, нормально, что это представление ни хрена меня не заводит, и в штанах ничего не шевелится, но, когда дойдет до порева – все будет в порядке. В такие моменты мой член и моя голова прекрасно работают отдельно друг от друга.
— Разве я давал повод усомниться в себе? – подыгрываю ей.
— Мы давно не виделись. Мало ли, что могло случиться.
— А поверить на слово?
— В какое время живем? Никому верить нельзя, даже любимой кошке.
— Может, прямо здесь? – киваю на заднее сидение. Окна тонированы, места сзади навалом – никаких проблем, чтобы поиметь щедрую дарительницу, не отходя от кассы.
— Нет, - мотает головой Инна, - хочу горячий душ и куник.
Куник, блядь.
Улыбайся, Руслан, это просто работа. Радуйся, что не впахиваешь за гроши у станка.
Глава третья: Плейбой
В чем прелесть подобных отношений – я почти всегда знаю, чего хочет клиентка… ладно, пусть будет партнерша. Впрочем, иногда встречаются «звезды» из разряда «барышня легли и просят», которые считают, что, если они заплатили за услуги ебаря, так можно лежать и в потолок плевать, а уж мужик пусть хоть на голове стоит, а барышню до оргазма доведет. У меня такая клиентка была только раз, и по итогу все закончилось благополучно, в том смысле, что оргазм достигнут был – и даже дважды, но уж сколько раз в процессе мне хотелось просто встать, вернуть ей все с процентами, послать на хуй и свалить…
Мы идем ко мне в квартиру. Со стороны наверняка кажемся счастливой парочкой, застигнутой погодой врасплох. И это правильно – женщина со мной должна чувствовать себя желанной и особенной. Никому не хочется знать, что ее трахают на отвали, из-под палки, иногда буквально заставляя себя улыбаться или отпускать комплименты разной степени откровенности.
К этому надо привыкнуть.
Наверное.
Я не могу до сих пор.
— Я бы выпила, - подмигивает Инна и скрывается в ванной.
Она предпочитает итальянские вина. Само собой, у меня в запасах есть подходящая бутылка: Le Stanze del Poliziano. Открываю и разливаю по бокалам – несколько минут на то, чтобы вино подышало. Инны все еще нет. Что ж, оно и к лучшему. Да, обычно я следую желаниям клиенток, но иногда делаю так, как нужно мне. Благо, за время работы научился практически безошибочно угадывать состояние клиентки, когда ее слова – вовсе не то, к чему следует прислушиваться.
Дверь в ванную даже не захлопнута –
Показываю бокалами, чтобы она открыла дверцу. Инна повинуется, принимает вино, делает глоток.
— Да, как раз то, что нужно. Знаешь, как угодить мамочке.
Едва сдерживаю кислую мину на лице.
Это ее «мамочка» практически вгоняет меня в ступор. Ненавижу этот ее фетиш. Но Инна хочет только так, всегда одно и то же. И к этому тоже невозможно привыкнуть.
Иногда, как сейчас, нужно просто выключать мозг. Пройти через потайную дверь в башке, в ту темную коморку, где есть рубильники от всех чувств, отыскать нужный и вырубить ее недрогнувшей рукой. Главное, что у меня – ВИП. А за тот подарок под моими окнами, чего уж там, она может просить все, и я должен драть Инну даже если меня тошнит от ее обвисшей груди. Хоть с грудью у Инны более-менее порядок.
Проблема в том, что это ее «мамочка» для меня – как удар ремнем по роже, от которого никогда, даже если готовлюсь, не получается прикрыться. Потому что у нее такой же цвет волос, и примерно такое же сложение, и она точно так же упивается тем, что ее, уже немолодую и потрепанную, ебет красивый кобелина.
— Иди к мамочке, - еще один хлесткий удар, и я нервно сглатываю.
Мне нужно десять секунд, чтобы отыскать тот чертов рубильник.
Инна протягивает бокал, забираю его и отставляю на край раковины. Знаю, чего она ждет, поэтому перешагиваю порог душевой кабинки, забираюсь к ней, как есть – в джинсах и футболке. Инна явно довольна, но ей нужна игра, чтобы настроиться на нужное настроение. Сейчас удивленно скорчит губы, сделает вид, что хотела что-то традиционное, миссионерское, то, что я называю «офисный перепихон». На самом деле, она хочет именно это: жесткий трах в душе, иначе бы не полезла в воду со свежей укладкой.
Я разворачиваю ее к себе задницей, толкаю на стекло и запускаю руку между ног. Инна охает и подается ко мне задом, елозит, когда я глубоко проникаю в нее пальцами. Никаких долгих прелюдий, никаких нежностей. Она сама помогает мне стащить джинсы, сама наклоняется поудобнее, чтобы я мог войти на всю длину. Вода из душа хлещет нам на головы, отвлекает, разбрызгивается за пределы кабинки.
Вопреки расхожему мнению, думать о другой бабе, чтобы со вкусом отыметь другую – полная херня. Трахаешь клиентку – будь добр думать только о ней. Те, кто к сорока годам сколотили собственны финансовые империи, ушлые и хваткие, и чувствуют подлог, иначе никогда не выкарабкались бы так высоко. Ну и некоторым еще тупо прикольно, когда их жарят, глядя глаза в глаза, а попробуй думать о Саше Грей, когда перед тобой вот такая вот Инна.
Поэтому, либо член стоит и работает без всяких сантиментов, либо вали из профессии, где никому нафиг не нужен твой богатый внутренний мир.
Инна терпеть не может презервативы – использует противозачаточные. А меня, как собачонку к ветеринару, записывает к своему знакомому врачу раз в месяц. Он точно не сделает липовую справку, да мне бы и в голову такое не пришло. В агентстве у нас обязательные медицинские комиссии, как, блядь, у олимпийцев, но Инна любит все делать по-своему.