Исповедь плохой подруги
Шрифт:
— Блин! — сказала Адель, увидев, что ее афера провалилась. — Мог подыграть?!
— А вы во что-то играете?
Я не хотела слушать продолжение этого разговора, потому что была вероятность, что мое положение станет еще более неловким. Но Адель не заметила моих немых знаков и сказала:
— Да. Учу Ксюшу пикапу.
Я так разозлилась, что даже перестала стесняться.
— Пикапу?! — сказала я. — Да какой это пикап? Это фигня какая-то!
В отличии от меня Адель ни нахмурилась, ни рассердилась. Ее улыбка стала даже
— Но сработало же!
Я перевела взгляд на ее брата. На целое мгновение! А потом снова отвернулась.
— Идем, — прошептала я. — Мне неудобно…
Разумеется, Адель не послушалась.
— И как успехи? — спросил ее брат. — Уже много… напикапили?
— Ты таких больших цифр не знаешь! — завышая тон сказала Адель.
— Чисел, Адель. Цифры — это значки, а числа…
— Отстань, — сказала Адель. — Идем, Ксюш. Нечего со всякими дурачками водиться…
Я едва не начала спорить с ней на тему того, что она сама меня на дурачков натравливает. Но мне так понравилось предложение свалить отсюда, что я не стала спорить, и уже даже развернулась, чтобы отчалить.
Будто не замечая нашего порыва уйти, брат Адель спросил:
— Она тоже в пятницу будет?
При этом он кивнул на меня. Адель мигом позабыла всю свою мнимую обиду и радостно закивала.
— Да, да, да! Ксюша тоже придет!
— Что? — возмутилась я. — Куда?
— К нам домой.
Заметив, что я не горю желанием соглашаться, Адель сказала:
— Будут наши друзья. Вика тоже будет! Ты обязана прийти!
Я подумала, что если соглашусь, то мы побыстрее покинем компанию брата Адель. А в пятницу я могу никуда и не идти. Я же свободный человек. Могу сказать, что заболела, если Адель начнет настаивать.
— Ладно, только давай идти, уже много времени…
Адель закивала и сказала, обращаясь к брату:
— Пока, Влад! Увидимся дома.
— Увидимся дома! — сказал он, все еще улыбаясь, и почему-то глядя на меня.
Мы разошлись. Преодолев десяток шагов, я зачем-то обернулась. Он тоже шел, обернувшись. Увидев мой взгляд, он кивнул головой и я дернулась, будто ошпарившись.
— Что с тобой? — сказала Адель.
— Что со мной?! — возмутилась я. — Это я хочу спросить, что с тобой! Зачем ты натравила меня на своего брата?
— Что за слово такое «натравила»? Ты вообще-то должна быть мне благодарна. Я тебе лучший вариант подогнала. Он тут, объективно, самый красивый.
Желая опровергнуть ее слова просто из чувства противоречия, я стала озираться. Но как на зло из мужчин вокруг были либо маленькие мальчики, либо их папы. Так что поспорить не получилось и Адель осталась убежденной в своей правоте.
Я все еще булькала от злости, как вскипевший чайник, когда Адель зашла в какой-то магазин. Я поплелась следом.
Это был магазинчик со всякой фигней для девочек, какую продают на китайских сайтах. Стенды и выкладки переливались разными оттенками розового, повсюду блестели
Адель побрела вдоль рядов, рассматривая пластиковые украшения, канцелярию с блестками и мехом, и странные аксессуары, которые кроме как на утренник в садик никуда не наденешь. Но вскоре она остановилась у одного стенда.
— Ну пойдем уже отсюда, — проворчала я, пытаясь утянуть ее за рукав.
— Ты посмотри! — сказала Адель, не обратив внимания на мои слова. — Нам такое надо!
Она показывала на кулончик, состоящий из двух половинок сердечек, каждая на своей цепочке. Половинки были серебристыми. На одной стояла буква «B», что означало «best», на другой — «F», «friends».
— Ну мы же не в пятом классе, Адель, — жалобно сказала я.
— Но это так миленько!
Аргумент был несерьезным, так что я им не прониклась. Но Адель уже сняла кулончики со стенда и стала рассматривать их так, будто ничего прелестнее в жизни не видела.
— Давай купим! Носить не обязательно.
Я покачала головой.
— Я кошелек забыла, помнишь? А если ты одна их купишь, то будет как-то не… не по дружески.
Адель погрустнела, но я была рада, что ее пыл поугас.
— Ну да, — сказала она. — Надо чтобы мы одинаковую сумму за них заплатили, а то как-то неправильно получится…
Обрадованная, что не придется ни деньги на эту фигню тратить, ни время, я развернулась ко входу. Но Адель не спешила уходить.
— Что еще? — спросила я.
В следующую секунду я встревожилась, потому что глаза Адель опасно заблестели. Было видно, что на ум ей пришла какая-то гениальная идея.
— Одинаковую сумму внести… — повторила она, заглянув мне в глаза. — Почему бы этой сумме не равняться нулю?
С этими словами она сунула подвеску в карман и медленно пошла вдоль ряда, будто ничего не произошло. От этой выходке я сперва не могла пошевелиться. И хотя я сама ничего не крала, мне стало жутко некомфортно, хотелось убежать и больше никогда сюда не возвращаться.
— Адель! — громким шепотом сказала я, нагнав ее. — Что ты делаешь?!
— Вклад в нашу дружбу, — сказала она спокойным, ровным тоном.
Я удивилась тому, как непринужденно она себя держит. Словно не делала ничего такого. Да и на самом деле, если бы я в упор не смотрела на нее в тот момент, то даже не догадалась бы, что она что-то стащила. Движение было таким легким и незаметным, словно Адель проделывала такое не в первый раз.
— Нас арестуют!.. И посадят в тюрьму!
В последнем я была не уверена, да и в первом тоже. Никто к нам не бросался. В магазине было много людей, в особенности девочек в школьной форме с рюкзаками или сумками наперевес, так что сложно было уловить движения каждой. Да и продавцов было всего двое. Одна стояла у кассы, а вторая пыталась угодить одной из покупательниц. Никто не смотрел на нас.