Исповедь проститутки

Лыжова Татьяна Николаевна

– Что-то произошло? – спросил Михаил Васильевич.

– Произошло, дорогой. Катастрофа. Со мной только что общался господин Костюк. Мы с тобой в полном дерьме, дорогой Михаил Васильевич. Так что, не медли, приезжай сейчас ко мне. Всё и узнаешь.

Михаил Васильевич обеспокоенно оглянулся, будто за ним кто-то гнался, и скомандовал водителю:

– Разворачивай машину. Мы едем в другое место.

Он назвал адрес Юрия Юрьевича, и уже через двадцать минут входил в просторную светлую гостиную его загородной виллы. Хозяин вышел ему навстречу, и Михаил Васильевич с порога

спросил:

– Что стряслось? У вас был очень неспокойный голос.

– Труба нам с вами, Михаил Васильевич, – ответил Юрий Юрьевич, закрыв двери и приглашая гостя присесть на мягкий диван. – Если только мы не исправим то, что натворили.

– Да что мы такого натворили? – Михаил Васильевич терял терпение. – Вы говорите загадками. Впервые я вас не понимаю.

– Около двух месяцев назад вы обратились к господину Костюку, чтобы помочь какому-то вашему коллеге решить проблему с навязчивым следователем, помните?

– Конечно, помню, – ответил Михаил Васильевич. – По-моему, тогда там всё благополучно устроили, насколько я помню?

– Тогда да. А теперь? – спросил Юрий Юрьевич.

– А что теперь? – Михаил Васильевич терялся в догадках, что могло произойти.

– Вы слышали, что вашего так называемого коллегу два дня назад взяли на горячем? Он там такого накуролесил. Нанял каких-то братков, а те чуть не убили молодого мента, – сказал Юрий Юрьевич, пристально глядя на Михаила Васильевича.

Тот изменился в лице, и это не ускользнуло от внимания Юрия Юрьевича.

– Вижу, не слышали, – сказал он не без удовольствия, что первым сообщает эту новость Вениаминову. – В прокуратуре уже интересуются, по чьему заказу дело вашего «протеже» было передано им, и на каком основании его пытались «замять». Так вот, по мнению серьёзных людей, на этот раз вашему «другу» не выкарабкаться. Там целый перечень статей, включая связь с преступной группировкой, убийство и торговлю наркотиками. Вы понимаете, куда я клоню?

Михаил Васильевич в упор смотрел на собеседника, слушая его слова. В его мозгу в бешеном потоке метались мысли в поиске скорого решения и выхода из сложившейся непростой ситуации.

– Вы понимаете, что это означает? – продолжал Юрий Юрьевич. – Нам с вами не простят того, что мы вмешали сюда имя господина Костюка. К тому же, на вашего «клиента», Плетнёва, так, кажется, его фамилия, собираются нажать, чтобы он начал давать показания. И, поверьте, если ребятам из отдела по наркотикам удастся его разговорить, а в этом я не сомневаюсь, то он сольёт им всю информацию, включая и вас самого, как одного из главных заказчиков, а вместе с вами и меня и многих других. А этого никак нельзя допустить. И уж тем более, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы в этом деле всплыло имя господина Костюка. В противном случае, тюрьма покажется вам раем по сравнению с тем, что ожидает нас с вами, если господина Костюка впутают в это грязное дельце. Вы меня понимаете?

– Я вас прекрасно понимаю, – ответил Михаил Васильевич. Никогда он не был так серьёзен и сосредоточен, как сейчас. Решалось не просто его дальнейшее будущее. Под угрозой была не только его свобода, но и сама жизнь, он ясно понимал это.

– Что

вы намерены делать? – спросил Юрий Юрьевич после паузы.

– Здесь не много вариантов, – ответил Михаил Васильевич. – Плетнёв не должен начать давать показаний.

– Правильное решение, – согласился Юрий Юрьевич. – Вашего «протеже» надо слить, чтобы рано или поздно он не слил всех нас.

– Да, он должен замолчать навсегда.

– Вот и займись этим, дорогой Михаил Васильевич, – сказал Юрий Юрьевич, подавшись вперёд. – Организуй всё «в лучшем виде», как ты умеешь. А иначе не сдобровать нам с тобой, уж будь уверен.

Господин Вениаминов покинул виллу Юрия Юрьевича и поспешил обратно в город, чтобы безотлагательно встретиться с нужными людьми, с которыми он договорился о встрече ещё из машины.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.

Эскорт.

1.

Лето 2011 г.

Прошло уже два года после вышеописанных событий. За это время многое изменилось. Год назад мы с Томкой выдали замуж нашу Натали. Она совсем потеряла голову от любви. Она долгих два месяца выхаживала своего Женю после того нападения, и теперь они ни на минуту не расстаются. Даже когда он на службе, они беспрестанно перезваниваются, как в первый месяц их отношений.

Натали решила круто изменить свою жизнь. Она окончательно оставила танцы в ночном клубе, поступила в институт на заочное отделение и устроилась на работу. Теперь она посвящает всю себя лишь Жене, и танцует теперь только для него.

Я по-доброму ей завидую, нашей милой Натали. И несказанно рада за неё. Она нашла свою любовь, свою судьбу. И всё благодаря кому? Благодаря нашей бедной Ксюше. Если бы с ней не случилось это страшное несчастье, то мы не пошли бы в милицию, и Натали вряд ли встретила бы своего Женю Скворцова. Так что Ксюша, сама того не зная, оставила светлый след в этой жизни. И она была, наконец, отомщена.

А сейчас по порядку о событиях двухлетней давности.

Летом 2009-го года, после поимки Игоря, предстоял громкий судебный процесс. Под подписку о невыезде его, к счастью, не отпустили. Следователь Исаенко в сотрудничестве с отделом по борьбе с наркоторговлей собрал множество материалов и фактов, подтверждающих участие Игоря Плетнёва в финансовых махинациях, в поставках и торговле наркотиками, а также его связь с преступной группировкой, с бандитами и исполнителями, которым он «заказывал» своих конкурентов по бизнесу. Им он «заказал» и Женю Скворцова. Именно арест этой преступной группировки и был главным козырем Исаенко против Игоря.

Плетнёв ведь не знал в тот памятный день, что главарь Стас и его подельники уже в руках Исаенко, когда он разговаривал с ним самим по телефону, вернее, думал, что с ним. На самом деле Игорю звонил человек Исаенко после того, как Стас со своими людьми нашёл клинику, где находился Женя, и пришёл, чтобы завершить начатое. Здесь его и взяли, как говорят, на горячем: и его, и всю его команду. А потом с его телефона позвонили Игорю и от имени Стаса отчитались о проделанной работе. И я, и сам Плетнёв тогда поверили, что Женю убили.