Исповедь «содержанки», или Так закалялась сталь
Шрифт:
– Здравствуйте, – как можно более любезно заулыбалась я и чуть ли не закивала. У меня буквально отвисла челюсть от всего этого великолепия.
– Добрый день, – поздоровался Юрий Шмильевич и представил нас с Наташей. – Это Яна Рудковская, супруга владельца «Парк-отеля», это Наталья Бочкарева, дочь губернатора Пензенского края.
Алла Борисовна молча кивнула и минуту внимательно разглядывала меня, Наталью, Юрия Шмильевича. Она излучала совершенно бешеную энергетику, которая сшибала с ног, путала мысли и вообще вгоняла в священный трепет. Даже если бы мы не знали, кто она такая, и без пояснений было
Юрий Шмильевич завел с Аллой Борисовной непринужденный светский разговор. Наконец, речь зашла о «Премии Муз-ТВ» и несправедливости по отношению к Билану. Алла Борисовна недовольно поморщилась. Она сделала паузу, после чего веско огласила приговор:
– Зря ты так, Юра. Телеканалы-то помирятся. А вот Билана жалко.
Юрий Шмильевич заметно занервничал и, замявшись, стал оправдываться:
– Да не мог он приехать, рейс задержали.
– Ладно, Юра… – Примадонна явно пребывала в хорошем расположении духа, поэтому, изящно взмахнула холеной ручкой, показывая, что тема закрыта.
После этих слов пара прошествовала мимо нас прямиком в кабинет Паснюка. А Юрий Шмильевич расстроился и посерьезнел. Я не задавала вопросов, понимая, что сейчас его не стоит теребить – настолько велико было напряжение. Мы все вместе – Наталья и Юрий Шмильевич – отправились на концерт. Дима был уже за кулисами.
Дима, с обгоревшим на солнцем и замазанным гримом лицом исполнил песню «Расскажите птицы» из репертуара Аллы Борисовны. Юрий Шмильевич и я сидели на втором ряду неподалеку от Аллы Борисовны и Филиппа. Боковым зрением я заметила, как Юрий Шмильевич следит за реакцией примадонны на Димино выступление. Но все было в порядке – Алла Борисовна улыбалась и хлопала. Айзеншпис же не находил себе места, он то хватался рукой за поручень кресла, то пытался поудобнее устроиться. Заметив его телодвижения, я попыталась его подбодрить:
– Юрий Шмильевич, ну что же вы так переживаете? Из-за того, что сказала Алла Борисовна?
Он как-то странно посмотрел на меня и коротко ответил:
– Я боялся этих ее слов… Вот сейчас думаю, может, я действительно был неправ и стоило пойти на церемонию.
– Даже не знаю, что сказать, Юрий Шмильевич… – сочувственно покачала я головой.
– Да ничего не говори. Это так, мысли вслух. – И он продолжил смотреть концерт.
На следующий день все артисты исполняли уже свои песни. Дима спел «Ты должна рядом быть» и присоединился к нам. После него на сцену вышел Ираклий, протеже Максима Фадеева – он начал исполнять «Лондон—Париж». На полуслове вдруг выключилась фонограмма и артист продолжил песню уже без музыки, а капелла. Увидев растерянность на его лице, я толкнула Диму в бок, и мы во весь голос затянули:
– Лондо-о-он – Пари-и-и-иж, голуби вве-е-ерх, блики кры-ы-ыш…
Зал вслед за нами тоже принялся подпевать. Обрадовавшись неожиданной помощи, Ираклий послал мне воздушный поцелуй и кинул розу, поймав которую, я тут же пристроила к себе в прическу. Можно сказать, что таким нетривиальным образом состоялась наша первая с Ираклием встреча, а чуть позже завязалась дружба, которую мы поддерживаем до сих пор.
Концерт еще не закончился, а Юрий Шмильевич уже засобирался на выход:
– Вечером
Мы с Димой суетливо поднялись вслед за ним, хотя больше хотели остаться на after party в ресторане «Времена года» в «Парк-отеле». Там был натянут огромный экран, и можно было еще раз посмотреть концертные выступления артистов. Кроме того, туда приезжали все участники «Пяти звезд» и множество знаменитостей, а я была не прочь с ними познакомиться.
Мы вышли из «Фестивального». На площадке перед зрительным залом находился бар, где в этот момент «дегустировал» спиртное Отар Кушанашвили. Если выражаться точнее, он был уже в стельку пьян и громогласно выносил свои оценки конкурсантам, заочно призывая их с собой советоваться. Все это прекрасно было слышно зрителям последних рядов, а до первых звуки его голоса пока еще не долетали. Я говорю «пока», потому что градус повышался, а вместе с этим и децибелы Отарова голоса.
– Ты бы уже заканчивал пить, а? – посоветовал ему Юрий Шмильевич. – Сам позоришься и других позоришь…
– Н-е-е-е… – Кушанашвили погрозил ему пальцем, хитро сощурившись. – Я сейчас все скажу…
– Извините, но вам, кажется, уже хватит, – робко вставила я.
– А ты кто такая? – Отар воззрился на меня, удивленный и озлобленный. – Тебе слова не давали!
– Отар, это жена хозяина отеля, – пояснил Юрий Шмильевич. – И наша с Димой хорошая знакомая.
– А-ха-ха-ха! – загоготал Отар. – Очередная девочка Батурина…
Я побледнела. У Юрия Шмильевича от такого хамства просто глаза на лоб полезли.
– Да ты что! – замахнулся он на Отара. – А ну извинись!
Отар отшатнулся. По сравнению с Юрием Шмильевичем он был довольно крупным молодым человеком и явно намного сильнее. Но у Юрия Шмильевича в глазах горел такой гнев, что, казалось, он может испепелить грубияна до самых ботинок.
– Не, ну ты чего, Шмилич, – вдруг пошел на попятную Отар. – Я же пошутил, ты чего. Да ухожу я уже, ухожу… Ах, простите, мадам, – церемонно раскланялся он, расставив руки, как крылья самолета, и попятился в сторону выхода.
Во «Временах года» собрались почти все участники «Пяти звезд». С Юрием Шмильевичем мы договорились встретиться здесь через час – все-таки я его уломала немного побыть на вечеринке. Я познакомилась с девушками из группы «Фабрика». Мы мило пощебетали о том о сем, сфотографировались.
В это время на экране промелькнул Филипп Киркоров. Я обернулась, чтобы посмотреть запись, и вдруг, откуда ни возьмись, рядом со мной материализовался сам Киркоров собственной персоной:
– Ну что, понравилось? – спросил он с улыбкой.
– Очень! – восторженно ответила я.
– А мне понравился твой наряд, – похвалил Филипп. – Кавалли, последняя коллекция.
– Вы, оказывается, разбираетесь и в женской коллекции Кавалли? – лукаво посмотрела я на него.
– Хороший артист должен разбираться во всем! – гордо объявил Филипп и тут же спросил. – Мне сказали, что у тебя здесь бутики есть. И какие марки представлены, кроме Кавалли?
– Все те, Филипп, которые вы любите…
– Надо зайти. Телефончик оставишь?
Мы обменялись телефонами, и Киркоров упорхнул общаться с гостями. Я восторженно посмотрела вслед королю поп-музыки.