Исповедь травы
Шрифт:
– Боги простят их, - осторожно произношу я.
– На них не было благодати, и они в который раз не распознали подмены...
– Но мы - не боги, - неожиданно вскидывает голову Лоти. И прощать - не в нашей власти, - больше всего меня поражает тон, которым это говорится - спокойный и ровный, без малейшего надрыва. Так говорят о вещах, привычных с детства.
– Естественно, все Верные были приближены и обласканы новой владычицей Каэр Мэйла. И лишь это позволило им уцелеть ибо не прошло и ста лет, как они остались единственными Вышними в городе. С того момента, как ворота меж мирами закрылись, сила Коричневых Лордов стала медленно, но верно таять, и многие - в том числе
Ты видишь нас, Лигнор - то, чем сделали нас наши предки! В нашем роду было больше всего родственных браков - и вот я, вроде бы сильная и крепкая, но бесплодная, как растрескавшийся камень. А Иниана смогла зачать, но бедра ее слишком узки, и с рождения она не выносит дневного света. Вся жизнь ее прошла в стенах этого дома. Остальные здоровее, но лишь потому, что их предки вынуждены были мешать свою кровь с человеческой, ибо Вышней взять было уже неоткуда. Тех же, кто не мешал, нет уже давно. Отец Лоти, понимая, что ему нет пары и потомство его лишится дара, украл дочь шамана Степных Волков. Лоти последняя Серид, и дорогой ценой заплачено за ее жизнь и способности - девять лет назад Волки добрались до них и из мести вырезали всю семью...
– Знаешь, почему я стала единственной женщиной среди Рыцарей Залов?
– все так же спокойно произносит Лоти.
– Волки забрали меня к себе вместе с матерью, я жила у них пять лет, подчиняясь их законам. И по этим законам женщина в семнадцать лет должна стать женой воина, если только сама не воин. Лишь взяв в руки меч, я сохранила право вернуться в Кармэль и самой строить свою жизнь. А ведь я так боюсь, что однажды и мне придется кого-нибудь убить...
– Какие мы, ко всем чертям, Вышние!
– горько выговаривает Снэйкр.
– Ну проживет Сульвас четыреста лет, мы трое по двести пятьдесят - а Иниану ребенок убьет, не пройдет и года! Разве с такими бедрами рожают? Но она, видите ли, единственная, кто может передать наследие Ирралей... кому оно нужно, это наследие! Способностей у нас - кот наплакал, да и теми пользоваться не умеем, даже Золотого наречия толком не знаем!
(Я снова припоминаю рассказы Хозяина: Золотым наречием когда-то именовался Язык Закона, один из трех, несущих магический заряд...)
– Вот поэтому мы и прокляли своих предков, - довершает Сульвас со вздохом.
– Когда поняли, что дети наши либо будут обычными людьми, либо вообще не будут. Лоти и Тэль - наша последняя надежда, они и по смертным меркам совсем молоды. А Снэйкр...
– она опускает глаза и договаривает чуть менее твердо: - Снэйкр вот уже тридцать лет любит только меня. Мы слишком привыкли быть вместе - все пятеро...
И снова - без малейшего надрыва, просто и печально. Воистину - о настоящем проклятии не кричат. Против воли всплывает в памяти компания из квартиры Влединесс. Оказаться бы здесь кому-то из них, да заглянуть в глаза этим пятерым!.. Впрочем, лучше не надо - они бы и здесь сумели все опошлить.
– Я так понимаю, что я - первая, кому вы за все время это изложили, -
– Воистину, - склоняет голову Сульвас.
– Но почему именно мне? Или вы надеетесь, что если я пришла... оттуда, то и вас сумею вывести? Или научить Закону Цели?
– Не надеемся, - обрезает Снэйкр.
– Да нам это и не нужно.
– Тогда что во мне такого, чем я могу вам помочь? Я же...
– в этом месте я перехватываю безмолвный взгляд Инианы и прикусываю язык. Уж не знаю, в чем выражается этот пресловутый дар Ирралей, но похоже, одно из его проявлений - чуять истину нутром. Где-где, а здесь никто не поверит в то, что я простая танцовщица.
Сульвас молча кивает Лоти. Та поднимается из-за стола и выходит. Возвращается она минут через пять, а то и семь, и в руках ее - плоская шкатулка из резной пожелтевшей кости.
– Корона Королевы Адельхайд упала к ногам Аньес, - говорит Лоти.
– Оттого и хранить ее доверено моему роду, что берет начало от Аньес и Оливера. Возьми ее, Лигнор.
Удивленная, я принимаю в руки шкатулку, надавливаю на язычок запора... Передо мной на черном атласе пылает золотой обруч шириной в два моих пальца, сплошь усаженный изумрудами и рубинами. В центре его - светлая розетка из сплава золота с серебром, а в розетке - большой сапфир цвета вечернего неба. А та роковая трещина расколола корону аккурат с противоположной стороны - получился обруч с незамкнутыми концами. Я смотрю на эту вещь, от которой так и веет запредельной древностью, все еще не сознавая...
– Неужели мы ошиблись?
– это голос Тэль-Арно, впервые за весь вечер, и голос этот вслух произносит то, во что я до последней секунды не желала верить.
– Ты боишься принять эту корону, потому что ты тоже - не истинная Королева? Надень ее и докажи, что все, что с нами было - не зря!
Я вскидываю на них глаза. Тэль-Арно, мальчишка не старше двадцати, совсем не похожий на брата - смуглый, черные брови срослись на переносице, скулы вот-вот прорвут кожу... Снэйкр, в черном с золотом, как и брат... а "мечевластитель" - это чин воинского наставника - всплывает откуда-то... Иниана - лед и Сульвас - огонь... и впереди всех, светлая и чистая, как роса, Лотиа-Изар Серид, темно-серые ждущие глаза распахнуты на пол-лица. "Я крещу вас Водой, а тот, что придет за мной..."
Они слишком долго ждали, они примут любой ответ - и "да", и "нет" - но не "и да, и нет", не истину! Как объяснить им, что я - всего лишь одна пятая той, кого они называют Королевой, а мы - Скиталицей?
– Я крещу вас Огнем, - срывается с моих губ.
– А та, что придет за мной, будет крестить вас... Радостью.
И, окончательно перестав понимать, что и зачем делаю, я беру в руки венец Адалль-Фианны и надеваю его на голову Лоти.
Вспышка - или это мне почудилось?
– Лоти тянет руку к голове, пытаясь избавиться от того, что легло на нее не по рангу, но ее останавливает крик Снэйкра:
– Не смей!!!
Теперь все видят то же, что и я, кроме самой Лоти, а точнее, не видят - не видят трещины в золоте. Потому что ее больше нет. Корона сверкает, словно только что вышла из рук ювелира.
А на меня накатывает, и я уже не понимаю, где я и что со мной... пыльный камень и цветное стекло - зеленое, желтое, белое... витраж... ну да, витраж в древнем соборе Ковнаса, очертания стрельчатой арки... да, арка, но теперь это дверной проем, до краев залитый пурпуром заката, и Лоти, в белом рыцарском облачении, встав на одно колено, протягивает меч над огнем... Лоти... Лота-стар, Азора Лотастар. О боги мои, я что, превратилась в выездную версию Круга Света?