Исповедь убийцы
Шрифт:
— Эрик, подумай хорошенько. А ты ей не чужой? — жестоко и жёстко спросила Кристал, напоминая мне безжалостную и холодную Главу Гильдии в Австрии, говорящую только правду и не боящуюся показать зубы. — Кто ты для охотников? Всего лишь любитель, завербованный Жаклин, чтобы следить за выполнением задания в обмен на красивую машинку. И чего ты ожидаешь? Что Эстер откроется тебе и попросит всегда быть рядом? Ты сам-то в это веришь?
— Да какая, к чёрту, разница, кто я такой?! Я не работаю на Жаклин. Я не слежу за Эстер и не докладываю о том, как она раз за разом косячит, — сердито воскликнул Эрик и стукнул по стене. Судя по глухому звуку,
— Во-первых, прекрати истерику. Это не мужественно. Во-вторых, сядь и подумай, что ты почувствовал, когда Эстер тебя оттолкнула. Ты разозлился или было что-то важнее? Сначала разберись со своими тараканами, а потом лезь в душу к моей сестре.
Я напряглась в ожидании слов Эрика и задержала дыхание, когда он наконец-то заговорил, выплёвывая каждое предложение так, словно оно было огненным шаром и обжигало ему горло:
— Да, я разозлился. Обиделся. И мне было больно. Я чувствовал себя бессильным что-то изменить. Теперь ты довольна?
Кристал неопределённо хмыкнула. Я восприняла это как выражение одобрения и вздохнула. Лёгкий аромат дома и уличной сырости вызвал желание выйти на прогулку, но я терпеливо ждала завершение разговора. Ответ Эрика заставил моё сердце сжаться от жалости.
— А в чём Эстер виновата? Да и ты разве виноват, что она тебя защищает? — тем временем произнесла Кристал и вдруг невесело засмеялась. — Ты знаешь, сколько лет по статистике Гильдии живут охотники? — Видимо, Эрик покачал головой, потому что Кристал продолжила, с каждым словом звуча всё более отстранённо и жутко: — В среднем, до 30-35. Иногда чуть больше, но гораздо чаще мы не доживаем до 25. Понимаешь? В 30 лет мы уже везунчики и старожилы. Я сейчас в том возрасте, когда охотники считаются «пенсионерами». Эстер тоже на точке перелома. Нам от этого не скрыться. Охотничье проклятье, ёшки-матрёшки.
— А если найти убежище и подождать? Я бы мог увезти Эстер на свою Родину в Швецию… — совсем растерялся Эрик.
Я навострила уши и не могла не поразиться безжалостной серьёзности своей сестры. Печальную статистику смертей в Гильдии вели давно, лет 500 как минимум. И никто — подчёркиваю — никто не говорил о ней вслух.
— Выход? Убежище? Каким образом? Не обижайся, но ты даже свою семью не смог защитить, а тут проблема куда серьёзнее, — с лёгким сарказмом ответила Кристал. — Я, конечно, старая перечница, но прекрасно понимаю свою сестру. Она не хочет делить с тобой наше проклятье. И если она худо-бедно оправится в случае твоей гибели, то на счёт тебя я не уверена. Представь, что с тобой будет, если Эстер провалит какое-нибудь задание или попадёт в ловушку? Побежишь её спасать и покончишь с собой, когда ничего не выйдет? Шикарная перспектива!
— А почему ты так уверена, что Эстер однажды не справится? — упрямо спросил Эрик, приятно удивляя меня своей верой в мои силы.
— Потому что тебе пора подумать головой, а не задним местом! — проворчала Кристал и наградила шкаф громким ударом. Ну да, я бы тоже на её месте вспылила, объясняя Эрику прописные истины. — Ещё раз и по буквам говорю для тех, кто в танке! Эстер тебя защищает. Монстры об этом знают. Два и два сам сложишь, или тебе помочь?
— Это я понимаю, не тупой. Но ты тоже меня пойми! Мне не нравится, что вы всё за меня решили
— Эрик, ты, конечно, не тупой, но туповатый! — раздражённо произнесла Кристал и вероятно скрестила руки на груди для придания своим словам весомости. — Эстер не хочет, чтобы ты как-нибудь пришёл домой, а тебе позвонили с просьбой опознать её тело! Или представь ту же ситуацию, только наоборот. Сестра сильная, она выдержит многое, но капля никотина убивает лошадь.
— Ты хочешь сказать, что после Кристиана она не хочет повторять ошибку и впускать меня в свою жизнь? — совсем не вовремя вспомнил Эрик наш с Питером кухонный разговор. И чего он никак не успокоится? Раз за разом ворошит прошлое… Как будто ему самому нравится изводить себя.
Сердитая и задумчивая, я опустилась на ступеньку и прижалась лбом к прохладным перилам. Услышанное больше меня не радовало.
— О, так ты о нём знаешь? — удивилась Кристал, но осведомлённость Эрика её скорее обрадовала, чем рассердила. — Да, я говорю о Кристиане. Мы с ним дружили, вместе стали охотниками, вместе сдавали испытания. Ему было 24 года, когда он погиб. А сколько сейчас тебе? 18? 19?
— Вообще-то, почти 20.
— Двадцать, — повторила сестра и не удержалась от насмешливого вздоха. — В это время люди хотят жить, а не лезть в петлю.
— Как будто тебе намного больше, — съязвил Эрик, но скорее защищаясь, чем нападая.
— А мне 29, но спасибо за попытку сказать мне комплимент, — засмеялась Кристал, однако её шутливое настроение как рукой сняло, когда она вновь заговорила: — Я не буду сводить вас с Эстер и помогать тебе её завоевать. Она уже не маленькая девочка, поэтому сама решит, чего хочет. Только не надо цепляться за неё и тащить на дно.
Эрик тяжело вздохнул и, похоже, куда-то сел, хотя в наличии стульев в прихожей я сильно сомневалась.
— Ладно, я тебя услышал и понял. Тогда скажи мне вот что: почему Эстер запретила мне появляться на её дуэли с Александром? У меня не меньше причин его ненавидеть и желать ему смерти.
— Тут вопрос в другом, Эрик. Вот ты мне ответь: ты хочешь, чтобы Эстер победила? — вкрадчиво спросила Кристал, от голоса которой у меня по спине побежали мурашки.
— Конечно! Без вопросов!
— Тогда сам подумай, как ей будет тяжело одновременно драться с Маркула и следить, чтобы с тобой ничего не случилось. Вампиры — большие интриганы и лгуны. А вдруг Александр струсит и захочет пойти по лёгкому пути? Если ты попадёшь к нему в лапы, Эстер обречена.
— А почему она сама мне это не скажет? — разочарованно произнёс Эрик, на что я тяжело вздохнула и поморщилась. Мне почему-то казалось, он умнее и догадается сам. Ошиблась, видимо. — Почему я разговариваю с тобой, хотя пришёл увидеться с Эстер?
— Потому что не лезь к ней. Не сейчас, когда до дуэли осталось несколько часов. Дай ей сосредоточиться на Александре, а не на вашей семейной ссоре. Потом. Всё потом!
Кристал начала быстро топать носком тапка по полу, из чего я сделала вывод, что она окончательно потеряла терпение и решила выкинуть Эрика из дома в особо грубой форме. Обычно это означало либо нецензурную лексику, либо грозное выражение лица, либо физическую силу, а может, и всё сразу, и заканчивалось это безобразие унижением того, против кого было направлено, поэтому я с неохотой оторвалась от лестницы и заторопилась вниз. По воле случая, именно мне сейчас досталась роль рыцаря в сияющих доспехах.