Исповедь Ведьмы
Шрифт:
Морковь не стала исключением: взошла быстро, укреплялась корнем, а жарко было в тот год, не передать! Все росло, как на дрожжах, я сняла уже два урожая салата, пришлось продавать часть соседям, и морковь подоспела раньше срока.
Матушка делает очень вкусный морковный пирог. Я собрала урожай, отнесла к ней на кухню, она принялась перебирать морковь, а я решила грядку взрыхлить и заново засеять, как вдруг слышу, что мама вскрикнула на кухне, как-то страшно, так кричат раненые люди, я потом только узнала.
Вбежала
На той моркови, что она держала, корнеплод был странной формы: толстый сверху и снизу, а посередине тонкий, перехваченный чем-то. Я выхватила его и стала отмывать. Виной той причудливой формы было кольцо. Тонкий золотой ободок, усыпанный блестящими камнями.
Я усадила маму, подала ей воды, но она все плакала и тряслась, как от страха.
— Это всего лишь кольцо, — сказала я.
— Я не думала, что оно вернется ко мне; — всхлипнула мама.
А вот этого я не ожидала. Мама украшений не любила, ничего не носила, ни колец, ни серег, ни ожерелий. И такое кольцо!
— Это кольцо мне подарил мой суженный, — мама заговорила тихо, пока я крутила кольцо в руке. — Наша свадьба… так и не состоялась.
— Это он мой отец? — спросила я.
— Нет. Но он участвовал… в..
— Не говори ничего, — взмолилась я, увидев, как она давится словами, которые не в силах выговорить.
— Я выкинула кольцо, когда вошла в этот дом, с твоим отцом, чтобы забыть. И забыла. Почти. А оно вот вернулось.
— Мы можем продать его, — предложила я.
— Тут нет ювелирных лавок, детка.
— Макс собирается на следующей неделе в Олиллью, я съезжу с ним и продам кольцо. Так мы от него избавимся, а за вырученные деньги купим лошадь, Русак совсем старенький стал.
— Может, отдашь, пусть Макс сам продаст?
— Он будет целый день торговать на рынке, ему не до этого. К тому же, я смогу купить цветных лент для сестрицы.
Мама ласково сняла с моей головы платок, в который я убирала косы во время работы, нежно погладила меня по волосам.
— Ну, хорошо, — вздохнула. — Езжай. Но будь осторожна.
Я спрятала кольцо на ленте за пазуху. Еще затемно мы с братом вышли из дома, сели на телегу, груженную товаром, и поехали. Рассвет встретили в дороге. Колокольчики пасущихся коров были единственным звуком на полях, может, то звенели лучи солнца, когда касались верхушек деревьев, постепенно заливая светом все вокруг. Позавтракали, когда до города оставался час пути. А как въехали в шумную Олиллью, я не успевала ловить взглядом все вокруг: было ярко, шумно, людно. Был день ярмарки и боя быков.
Я помогла Максу расставить товар, пошла купить кваса для него и себя. Пока мне наливали темный, пенящийся напиток, я
Когда отнесла Максу квас, пошла на улицу ювелиров. Хорошо, что она была недалеко от базарной площади, клянусь, не нашла бы ее в том столпотворении, что было на улице. Бедняки, нищие, горожане посостоятельнее, духовенство, знатные господа — все крутились в хороводе базарного дня. Зазывалы орали так, что уши закладывало.
Один из торговцев тащил за собой упирающегося осла, кричал на него, распихивал всех вокруг, я попыталась уйти с его пути, но кругом напирали люди, осел вдруг послушно побежал, торговец налетел на меня и с силой оттолкнул в сторону, обозвав так, что я зажмурилась.
Он огреть хотел еще плеткой, но меня загородил высокий мужчина мгновенно переместив меня себе за спину. Клянусь, что не на шутку испугалась тогда.
— Не вздумай, это тебе не ослица! — я не видела своего спасителя, но лицо владельца осла мне было видно прекрасно. Он вдруг посерел от страха и, заикаясь, пробормотал что- то вроде:
— Да, сударь.
Но я уже не слушала, заметив, что нахожусь почти на пороге одной из лавок, я дернула ручку двери: потянула ее на себя и вошла.
В лавке я вздохнула с облегчением. Толчея и суета остались снаружи, а тут было прохладно и тихо. Прилавок был простой, деревянный, на нем лежала огромная толстая книга для записей, аккуратно расчерченная.
Навстречу мне выкатилась маленькая старушонка с востреньким носиком, похожим на лисью мордочку, она злобно глянула на меня, мигом оценив по моей одежде, что я небогата.
— Чего пришла? — грубо спросила она и принялась жевать свои губы, пристально оглядывая меня с ног до головы.
— Мне нужно узнать, покупаете ли вы украшения, достопочтенная сударыня, — обратилась я к ней как можно вежливее.
— Только золото, — бросила мне старушонка и собралась было идти.
Я торопливо достала из-за пазухи кольцо и, не снимая его с шеи, показала ей.
— Вот такое купите?
Старушка метнулась ко мне, схватила своими худыми узловатыми пальцами, чем-то напомнившими птичью лапку, кольцо, покрутила его на темном ногте. По жадно загоревшимся глазам, я поняла, что оно ей пришлось по душе.
— Золотой, — небрежно бросила она.
Я вытащила кольцо из ее лапок.
— Нет, благодарю, такая цена меня не устроит.
За лошадь могли попросить от двадцати до двадцати пяти золотых. Матушка говорила, что кольцо очень дорогое. Я не могла его так продешевить.
В тот момент за моей спиной открылась дверь, и старушка вдруг завизжала:
— Сударь, сударь, что ж это делается? Девица меня обокрала, схватила кольцо и не отдает!
Я обомлела. Старушка прыгнула ко мне, схватилась за ленту и рванула кольцо с моей шеи.