Исповедь юной мадам
Шрифт:
После этого я его просто игнорировала и делала то, что хотела. Это оказалось хорошей идеей, поскольку Мэнди, как оказалось, была в плохой форме. Она рассказала, пока мы обедали, что ее парень, полностью чокнутый чувак, с которым она постоянно ссорилась, но которого по-настоящему любила и потому жила с ним много лет, только что бросил ее. Он даже не удосужился сказать «прощай», просто оставил записку. Она не могла с ним связаться с тех пор, как он ушел, просто спросить, почему он это сделал. Это было для нее полной неожиданностью.
Она сказала, что с ней все в порядке, только настроение паршивое, но я могу сказать, что это не была правдой. Ярость просматривалась сквозь ее прикольные шутки,
«Я потеряла то единственное, что делало меня счастливой», — сказала она. После этого она кисла все сильнее и сильнее.
Я не хотела оставлять ее одну, поэтому предложила остаться с ней у нее в гостинице. Конечно, когда я сообщила об этом Фредди, он подумал только о себе и еще больше разозлился, но мне было все равно. Мне было по-настоящему страшно, когда на следующий день я оставила Мэнди одну на какое-то время, чтобы уладить кое-какие дела. Когда я закончила, то попыталась позвонить ей, чтобы встретиться в гостинице, но не могла дозвониться. Я оставила несколько сообщений, но она не перезвонила. Я сходила с ума от беспокойства, представляла, что она могла что-то сделать с собой, пока меня не было рядом.
Наконец она сняла трубку. Она ничего с собой не сделала, но подумывала об этом. Я немедленно ринулась в гостиницу. Меня обуревали смешанные чувства вины и досады. Мэнди была со мной, когда у меня была в жизни черная полоса, и сейчас я хотела ей помочь, но не была уверена, что смогу. Как я могла заставить ее хотеть жить, если иногда сама не хочу жить? Я знаю, что так думать нехорошо, но иногда мне кажется, что было бы лучше, если бы все мы были мертвы. Мы живем в отвратительном мире, а счастье кажется вещью, которую все хотят и за которую все борются, но ее на всех не хватает. Кто знает, где искать ответ? Я просто знала, что очень хочу, чтобы с моей подругой все было хорошо.
Мы с Мэнди закрылись в ее номере и несколько дней просто говорили, говорили, говорили обо всем, что происходило в нашей жизни. Нам даже удалось немного повеселиться. В итоге, как это часто бывало при общении с Мэнди, она помогла мне больше, чем я ей. Мы говорили о Фредди, и она заставила меня посмотреть правде в глаза — наши отношения развиваются не очень удачно. К тому времени, когда Мэнди собралась отправляться домой, я думаю, она была уже в порядке, а я была очень рада, что она приезжала.
Разговор с Мэнди напомнил мне о том, что я знала об отношениях — должно быть равновесие. Например, для меня было бы сложно, если не невозможно, построить серьезные отношения с человеком, у которого не было собственного прошлого. Как только отношения между нами портятся, любой парень может использовать против меня то, как я зарабатываю на жизнь, если в его собственной жизни нет ничего такого, что я могла бы использовать против него. Я также считаю, что единственный случай, когда отношениям ничто не угрожает, — это когда вам не нужны деньги партнера. Но у нас с Фредди было совсем не так. Он постоянно брал у меня взаймы деньги на что-то, даже на то, чтобы повести меня куда-нибудь. Не то чтобы мне были так важны деньги. У меня были лишние деньги, и я люблю делиться тем, что у меня есть, с людьми, которых люблю. Поэтому он так завидовал моей работе и друзьям. Он чувствовал себя незащищенным, потому что финансово я от него не зависела, мало того, если он собирался и дальше жить так, как жил, когда мы сошлись, то ему я была просто необходима. Это не шло на пользу ни ему, ни мне. Если не существует равновесия в том, что люди приносят домой, рано или поздно возникает вопрос денег.
Это единственная вещь, которую я узнала о любви после всех разочарований. Кроме этого любовь все еще остается неупорядоченной частью моей жизни. Все же я должна завоевать
Теперь у меня вошло в привычку гулять одновременно с несколькими парнями, чтобы не скучать и в то же время чтобы все не зашло слишком далеко. (Между прочим, это не значит, что я занимаюсь со всеми ними сексом.) Поэтому у меня всегда есть кто-то под рукой, который помогает забыть о других парнях и о работе. Но иногда я забываю о собственных правилах или игнорирую их. Фредди был одним из таких исключений и серьезным напоминанием о том, что правила нужны мне по очень важной причине.
Последний раз, когда я разговаривала с Фредди, мы ругались по телефону. Перед этим мы несколько дней ссорились, и в тот момент я не могла сказать наверняка, любила я его или ненавидела. Где-то на задворках сознания застрял вопрос: смирюсь ли я с этим оскорблением или сделаю так, как учил Андре — пошлю чувства куда подальше и буду спасать гордость и уважение любой ценой?
Потом Фредди произнес совершенно неправильную вещь:
— Ты ничто. У тебя нет друзей. Ты просто дешевая шлюха из Нью-Джерси, вот кто ты.
Я знала, что он в тот момент был на работе. Он работал барменом в ресторане друга, и я знала, что он, вероятно, говорил это при людях. При людях, которых я знала. Потом он сказал, чтобы я немедленно выметалась из его квартиры. К тому времени мы жили вместе меньше месяца, но я больше не собиралась спорить с ним. Я знала, что все кончено. Я сказала, что скоро приеду, чтобы забрать свои вещи.
— Если ты туда поедешь, я сделаю так, чтобы тебя арестовали, — орал он. — У меня сейчас дома брат, а он полицейский. У него твой винчестер со всеми твоими деловыми данными. Ты можешь попасть в тюрьму, и надолго.
Я была поражена. Кто этот парень? Очевидно, я его совершенно не знала. Он меня, по всей видимости, тоже не знал, если угрожал подобными вещами. Играть с моим сердцем — это одно, а шутить с моими деньгами, благополучием, безопасностью, свободой… Это недопустимо.
Кроме всего прочего, у Фредди остался мой пес Макс. Я его обожаю, и он напоминает мне о жизни с Марком, который был намного лучше Фредди. Макс переехал к Фредди вместе со мной. Фредди его тут же полюбил. Он повсюду таскал его с собой (возможно, потому что Макс нравился женщинам). Макс любил играть с кроликом, когда я была слишком занята, чтобы возиться с ним. Они были совсем как дети. Теперь Фредди угрожал выгнать его на улицу.
Я отключилась и начала думать. Был четверг. В четверг вечером после работы он всегда ходит в лаунж-кафе «Нагой обед». Полетели ракеты.
Я знала, кто может быстро достать для меня пушку, поэтому позвонила ему, чтобы узнать, есть ли у него для меня подходящее оружие для защиты. Он сказал, что есть пистолет двадцать второго калибра, чистый как стеклышко. Он может мне немедленно продать его за пятьсот долларов. Я послала помощника с деньгами, чтобы забрать его.
Потом я позвонила Азиатским Мальчикам. Я хотела показать Фредди, что у меня-таки есть друзья, много друзей, и они готовы почти на все ради меня. Я какое-то время была знакома с этими ребятами, в основном потому что любила играть в Чайна-тауне, а они всегда ходили группами. Очень немногие среди них опасны поодиночке, но когда они собираются вместе, то это уже совсем другая история. Я знала, что могу рассчитывать на них. Они сказали, что могут собрать десять ребят, которые пойдут со мной в клуб, и еще пятьдесят будут ждать неподалеку. Дополнительные силы можно было вызвать по телефону в любой момент. Я определенно собиралась произвести впечатление.