Исправить все. Мирриэль

Алакозова Анна Сергеевна

– Я бы хотела это контролировать, но у меня не получается, это как попасть в водоворот, я даже не понимаю, что происходит, я не могу ничего сделать. Эти видения... У меня перед глазами встают ровные ряды эльфов в блестящих доспехах, все они похожи на меня или я на них, а один... одна она вообще моя копия или я ее, я знаю, что они мои предки... я знаю, что эта которая моя копия - принимала участие в великой битве. Они говорят и когда они начинают говорить, то они говорят вместе со мной, а потом вместо меня, они... будто хотят мне что-то пояснить, таким странным способом, они не причиняют мне боли, просто я не

могу выдержать их присутствия долго. Что я говорила? Это может быть важно. Дарк, ты запомнил?

– Ну, ты сказала, что ты не камень, потому что камень может источить вода или ветер. Ты сказала, что ты и есть вода и ветер. А потом ты начала говорить совсем странные вещи, что ты дитя равновесия и что твой удел следить за тем, чтобы равновесие было соблюдено. Ты говорила, что ты жизнь и смерть, добро и зло и много еще всего такого, а потом ты вообще по-эльфийски заговорила.

– Скорее всего, это был даже не эльфийский, а язык древних. Ты запомнил, Дарк? Может быть, Инариэль хоть что-то разберет в моих словах. Надо бы с ним это обсудить, но не сейчас, - я вижу, что Кален принес катар и близнецов, руки сами тянуться к оружию, словно это не смертельно опасные ножи, а дорогая игрушка.

Привычными движениями надеваю катар на правую руку, пристраиваю ножны с близнецами на поясе. Больше я не позволю никому застать меня врасплох, больше никогда я не расстанусь со своими игрушками. Кален смотрит на меня с улыбкой.

– Вот мне все было интересно, что это за перчатка. Барри сказал только, что это подарок отличного мастера, а Инариэль хитро улыбался. Что же это за оружие? Покажешь?

Я киваю и, щелкнув рычажком, перевожу катар в боевую готовность и сжимаю кулак, демонстрируя, как медленно и плавно появляется лезвие ножа. Воин с интересом смотрит на катар в боевой готовности. Одобрительно кивает головой.

– Отличная штука. Очень подходит для скрытых атак. Как быстро появляется лезвие?

– Зависит от силы сжатия рукояти. Чем больше сила, тем быстрее. При достаточной тренировке - моментально.

– Очень удобно и совсем незаметно, даже я не понял, как это может быть оружием, а ведь я немало повидал всевозможного холодного оружия. Одобряю. Отличный подарок.

Я только киваю.

– Командор. Я хочу побыть одна. Не хочу позориться у тебя на глазах. Я немного пройдусь.

– Ты уверена, что тебе не нужно сопровождение? Мне кажется - это не самая лучшая идея.

– Все со мной будет нормально. Просто нужно собраться и заставить себя думать в нужном направлении, а в твоем присутствии я не могу думать, - я дотрагиваюсь до его руки, наслаждаясь теплом его взгляда.
– Я не долго, обещаю.

Бессмертные

По воздушным коридорам радужного замка спешил Вестник. Войдя в великолепные покои общего зала, он скромно встал у стены, ожидая, когда окончится беседа. Сколько бы раз он не входил в ажурные створки, его охватывало почтение и трепет. Высокий потолок был прозрачным, сквозь него всегда было видно безупречно голубую даль. Легкие ажурные колонны поддерживали хрустальный навес над престолом, где удобно разместился Великий. Множество балкончиков и окон пропускали свежий воздух в это помещение. Картины, статуи, вазы и ларцы служили дополнительным украшением. Скамьи и стулья, столы и шкафы, заполненные

книгами, казалось, что здесь есть все. Всем этим можно было любоваться бесконечно, каждый раз открывая для себя что-то новое. И он любовался, хотя бывал здесь бессчетное количество раз.

Беседа была окончена и Великий распустил учеников. Склонив головы, они удалились из зала.

– Подойди, Вестник. Я долго ждал тебя. Итак, какие вести сегодня ты принес мне?

Седовласый старец повелительным жестом пригласил гостя подойти к ступеням престола. Внимательные зеленые глаза следили за каждым движением. От этих глаз не могла бы укрыться даже самая искусная ложь, даже если бы кто-то решился на такую глупость.

– Возникли сложности, Великий.

Старец изучающе смотрел на гостя, но не перебивал, предоставляя возможность тому исполнить свои обязанности.

– Падшие, Великий.

Руки старца сжались на резных рукоятках.

– Ты сказал "Падшие". Значит их несколько...

– Трое, Ваше Святейшество.

– Трое, - старец нахмурился и быстро поднялся, покинув удобное кресло он легкими шагами начал мерять пространство зала.
– Я не понимаю... Я учу их всему, наставляю, я даю им безграничные возможности, но вместо того, чтобы этим наслаждаться, то и дело мои ученики предпочитают пасть и жить среди смертных. Что не так? Почему они делают такой странный выбор? Тысячи лет я совершенствую свою методу и все равно, она дает осечки. Я не понимаю... Трое...

– Да Ваше Совершенство. Трое. Но это еще не все...

– Еще не все? Неужели есть вести хуже этой?

– Да, Великий. Эти трое... они все в одном мире...

– Трое бессмертных духов в одном мире? Но это ведь... противоречит всему, что я им внушал... Сотни лет обучения... И все зря... Что за мир они избрали?

– Кардун, Всеведущий. Они все там.

– Я помню этот мир, - старец улыбнулся.
– Прекрасная работа. Чистый, красивый... Что ж... Я бы тоже хотел там побывать еще разок, но столько дел... Вот бы устроить себе отдых и навестить все когда-то созданные мною миры... Вот это было бы путешествие. Но я размечтался. Сколько времени они там находятся?

– Около тысячелетия или чуть больше того. Но, Великий, там что-то произошло. Мы не можем сказать точно, в тех местах нет наших агентов, способных разобраться в ситуации и предоставить полный отчет, есть лишь смутное понимание и туманные намеки.

– Мы знаем кто из Юных пал?

– Нет. Не знаем, Великий.

– Мы должны их осудить, - он тяжело вздохнул.
– Хватит с них пряников, пора браться за кнут. Процесс должен быть показательным и всеобщим, нужно преподать урок моим ученикам. Все трое падших должны предстать перед судом. И не медли с исполнением. Сотни лет тебе хватит на исполнение этого поручения?

– Вполне, ваша милость. Думаю, управлюсь и быстрее.

– Отправляйся. И верни их сюда, всех троих.

Вестник склонился в почтительном поклоне и удалился из зала.

– Нужно их вернуть... и наказать... пока они не уничтожили весь мир... Юные... нет они не юные, они просто дети, непослушные и упрямые. Сколько я не пытался вырастить идеальных богов, у меня так ничего и не вышло... Где же я опять ошибся, что упустил... Нужно будет с ними поговорить... быть может я смогу понять...