Исправление повесы

Джордж Кэтрин

Чуть позднее, когда мужчины вернулись в зал и Лаури разнесла кофе, Адам взял ее под руку. Поставив пару стульев около веющего прохладой окна, он решительно усадил ее рядом с собой.

— Замечательно. Совсем как хозяин свою собаку, — прокомментировала она. Адам засмеялся.

— Я, значит, хозяин?

— Конечно, — язвительно пояснила Лаури.

— Странно, что я не собака. Когда я с тобой, у меня такое чувство, словно я в собачьей будке.

— Что за вздор? — весело возразила она, с улыбкой отказавшись от предложенного Рупертом бренди.

—

Я тоже не буду, — не без сожаления отказался и Адам. — Если б я знал, что останусь на обед, я бы приехал на такси.

— Ах, какие мы законопослушные, — протянула Лаури, глядя, как Руперт передвигается к другой группке гостей.

— Попробуй в моем положении быть другим, — Адам допил кофе и поставил их чашки на ближайший столик. — Не сегодня-завтра я буду во главе «Хок Электронике». Мои старики отправятся в кругосветное путешествие, а мне придется нянчить младенца.

— Но этот младенец — что твоя чашка чая, только побольше, так я понимаю? Адам. улыбнулся.

— В общем, наверное, так. С электроникой я в ладах. А попробуй подсунь мне настоящего плаксивого младенца — только меня и видели. — Он помолчал. — Я хотел позвонить тебе в прошлый уикэнд, но Руперт сказал, что ты уехала.

С какой стати он хотел ей позвонить?

— Да, — просто ответила она. — Я ездила в Кумдеруэн. Рукопись Руперта на столе у Тома Харвея.

Адам помрачнел.

— Тебя прямо не оторвать было от этого Тома Харвея.

— Да, мы с ним приятно пообщались, хотя я вижу его впервые. Очень интересный человек.

— К тому же только что расторг узы брака. Осторожнее, Лаури!

— Осторожность становится моей привычкой, Адам, — мягко произнесла она, поднимаясь. — Извини, мне надо принести еще кофе.

Весь оставшийся вечер Лаури тщательно избегала оставаться с Адамом наедине, что, впрочем, было не очень трудно, потому что Том Харвей, судя по всему, нашел в ней родственную душу и, как предсказывала Сара, готов был ночь напролет обсуждать выход в свет книги Руперта. Было уже далеко за полночь, когда гости начали наконец расходиться, причем Том был в числе последних. К немалому удивлению Лаури, Адам был среди первых покинувших гостеприимных хозяев. В глубине души она была раздосадована, решив, что, конечно, у него было еще куда торопиться.

Бренда вылизала кухню до первозданной чистоты и к тому моменту, когда Лаури попрощалась с Сарой и Рупертом, улетела в ночь на мотоцикле Уэйна.

— Ну как, не скучала? — спросил Руперт, обняв одной рукой жену. — Ты весь вечер без умолку болтала с Томом Харвеем.

— Он очень милый. И совсем не страшный, — призналась Лаури.

— А как Адам? — полюбопытствовала Сара. — Я видела вас вдвоем у окна. Лаури кивнула головой.

— Его бесило, что я так разговорилась с Томом Харвеем. — Кузины обменялись понимающими улыбками, затем Лаури сказала «спокойной ночи!» и ушла, чтобы они смогли запереть двери, пока она добежит по залитому лунным светом саду до своей квартирки. Она уже готова была подняться по железной

лестнице, как вдруг из темноты выступила фигура.

— Это я, Адам, — раздался знакомый бархатистый голос, и обладатель его вышел на освещенное луной место.

Лаури шумно вздохнула.

— Я думала, ты ушел.

— Ушел. Но потом решил подождать тебя. Обошел сад кругом и вошел сюда через боковую калитку.

— Я только собиралась запереть ее.

— Сначала давай поболтаем.

— С какой стати?

— А что, на все нужны причины? — с некоторым раздражением спросил Адам.

— Но у тебя же были какие-то причины возвращаться сюда в такое время ночи.

— Я вернулся, чтобы повидать тебя. Что ты и так прекрасно знаешь, — с горечью добавил он.

Какое-то мгновение Лаури боролась со здравым смыслом, и тот потерпел поражение.

— Ладно, в таком случае поднимемся наверх. Я сделаю кофе.

Он не заставил себя упрашивать и поспешил вслед за ней наверх. Когда она зажгла свет в своей квартирке, он впился глазами ей в лицо.

— Не хочу я никакого кофе, — глухо проговорил он.

Лаури бросила на него быстрый взгляд.

— Кроме кофе, мне предложить нечего.

— Ты думаешь, я не знаю? Я и не собирался начинать все сначала, — мрачно выдавил Адам, — но стоило мне взглянуть на тебя сегодня вечером, и все изменилось. — Он внимательно рассматривал каждую ее черточку. — Волосы у тебя заметно отросли со дня нашего знакомства. Мне нравится. Сегодня жизнь в тебе так и била ключом; глаза горели, когда ты болтала с Харвеем. Что он такое нес, что зажег тебя?

— Да мы просто обсуждали книгу Руперта, — Лаури присела в удобное кресло за рабочим столом, указав Адаму на небольшой диванчик. — Присаживайся.

Адам покачал головой.

— Я не задержусь. Не потому, конечно, что ты попросишь меня об этом, — с горечью добавил он. — Ах, черт, все время боишься сделать что-нибудь не так. Знать бы, как надо, все было бы гораздо проще. В жизни у меня таких сложностей с женщинами не бывало.

— Вот-вот, Адам. Я же предупреждала тебя, — говорила Лаури, глядя ему прямо в глаза, — что не хочу, чтоб мое имя фигурировало в списке объедков Хокриджа.

— Дался тебе этот список. Его не существует, а если бы и существовал, он тут ни при чем, — он нахмурился и воинственно посмотрел на нее. — Неужели мы не можем быть друзьями? Я сегодня смотрел на тебя и вдруг понял, почему мне нравится быть в твоем обществе, чем ты отличаешься от других.

— Ты уже что-то там такое говорил о химии полов, — холодно напомнила она.

— Это само собой, — продолжал Адам, меряя комнату шагами. — Но есть многое, многое другое. Другие девушки скоро начинают скучать, а ты, похоже, скуки не знаешь. Что бы ты ни делала, ты делаешь от всей души — играешь ли в крикет с Домиником или читаешь книжку Эмили, работаешь на Руперта или развлекаешься на вечеринке, как сегодня. Ты вся отдаешься происходящему. Это здорово, и мне это чертовски нравится.