Исправляя ошибки
Шрифт:
— Что ты говоришь, Мейлил? — она, побледневшая, с перекошенным от страха и неверия лицом, посмотрела на рыцаря.
Ее взгляд, заклинающий и испытывающий одновременно, заставил Мейлила Рена торопливо отвернуться.
— Тей, — в последней надежде окликнула его девушка, — ты ведь давал мне слово…
— Я говорил лишь за себя, — напомнил рыцарь. — Сейчас же решение принадлежит не мне, а братьям. Нашему совету. Я не смог бы воспрепятствовать ему, даже если бы захотел.
— Поверь, дитя, каждому из нас мерзко поступать так, —
— Ты защищаешь чудовище, Рей, — вставил Тей, — ты сама это знаешь.
— Когда-то магистр в самом деле был душой и сердцем ордена, — вздохнул Пятый. — Но теперь его одолело безумие; он давно стал неуправляемым и опасным. Кайло подчиняется только своим страстям, его не заботит будущее ордена. Это проклятие всем нам. Проклятие, которое мы должны преодолеть, чтобы двигаться дальше.
На мгновение Рей закрыла глаза рукой. Она видела и чувствовала, что убеждениями ей ничего не добиться; слова себя исчерпали.
В следующую секунду она активировала сейбер. Звездно-белое сияние клинков легло на ее лицо, полное отчаянной решимости, и осветило его.
Никто из рыцарей не принял ее вызов. Их оружие, хотя удерживаемое наготове, оставалось праздным и безмолвным.
Мейлил лишь усмехнулся.
— Мне не известно, в силу каких обстоятельств ты сумела победить магистра. Но тебе не выстоять против всей братии, дитя. Я видел твои тренировки; пока в тебе сильно только рвение. Опусти меч. Никто здесь не желает тебе зла.
— Ты говоришь, как мужчина, — с вызовом процедила Рей, — но твои поступки, Мейлил Рен, как и поступки твоих братьев, отдают трусостью. Сразись со мной, если желаешь. А нет — так позволь мне уйти. Я не могу медлить.
Стоило ей только представить себе, сколько времени она потеряла впустую, и девушке становилось жутко. Любая минута могла оказаться для раненого Кайло роковой.
Мейлил с сожалением покачал головой и нажал кнопку включения на рукояти собственного сейбера. Его пурпурно-розоватого оттенка клинок гордо воспрянул ото сна.
Другие рыцари также активировали мечи, отчего в чертоге Тьмы загуляли по стенам красные, пурпурные и фиолетовые отсветы.
Противники обступили Рей, зажимая в кольцо.
Было видно, что рыцари Рен стремились только обезоружить ее, не причиняя вреда. Но даже в свете этого обстоятельства девушке приходилось нелегко — одной против шестерых обученных и сильных одаренных. Она едва успевала блокировать удары, которые сыпались со всех сторон. Сияние ее мечей искрилось в бешеной пляске.
Бой продолжался не больше минуты — впрочем, даже это время рыцари готовы были счесть впечатляющим для новичка вроде Рей. Большинство из них полагало, что девчонка, несмотря на ее славу, не выстоит и нескольких мгновений — даже притом, что ни один рыцарь так и
Конец схватке положил Шив Рен, сумев телекинезом выбить оружие из рук противницы. Специальная технология заставила клинки погаснуть еще до того, как рукоять коснулась пола.
Рей отступила к стене. Все было кончено — для нее, для Кайло. Однако она не желала верить этому; ее душа еще не готова была смириться с поражением.
Девушка прикрыла глаза, прислушиваясь к Силе; но не к потоку энергии, проносящемуся извне, а к тому, что было скрыто в ней самой. К голосу Тьмы, дремавшей в ее сердце. Некая сущность, наполняющая ее дыханием своей Силы, она манила к себе Рей, искушая и подчиняя ее — блудное дитя, призываемое назад, к лону матери; в объятия своей истинной природы: «Вернись!»
То же самое маленькая Кира Дэррис кричала вдогонку отцовскому кораблю, когда ее родитель, как оказалось, опрометчиво торопился к Сноуку, чтобы предъявить ему свою ложь. Теперь что-то кричало ей самой — во всяком случае, тому, что осталось от Киры, или напротив, тому, чем она стала теперь: «Вернись! Вернись!.. откройся, отдайся…»
Этот голос был тем самым, что она слышала во мраке «Старкиллера»; неясный, грубый, всеобъемлющий — однажды услыхав который, невозможно было перепутать его ни с чем.
Она не желала этой горькой сделки; но выбора не было. Вся ее решимость толкала девушку на ужасный, однако, необходимый путь. Ведь если она не сделает того, что требуется, тогда Кайло… он погибнет.
Рей прислушивалась к звучанию таинственного голоса, и сознание ее постепенно растворялось в нем. Что-то невыразимо большее, чем она сама, поглощало ее личность, пробуждая пламя в недрах ее души; пламя, которое теперь радостно расходилось, разгоралось все сильнее, одновременно согревая и опаляя.
Сжав кулаки, Рей погрузилась в это невероятное, пьянящее и мучительное ощущение — ощущение колоссального могущества.
Поначалу она не поняла, что происходит. Страшные крики и стоны, переходящие в предсмертный вой, не сразу достигли ее, погруженную в себя и уже как будто не являвшуюся собой. Впрочем… нет, как раз теперь-то, полноценно подчинившись и отдавшись, та, что до сих пор звалась «Рей с Джакку», впервые по-настоящему почувствовала связь с новой, пробуждающейся в ней Силой. Никогда прежде она не сознавала свою целостность так, как в эти мгновения.
Наконец, она набралась уверенности, чтобы открыть глаза.
Первое, что предстало ее взгляду — слабое золотисто-алое сияние, опоясавшее радиус вокруг нее на несколько метров. Расчерченная Силой окружность была какой-то ужасающей границей, пересечь которую и приблизиться к девушке не мог никто, а что станется с теми, кто попытается сделать это, наглядно демонстрировал пример Шива Рена, который стоял к Рей ближе, чем другие, и, вероятно, попросту не успел отойти на безопасное расстояние.