Исправляя ошибки
Шрифт:
«Гиперпространственный прыжок прямо из ангара? Такое возможно?»
«Не могу сказать, пока не попробую?»
… кажется, теперь она знала, что следует предпринять.
— Трипио, — Рей поспешно развернулась к дроиду. — Каково время перехода «Нефритовой сабли» в гиперпространство?
— Насколько мне помнится, около полутора минут.
На «Сабле» стоял более мощный гиперпривод, нежели на «Соколе». Однако «Сокол» все же немного выигрывал благодаря более высокой скорости расчетов навигатора.
Лицо девушки просияло. Она помнила, что «Y-винги»,
— Тебе лучше пристегнуться, — сообщила девушка своему механическому помощнику.
Азарт, явственно звучавший в ее голосе, заставил Трипио разволноваться.
— У меня нехорошее предчувствие, — отчеканил дроид, усаживаясь поодаль.
Однако Рей ожидаемо проигнорировала его комментарий. По большому счету, ей было плевать на мнение старого робота. Она сосредоточилась на работе навигационного компьютера и рычагах, активирующих дефлекторы.
В какой-то мере опасная обстановка даже сыграла ей на руку, вынуждая сосредоточиться и выбросить из головы все лишнее, как если бы сама жизнь вдруг схватила ее за грудки и хорошенько встряхнула. Теперь в мыслях Рей воцарилась полная ясность; девушка постаралась максимально собраться и ощущала готовность к борьбе.
— Госпожа, что вы задумали?..
Похоже, что ее манипуляции опять-таки не укрылись от взгляда Трипио.
— Готовлюсь совершить прыжок, — буднично пояснила Рей, не отводя взгляда от приборной панели.
— Прямо из атмосферы планеты? Госпожа Рей, это невозможно! Учитывая силу гравитации и максимальную тягу двигателей…
— Возможно, — отрезала она. И мысленно добавила, подбадривая сама себя: «Если Хан сумел стартовать на сверхсветовой скорости с борта того балкера, то и я смогу. «Сабля» — такой же быстроходный корабль, как и «Тысячелетний сокол». У меня все должно получиться».
Дроид издал какой-то приглушенный звук, похожий на вздох и означавший, вероятно, высшую степень обеспокоенности.
— Осмелюсь сообщить, что шансы на успех у вас тревожно малы.
— В самом деле? — ядовито отозвалась девушка.
«И как только генерал Органа его терпит?» — фыркнула она про себя.
Не разгадав иронии в словах собеседницы, Трипио на полном серьезе собрался было что-то ответить. Однако дискуссию внезапно пришлось прервать. В лобовое стекло ударили огни истребителей.
На экране появилось требование активировать аудиосвязь. Рей, улыбнувшись, повиновалась.
В динамике послышалось:
— У вас включена энергетическая защита. Пожалуйста, дезактивируйте генераторы дефлекторных щитов и откройте главный шлюз корабля.
— Дайте мне одну минуту, — ответила Рей, нарочито охая, суетясь и изображая совершенную растерянность.
Пусть эти разини полагают, что она не до конца разобралась в управлении, и обмениваются между собой скабрезными шуточками про «женщин за
Навигатор заканчивал расчеты. Бортовой компьютер высчитывал и автоматически показывал на экране оптимальные параметры для наиболее быстрого выхода из гравитационного поля планеты.
Видя, что двигатели шаттла пришли в движение, противники открыли огонь. Один за другим плазменные выстрелы ударили в энергетический щит. Девушка взволнованно кусала губы и не спускала глаз с экрана, дожидаясь одобрения навигационной системы.
Наконец, легкий сигнал известил о готовности к переходу на сверхсветовую скорость. Рей сжала в кулаке основной рычаг управления гиперприводом.
— Магистр, у нас гости, — прокричала она в устройство внутренней связи. — Думаю, вам лучше держаться покрепче.
Через секунду истребители откинуло энерговыбросом, а «Нефритовая сабля», едва оторвавшись от земли, растаяла без следа.
***
Когда Люк Скайуокер ощутил толчок, а затем увидел, как выжженный пейзаж за транспаристилом превращается в знакомые размытые звездные полосы, его сердце, позабыв на долю секунды обо всех тревогах, вновь наполнилось теплотой и гордостью. Магистр не успел понять, что задумала его ученица; однако было ясно, что она сумела преуспеть и в конечном счете выручила их всех из заварушки, в которую экипаж «Нефритовой сабли» мог бы угодить.
Однако на смену кратким мгновениям восторга вскоре вновь пришли заботы, не терпящие промедления. Пока Рей пилотировала звездолет, на Люке лежала забота о состоянии раненого.
Пролетали минуты. Люк сидел неподвижно, склонившись над капсулой и возложив ладонь своей единственной руки на грудь юноши. Он прилагал все усилия, по крайней мере, считал так; однако, чем больше миновало времени, тем отчетливее магистр понимал, что лишь впустую тратит собственную жизненную энергию. Это было все равно что выливать свои силы в бездонный колодец. Бену не становилось лучше.
Душа Скайуокера готова была кричать от бессилия. Он, последний джедай, живая легенда, был сейчас беспомощен перед судьбой; подхваченный ее неотвратимым и неумолимым течением, он несся вперед, подобно безвольной щепке, и это вызывало у него почти отвращение к себе самому. Ведь пока он действительно мог изменить что-либо, он сомневался; он трусливо бежал от себя самого и от своей судьбы, а теперь судьба брала с него — с них обоих: с него и с Бена, — куда больше, чем взяла бы прежде.
До системы Приндаар целый час полета в гиперпространстве. Бен не протянет так долго. Огонь его жизни едва теплился, и мог потухнуть в любое мгновение — Люк чувствовал это. И без того уже минули все сроки. Яд должен был убить свою жертву гораздо раньше, и тот факт, что Бен вообще дотянул до их прилета, объяснялся не иначе как волей Силы и сочетании с природным упрямством юноши.