Испытание морем
Шрифт:
— Первая кровь! Поединок окончен! — граф Латаса бросился на площадку и своим мечом остановил следующее движение оружия своего сына.
— Этого недостаточно отец! — возмутился тот, — я не удовлетворён!
— Ты победил идиот, — злобно прошептал тот, чтобы его не слышали окружающие, — в поединке с немощным человеком! Не позорь меня и себя ещё больше!
— Но… — тот пытался пройти мимо отца, который громко объявил во всеуслышание.
— Поединок окончен! Победил сеньор Габриэле Латаса. Благодарю вас, что были свидетелями.
Затем
— Я обработал рану, ваше сиятельство, — обратился он ко мне, когда срезал одежу и убрал всё лишнее, — теперь нужно зашить её.
— Что вы тогда ждёте сеньор? — я удивлённо посмотрел на него.
— Будет больно, ваше сиятельство, и обычно я даю пациентам обезболивающее, — вежливо сказал он, смотря на взрослых кругом нас и не понимая, почему никто не говорит ни слова, когда говорю я.
— Делайте вашу работу доктор, — просто ответил я, зная, что эти его обезболивающие, это на самом деле наркотики. Привыкание к ним мне совершенно не было нужно.
Он стал и правда штопать меня, словно швея порванную одежду и было больно. Временами я даже терял сознание, но спустя какое-то мгновение открывал глаза, поскольку под нос мне подсовывали какую-то вонючую гадость, чтобы снова наблюдать, как мне сшивали края довольно длинной раны. Я не издал за всё время ни звука, видя, как мужчины переглядываются, стоя рядом с нами.
— Готово, ваше сиятельство, — врач по локоть в крови, уже при свете принесённых факелов, закончил свою работу.
— Сколько вам пообещал Алонсо за эту работу, доктор? — у меня перед глазами мелькала стая белых мушек, видимо от большой потери крови.
— Десять флоринов за этот выезд, ваше сиятельство, — склонил он голову.
— Переезжайте жить ко мне в дом на полный пансион, — продолжил я, — после моего выздоровления получите пять сотен. Согласны?
— Разумеется ваше сиятельство, — тут же согласился он, — только прошу разрешить мне заехать домой, отменить все приёмы и собрать вещи.
— Алонсо, сопроводи доктора, — приказал я и управляющий с беспокойством посмотрев на меня, с поклоном повёл его к другой повозке.
— На этом всё Сергио? — я повернулся к графу, — официальная часть закончена?
— Более чем Иньиго, — склонил он голову, — я уже без вас составлю описание поединка, его результат и завтра отвезу акт в магистрат.
— Благодарю вас Сергио, — кивнул я, едва не теряя сознание.
— Бернард берите мою повозку, я доеду с друзьями, — граф обратился к швейцарцу.
— Конечно ваше сиятельство, благодарю вас, — поклонился он и аккуратно подняв меня, понёс к повозке.
— Неси меня аккуратнее болван… — успел проворчать я, прежде чем окончательно потерял
Глава 5
Очнулся я от запаха цветов, который упорно бил мне в нос, вызывая раздражение. Полежав минуту, другую, я стал злиться, поскольку противный запах множества разных цветов никуда не уходил, поэтому пришлось открыть глаза. Первое, что бросилось мне, это куча каких-то коробок, ваз с проклятыми вонючими цветами и стопки писем. Всё это, вокруг моей кровати.
— Что это за лавка безумного флориста? — поинтересовался я вслух, — где я?
Слева от кровати я заметил движение и уже в следующую минуту на коленях рядом со мной оказалась Паула, слёзы из глаз которой потоком вырвались и затопили мою кровать. Я конечно шутил, но до этого было совсем недалеко. Девушка плакала навзрыд, будто у неё умер близкий человек.
— Что случилось Паула? — поинтересовался я у неё, — что за слёзы?
— Мы думали, что уже вас поте-р-р-р-я-я-ли! — слова, за потоком слёз и всхлипов, едва были слышны.
— Ха, не дождётесь! — самодовольно заметил я, морщась от стягивающих швов на боку, которые жутко болели и чесались, да и сама рана ощущалась как постоянный очаг пульсирующей боли, — так ты не ответила, что это такое?
Я показал кистью на окружающий меня бардак в виде писем, цветов и коробок.
— Это скопилось сеньор Иньиго, — на меня поднялся взгляд карих, зарёванных и красных глаз, — за те два дня, что вы были без сознания.
— Два дня? — изумился я, но тут желудок издав громкие булькающие звуки подтвердил слова девушки.
— Да сеньор Иньиго, — кивнула она, шмыгнув красным носом, — я и врач меняли друг друга у вашей кровати. Разрешите я его позову, он должен спать снизу в своей комнате.
— Зови конечно, — разрешил я, — заодно позови Алонсо, чтобы вынес всё это из моей комнаты.
— Слушаюсь, сеньор Иньиго, — девушка кивнула, поднялась с колен и быстро вышла.
Вернулась она с обеспокоенным врачом и управляющим, которые при виде меня, находящимся в ясном уме, облегчённо вздохнули.
— Разрешите, сеньор Иньиго? — попросил меня врач, подходя ближе, — мне нужно осмотреть вас, ваша рана тревожит меня всё больше.
— Конечно доктор, — кивнул я, и он откинув одеяло с моей тушки, затем с помощью Паулы и Алонсо повернул меня и снял сорочку. То с каким проворством они это проделали втроём, показывало, что делали они такую процедуру далеко не в первый раз.
Наклонив голову, я сам посмотрел на рану, с которой врач снял повязки. Красные воспалённые края, стянутые нитью и сочащаяся сукровица подсказали мне, что с раной действительно не всё в порядке. Доктор это подтвердил.
— Похоже в рану всё же что-то попало, — вздохнул он, повернув голову ко мне, — я сожалею ваше сиятельство, но мне придётся её вскрыть, чтобы ещё раз почистить.