Испытание правдой
Шрифт:
Это все ты виновата,прошептал внутренний голос.
Да, но он первым начал…
Прошел час, другой, третий. Уже было глубоко за полночь, и я не на шутку перепугалась, потому что Дэн никогда не задерживался допоздна, если только не дежурил в ночную смену.
В час ночи я позвонила в госпиталь.
— Мне очень жаль, — сказала администратор, — но доктор Бакэн сегодня не дежурит… нет, его нет в госпитале.
Мне ничего не оставалось, кроме как ждать, поэтому я легла в постель, с головой укрылась одеялом и попыталась отвлечься от грохота музыки «Гранд Фанк Рейлроуд» [18] ,
18
Grand Funk Railroad — американская хард-рок-группа, образованная в 1969 году и известная как «самая громкая в мире».
Сон все-таки сморил меня, но он был настолько легкий, что я проснулась, как только услышала скрип входной двери. Я посмотрела на будильник. Половина пятого утра. Я встала с кровати. Дэн был на кухне, варил себе кофе.
Он выглядел уставшим и напряженным.
— Где ты был? — спросила я.
— Катался на машине.
— Семь часов подряд?
Он пожал плечами.
— Куда ты ездил?
— В Нью-Хэвен.
— Так это же… сто пятьдесят миль отсюда?
— Сто семьдесят две мили, если тебя интересуют технические подробности.
— Почему в Нью-Хэвен?
— Я выехал на хайвей I-95, свернул на юг и поехал куда глаза глядят.
— Что заставило тебя остановиться?
— Работа. Ты.
— Даже притом, что я преследую тебя, как собачонка?
— Я никогда этого не говорил.
— Но думал.
— Послушай, почему бы нам не относиться к этому просто как к ссоре… нашей первой серьезной ссоре… и все эти глупости, что мы наговорили друг другу…
— Ты действительно так разочарован во мне? — спросила я.
— Перестань. А ты и впрямь считаешь меня Мистером Жестокость?
— Нет.
Он посмотрел на меня и улыбнулся:
— Тогда давай просто…
Он обнял меня и притянул к себе. Я не сопротивлялась. Он страстно поцеловал меня, и его руки заскользили по моему телу. Я расставила ноги и прижалась к нему лобком, мой язык безумствовал у него во рту, левая рука крепко сжимала его затылок. Спотыкаясь, мы выбрались из кухни и прошли в спальню, не разжимая объятий. В спальне мы разделись, и уже в следующее мгновение он был во мне. Его напор удивил меня. Привычная нежность и сдержанность вдруг испарились. Он овладел мною с каким-то отчаянием. Его грубое насилие и шокировало, и восхищало меня, и я отвечала ему тем же, впиваясь ногтями в его шею, выгибая спину, чтобы он мог проникнуть в меня еще глубже. Я кончила первой, и дикость моего оргазма вытеснила ощущение времени и пространства. Какое-то мгновение я была между небом и землей — и это состояние мне понравилось. И вот уже Дэн рухнул на меня, зарывшись лицом в мое плечо. Мы очень долго молчали. Потом он поднял голову и улыбнулся мне:
— Нам стоит почаще так ссориться.
Через десять минут Дэн должен был вставать — идти в душ и бриться, чтобы успеть к шести утра на дежурство. Перед уходом он принес мне кофе в постель, поцеловал в голову.
— Мне пора, — нежно произнес он.
После того как он ушел, я долго сидела в кровати с кружкой кофе и пыталась привести в порядок тревожные мысли: мы занимались любовью в «опасные дни» моего
Следующие несколько недель я посвятила обновлению домашнего интерьера. Мои месячные так и не пришли. Когда задержка составила уже четыре недели, я заставила себя позвонить нашему местному доктору и договорилась о тесте на беременность. На следующий день я поехала в клинику, где мне вручили стеклянную мензурку и отправили в ванную. Когда я вернулась с образцом мочи, доктор сказал: «Позвоните завтра моей медсестре, и она сообщит вам результат».
После визита к доктору я угостила себя ланчем в городе и сходила в кино. Дома я была около пяти вечера. Дэн вернулся раньше меня. Он сидел за кухонным столом с бутылкой пива, и вид у него был несчастный.
— Ты что-то рано сегодня, — сказала я.
— Ты беременна, — ответил он.
Я напряглась.
— Только что позвонила медсестра доктора Регана, сообщила результат анализа, — сказал Дэн. — Результаты прислали рано, и они решили, что нам не терпится узнать новость.
— Понятно… — промямлила я, избегая встречаться с ним взглядом.
— Мои поздравления, — сказал он, — и спасибо, что посвятила будущего отца в курс происходящего.
— Я собиралась тебе рассказать.
— Приятно слышать… тем более что я и в самом деле каким-то образом причастен к этому. И как давно ты об этом знаешь?
— Только что узнала.
— Ты понимаешь, о чем я. Когда ты заподозрила беременность?
— Недели две тому назад.
— И все это время скрывала от меня?
— Я не хотела ничего говорить, пока не выяснится, так ли это.
— Но почему? Может, ты собиралась предпринять что-то без моего ведома?
— Ты знаешь, что я бы никогда этого не сделала. Разумеется, я сохраню беременность.
— И на том спасибо. Но я до сих пор в шоке оттого, что ты ничего мне не сказала.
— Я не хотела напрасно обнадеживать, а вдруг…
Это была откровенная ложь. Я ничего не сказала Дэну, потому что боялась сказать. Даже зная, что сохраню ребенка, нисколько не сомневаясь в том, что Дэн никогда от него не откажется, я все равно не могла преодолеть страх. Невероятно, но я и сама не понимала, что мешало сказать правду. Одно было ясно: не могу, и все тут. Но он, похоже, купился на мое надуманное объяснение:
— И все равно следовало сообщить мне. Мы ведь одинаково ответственны за это, верно?
— Конечно, — тихо ответила я.
— И поскольку мы счастливы вместе…
— …это отличная новость, — закончила я за него, стараясь, чтобы мой голос не звучал слишком печально.
— Это самая лучшая новость, — сказал он, заключив меня в объятия.
Я откликнулась на его нежность. Я подыгрывала ему, стараясь изображать радость в этот столь значимый для каждого момент, но для меня почему-то омраченный сомнениями. Я не знала, что чувствовать.
Потом, когда Дэн допивал уже третью по такому случаю бутылку пива, а я потягивала чай, он с энтузиазмом рассуждал о том, что появление ребенка не помешает моей работе в школе, поскольку можно будет найти няню.
— Надо предупредить в школе еще до начала учебного года, — сказала я.
— Уверен, они обрадуются этому известию.
— Но одно условие, — попросила я. — Хотя бы пару месяцев не говорить ничего нашим родным — просто на случай, если будет выкидыш или еще какие проблемы.