Испытание Ричарда Феверела
Шрифт:
И, прежде чем лорд Маунтфокон успел что-то возразить ей, она обхватила его шею и припала к его роскошным усам.
– Да что же это такое! – Испустив сдавленный крик, она отпрянула назад. – Это что за волосы?
Как раз в эту минуту Том Бейквел принес свечи и она могла увидеть, кого сжимает в своих объятиях.
– Боже ты мой! – в ужасе завопила миссис Берри. – Выходит, я незнакомого мужчину поцеловала.
Люси, едва сдерживая смех и в то же время очень волнуясь, попросила своего знатного гостя извинить эту прискорбную ошибку.
– Помилуйте! Я весьма польщен, – изрек его светлость, поправляя свои помятые усы. – Может быть, вы будете так добры и представите нас друг другу?
– Это милая старая няня моего мужа миссис Берри, – отрекомендовала ее Люси,
Миссис Берри рассыпалась в извинениях, без конца приседая и вытирая вспотевший лоб.
Люси усадила ее в кресло; лорд Маунтфокон принялся расспрашивать ее о том, как она ехала до острова; полученные сведения смутили его обилием подробностей, из которых явствовало, что у его новой знакомой не только чувствительное сердце, но и слабый желудок. За этим обстоятельным рассказом миссис Берри понемногу успокоилась.
– Ну, а где же, где же мой… где мой Ричард? Где, милая моя, твой муж? – от рассказа миссис Берри перешла к расспросам.
– А вы думали, что он тут? – дрогнувшим голосом сказала Люси.
– А где же еще, моя милая, коли уже целых две недели как в Лондоне его нет.
Люси молчала.
– Давайте отложим императора Юлиана на завтра, так будет лучше, – сказал лорд Маунтфокон, поднявшись и откланиваясь.
Люси молча протянула ему руку: во взгляде ее была благодарность. Он сдержанно коснулся ее руки и отвесил миссис Берри прощальный поклон, после чего Том Бейквел его проводил.
Едва только он успел уйти, как миссис Берри всплеснула руками.
– Видали вы, чтобы с порядочной женщиной приключилась такая страшная напасть! – воскликнула она. – Я чуть не разревелась! Есть от чего! Подумать только, целоваться с чужим усатым мужчиной! Боже ты мой! Что-то еще теперь будет! Усы! Я-то ведь уж знаю, какие они на ощупь… это ведь не то что волосы на голове… вот, думаю, когда это он их отрастил, и тут как спохвачусь, ведь это же не он, я обозналась! А как свечи принесли, вижу перед собой большого такого усатого мужчину… прошу прощения, – лорда! Сквозь землю бы мне провалиться от мужчин, пропади они все пропадом, да только куда ни сунешься, они тут как тут!
– Миссис Берри! – остановила ее Люси. – Неужели вы в самом деле думали, что он здесь?
– И ты еще спрашиваешь? – накинулась на нее Берри. – Кто это он? Твой муж? Ясное дело, думала! Да, верно, он все-таки где-нибудь тут.
– Уже две недели, как я ничего не знаю о моем муже, – сказала Люси, и слезы ручьем полились по ее щекам.
– Ничего не знаешь?.. Две недели! – изумленно повторила миссис Берри.
– О, миссис Берри! Милая моя, добрая миссис Берри! Так, выходит, у вас нет никаких новостей? Вы ничего не можете мне о нем рассказать? Столько времени я терпела, ждала. Они жестоко со мной обошлись, миссис Берри. Как вы думаете, может быть, я обидела его… моего мужа? Пока он еще писал, я не жаловалась. Я могла долгие годы ждать, были бы только письма. Но так, чтобы ни единой весточки! Думать, что это я причина его несчастья и теперь он раскаивается во всем! Неужели они решили его у меня отнять? Неужели они хотят моей смерти? О, миссис Берри! Мне ведь все это время некому было излить душу, и вот сейчас я ничего с собой не могу поделать и плачу!
После всего, что она услыхала от Люси, миссис Берри едва не поддалась унынию; мрачные предчувствия одолевали ее, однако эта удивительная женщина никогда не позволяла себе унывать на людях. Стоило ей столкнуться с чужим горем, которое еще может быть и поправимо, и еще не доказано, как она решительно принялась уговаривать Люси.
– Все это пустяки, – сказала она. – Хотела бы я посмотреть, как он будет раскаиваться! Нигде ведь ему не найти такой красавицы, как его милая женушка, и он это знает. Послушай-ка, да ты не плачь, касатка моя… мужчина, коли увидит тебя растрепанную такую и в слезах, да еще когда он законный муж, да чтобы он не кинулся к тебе и не обнял тебя крепко-крепко, да такого и мужчиной-то не назовешь; а уж с моим дитяткой никогда этого не случится! Вот что, послушай-ка меня, да успокойся
– Боже ты мой! – вскричала Люси. – Вы отнимаете у меня последнюю надежду. Я-то ведь думала, что он поехал к отцу. – И она снова залилась слезами.
Миссис Берри какое-то время молчала; она была в замешательстве.
– Так, может статься, он поехал за ним, – проговорила она.
– Но ведь пятнадцать дней прошло, миссис Берри!
– Да за таким человеком можно и пятнадцать недель гоняться. Сущий метеор он, этот сэр Остин Феверел из Рейнем-Абби. Послушай-ка, что я тебе скажу. Я-то его уж как-нибудь знаю; так вот что я думаю: я ведь уверена была, мое дитятко сейчас у себя, в своем гнездышке, где ему и следует быть. Ну, думаю, баронет ни за что на свете не напишет и не позовет вас обоих к себе приехать и прощения у него просить, а раз так, то поеду-ка я за вами сама. Это ведь ты маху дала, моя милая, без году неделю замужем и вдруг мужа от себя отпустить. Это головы надо не иметь, не положено это делать. И теперь тебе надо только меня слушать, чтобы делу помочь. Какое у меня ни мягкое сердце, случись что, я спуску не дам. Слушайся меня и коли не завтра – то все одно совсем скоро будет тебе счастье.
Люси хотелось какого-то утешения. Она устала от мученической жизни, на которую добровольно себя обрекла, и рада была безраздельно подчиниться чьей-то воле.
– Но почему же все-таки он мне не пишет, миссис Берри?
– Потому как, потому как… да кто может сказать, почему мужчина поступает так или эдак, милая моя! Только, ей-богу же, он любит тебя и тебе верен. Не стонал он, что ли, не плакался мне недавно, что не может приехать к тебе?.. Ах, он несчастный! Не клялся он, что ли, мне, как он тебя любит, голубка ты моя! Но виновата во всем ты, моя милая. Что верно, то верно. Надобно было тебе поначалу еще меня слушать, не хорохориться. – Тут миссис Берри высыпала на нее целый ушат новых своих сентенций касательно брака и особенно по части молодоженов. – Я бы просто дура была, не доведись мне все это на себе испытать, – призналась она, – вот почему, ежели мне удастся тебя малость вразумить, то я должна благодарить за это моего Берри.
Люси погладила ее пухлые красные щеки и с нежностью заглянула в устремленные на нее добрые карие глаза. Каждая старалась приободрить другую. И в то же время, когда миссис Берри смотрела на Люси, та покраснела, как будто у нее была какая-то важная тайна, очень радостная, очень неожиданная, но такая, которой она все никак не решалась с ней поделиться.
– Да! Только мне и довелось целовать за всю мою жизнь, что этих вот трех мужчин, – сказала миссис Берри, слишком поглощенная своим необыкновенным приключением, чтобы заметить, что Люси тяжело дышит, – троих мужчин и из них одного дворянина! Усы-то у него побольше, чем у моего Берри. И что только он обо мне подумал! Не иначе что рада я была такому случаю – они же все бахвалы, будь они хоть лорды, хоть простые. А откуда мне было знать? Ясное дело, другого у меня и в мыслях не было – мол, муженек ее в кресле сидит. Да еще в темноте, да еще вдвоем с тобой? – Тут миссис Берри нахмурила брови и пристально посмотрела на свою любимицу. – А мужа-то нет! Что же это значит? Скажи мне, дитя мое, что же это такое, как это приключилось, что вы тут с ним вдвоем сидели и свечки даже не зажгли?
– Лорд Маунтфокон – единственный друг, который у меня тут есть, – ответила Люси. – Он очень ко мне добр. Он почти каждый вечер ко мне приходит.
– Лорд Маунтфокон… так вот это кто! – вскричала миссис Берри. – Я так опешила, что поначалу и не поняла ничего. Каждый вечер он является сюда, а мужа твоего все нет и нет. Боже праведный! Дело-то становится все хуже и хуже. И скажите на милость, чего это ради он сюда приходит, сударыня? Ты мне по совести скажи, чем это вы занимаетесь с ним впотьмах?