Испытание смертью
Шрифт:
Голова у меня снова заболела.
В отчаянии я попытался заснуть. Но не смог.
Я чувствовал, что дела обстоят не так хорошо. Хотя мне следовало бы радоваться. Ведь я был уверен, что с ним покончено, впрочем, и с графиней Крэк тоже. Но на душе у меня кошки скребли.
День оказался неудачным.
Бывшая мисс Щипли, теперь миссис Бей, вернулась домой около пяти. Она вошла в дом и, снимая перчатки, сразу сказала:
— Ты хотел поговорить со мной?
— Да, — ответил я. — Ты обещала, что откроешь сейф.
— Это правда, — согласилась Адора. Казалось, она чего-то
Неожиданно распахнулась входная дверь, и появилась Кэнди.
— Мы здесь! — крикнула Адора.
Кэнди вошла и принесла пиво: Адоре и себе. Мне она ничего не предложила и, усевшись напротив, приготовилась слушать.
— А сейчас, когда мы все собрались вместе, — начала Адора, — я обрисую вам наше положение на сегодняшний день.
— С меня хватит, — сказал я. — Мне нужны только деньги.
— Ладно, ты получишь свои деньги, — произнесла Адора, недобро глядя на меня. — Но сначала я хочу тебе кое-что сказать.
Кэнди засмеялась. Мне не понравился ее смех. Адора улыбнулась. Мне не понравилась и эта улыбка.
— Ничего не хочу слышать, — заявил я. — Давайте деньги.
Они обе расхохотались. Это мне совсем не понравилось.
— Они не пойдут тебе на пользу, — заметила Адора.
— Отдай ему деньги, Щипли. А потом скажи ему. Мне нравится, как он визжит от возмущения.
— Хорошо. — Адора вышла в гостиную и, открыв сейф, принялась вытаскивать пачки денег и складывать их в дорожную сумку.
— Отдай ему незаполненные чеки тоже, — со смехом произнесла Кэнди.
Адора вытащила целую пачку.
— Бери и пиши все, что хочешь.
Я подумал, что меня разыгрывают. Я не мог оторвать глаз от сумки в ее руке.
Однако все же решил, что, пожалуй, нужно проверить то, что сказала мисс Щипли. Я оформил чек на сорок тысяч долларов и подписался: «Джордж Вашингтон».
Щипли взяла чек и сказала:
— Ты получишь деньги завтра. — И швырнула сумку с деньгами мне на колени.
Я заглянул в нее. Прекрасное зрелище! Там было тысяч шестьдесят пять, а то и больше.
— А теперь скажи ему, Щипли, — произнесла Кэнди.
Я перестал считать деньги. Мне не нравилось, как Адора на меня смотрела.
— Тебе нужны были деньги, чтобы сбежать, так ведь? — спросила экс-мисс Щипли, ныне миссис Бей. — Ты собирался воспользоваться моментом и наложить лапу на наши бабки. Да, так ты и думал. Но деньги, мой дорогой муж, не принесут тебе ни (…) радости. — Она наклонилась ко мне, и взгляд ее стал ледяным. — Видишь ли, (…) сын, ты только что совершил преступление — стал двоеженцем!
Комната поплыла у меня перед глазами. В мозгу заплясало название статьи: «Вундеркинд — двоеженец». Так вот почему мне было не по себе!
— Если любая из жен, — произнесла экс-мисс Щипли, ныне миссис Бей, — подаст в суд, тебя упрячут за решетку до скончания твоих дней. Этот закон распространяется на все штаты. Ты можешь бежать куда угодно, тебя все равно вернут и бросят в тюрьму. — Она достала из сумки свидетельства о браке. — У нас есть вот это. Давай, (…), беги. Деньги тебе не помогут. Законодательная система вернет тебя обратно и отправит за решетку. Каждая из нас будет утверждать, что другая ни
Внезапно они снова расхохотались. Наверное, у меня был совершенно ошеломленный вид.
Экс-мисс Щипли, ныне миссис Бей, поднялась.
— А теперь, когда мы обо всем поговорили, дорогой муж, иди и прими душ.
— Зачем? — жалобно спросил я. — Хватит с меня на сегодня.
— «Зачем?» — передразнила она. Потом ее зрачки сузились, и экс-мисс Щипли резко нагнулась ко мне, как когда-то Ломбар. В ее голосе не было совершенно никаких интонаций, когда она заговорила: — Кончай свои грязные махинации! Ты напоил нас шампанским в свадебную ночь и думал, что заставишь снова вернуться к лесбиянству. Ты пытался заставить меня нарушить священную клятву уничтожить к черту психиатрическое регулирование рождаемости. Так вот, подонок, тебе это не удалось! — Она шагнула ко мне совсем как когда-то Ломбар. — Тебе это не помогло! Моя решимость только окрепла. Через полчаса приедут две лесбиянки, а когда уедут, то они будут уже бывшие лесбиянки. И больше тебе не удастся нарушить мою программу. И никакого нытья, что они якобы мертвые!
Экс-мисс Щипли отступила назад и смерила меня взглядом с ног до головы.
— Учись ходить по струнке, дорогой муж, или мы спустим на тебя всех собак. Так что вымойся и будь готов!
Они вышли. У двери Адора оглянулась:
— Двоеженец.
Совершенно убитый, я начал снимать одежду. Состояние мое было ужасным. Я не мог отделаться от мысли, что не хочу заниматься сексом с Долорес Уистер, урожденной Пубиано де Копула. И ничего не мог с этим поделать.
В отчаянии я закричал.
Я попал в жернова.
На следующее утро я проснулся измученный как вчерашней нервотрепкой, так и сном, который не принес мне ничего, кроме кошмаров. Я прошел в ванную и посмотрел на себя в зеркало. Лицо у меня было исцарапано.
Прошлой ночью одной из кандидаток на сексуальное перевоспитание оказалась тощая девица, практически одни кости. В дополнение к костлявому телу и грудь у нее еще не развилась полностью. Я пытался сообразить, сколько ей лет, — выходило, не более четырнадцати—пятнадцати. Когда-нибудь она станет весьма привлекательной, но сейчас у нее были слишком круглые глаза и слишком большой рот на маленьком личике. На голове у нее был конский хвостик. И она громко чавкала жвачкой.
Звали ее Крошка, и занималась она тем, что наклеивала марки в отделе роксентеровской Ассоциации медицинского контроля. Я догадался, что работает она недавно и только что прошла курс психологического сексобразования в школе, поскольку еще не вполне доверилась психиатрическому регулированию рождаемости. Значит, в соответствии с теорией Адоры с ней нужно было потрудиться: трудиться, конечно, пришлось мне.
Прошлой ночью Крошка выказала настоящий энтузиазм. Но «энтузиазм» — это мягко сказано. Она гонялась за мной по всей квартире. Ее активность просто била через край! А мои жены, вместо того чтобы оттащить ее, невинно улыбались.