Испытание желанием

Милан Кортни

Однако Кейт могла видеть по крайней мере одно преимущество — было слишком рано для того, чтобы она успела начать смущаться по поводу того, что они вместе делали прошлой ночью.

— Ты можешь присоединиться ко мне, — добавила Кейт, прежде чем ее чувство стыда принялось работать в правильном направлении.

Нед улыбнулся еще шире и протянул одну руку вперед.

— Прямо сейчас я думаю о том, что просто потеряю голову, если сделаю нечто большее, чем возьму тебя за руку. Я хочу наслаждаться твоим

обществом.

То, как он произнес это слово — наслаждаться, — заставило Кейт подумать обо всех его значениях. Приятно проводить время, получать удовольствие, смаковать, вкушать…

— Ты, — заявила Кейт, грозя ему пальцем из-под теплого кокона, который она соорудила себе из своих одеял, — очень, очень злой человек. Особенно если ты собираешься заставить меня подняться с постели.

Нед пожал плечами:

— Моя природная скромность требует, чтобы я отказался от права признать за собой этот эпитет, пока ты еще не поняла, что я собираюсь предпринять. Я не сделал ничего по-настоящему грешного. Я настаиваю на именовании моего поведения вплоть до настоящего момента всего лишь как раздражающего.

Нед подошел к кровати и склонился над Кейт. Он положил руки по обе стороны ее головы, собирая одеяло складками.

— Поцеловать тебя сейчас, — прошептал он, — было бы нечестивым.

— Да. — Она вдохнула сладостный аромат его дыхания. Губы ее дрожали.

— Ласкать твое нежное тело было бы просто грешно.

— В самом деле. — Она вздохнула, почувствовав, как грешно ее тело отреагировало на эти его слова.

— Доставить тебе наслаждение, полагаю, можно назвать просто безнравственным.

— Это было бы почти так же хорошо, как и чашка горячего чая поутру.

Он нагнулся, их глаза встретились. В них сверкали озорные, грешные искорки, будто бы он задумал нечто действительно дьявольское. Голос его стал низким, и Кейт вздрогнула в предвкушении. Возможно, он не взял ее вчера ночью, потому что собирался сделать это утром. Вспоминая о том удовольствии, что испытала прошлой ночью, что бы ни задумал он сейчас, Кейт сочла бы грешным и притягательным. Она ощущала его тяжелые руки, лежащие совсем близко от ее тела. Он скоро дотронется до нее. Он просто обязан это сделать, иначе она потеряет рассудок.

— Хочешь ли ты знать, что можно назвать настоящим, темным, не знающим прощения злом?

— Да, — быстро воскликнула она хриплым голосом. — О да!

Он широко улыбнулся:

— Это.

Нед схватил за уголки ее уютного «кокона» и мгновенно сорвал его с нее вместе с муслиновыми простынями и толстым шерстяным одеялом.

Холодный утренний воздух ужалил ее полуобнаженное тело, и она взвизгнула, невольно свернувшись калачиком.

— Нед, ты — животное! Ты позволил мне ожидать…

Он улыбнулся:

— Ты

же хотела, чтобы я был злым, не так ли? Ну вот. Пока это все зло, что я припас для тебя на этот момент. Я уже позвал твою горничную. Жду тебя внизу через десять минут.

— Десять минут? Ты полагаешь, что я буду готова через десять минут? Ты и вправду обезумел!

Что-то промелькнуло в выражении его лица при этих словах — возможно, легкая обеспокоенность в уголках губ, — но он лишь покачал головой.

— Десять минут, — предупредил Нед. — Поверь мне. Дело стоит того.

Ей удалось собраться через полчаса, позабыв про свои обычные четыре нижние юбки и надев скромное розовое прогулочное платье — то, которое она обычно надевала для посещения крестьянских ферм и домов арендаторов. Не совсем по моде, зато в нем было удобно путешествовать. Горничная убрала ее волосы в простой узел, протянула ей шерстяную шаль, и Кейт сбежала вниз по лестнице. Можно представить, каким злым показался ей муж, раз она не подумала даже о том, чтобы потратить на сборы чуть больше времени.

Следует, однако, заметить, что он был столь же хорош, как и его слова. Встретив ее, спускающуюся по лестнице, он протянул ей изящную фарфоровую чашечку с чаем, предложил поскорее выпить его и следовать за ним к парадным дверям, которые были широко распахнуты. Он обнял ее рукой за талию.

Туман закрывал толстой пеленой осеннюю аллею. Словно на весь окружающий мир накинули шерстяное покрывало, и оно заглушало все звуки. Кейт вздохнула; ее легкие наполнились холодным воздухом.

— Вот. Видишь?

— Это просто туманное утро.

— О, чувствительная Кейт. — Он взял ее под локоть. — Это гораздо, гораздо больше.

Нед медленно шагнул вперед, и она последовала за ним.

— Здесь. — Он показал свободной рукой на дерево, под которым они стояли. Кейт взглянула вверх, в переплетение желтых листьев и веток. Утро было тихое, безветренное, ни одна веточка не шелохнулась. Она видела сквозь них голубое небо. — Смотри сюда. Видишь, где сходятся те высокие ветви? Там гнездо. К этому времени все птенцы уже давно выросли и разлетелись. Их родители, вероятно, по-прежнему где-нибудь поблизости, хотя сейчас уже слишком позднее для них время года.

Кейт, прищурившись, взглянула на маленький комок переплетенных веточек.

— Как ты вообще хоть что-то разглядел в таком тумане?

— О, я уже бывал здесь. Я заметил это гнездо еще несколько дней назад. — Нед пожал плечами, и они продолжили путь.

Немного погодя он остановился и указал на птичку с красной грудкой, сидящую на дальнем дубе. Она целеустремленно ударила клювом в ствол дерева раз, два и потом улетела. Чуть дальше Нед перевернул небольшой камень и показал ей копошащуюся под ним живность.