Испытание
Шрифт:
Сделав несколько шагов вперёд, Егор остановился, вокруг никого не было, стояла абсолютная, всепоглощающая тишина, такая тишина, от которой становится ужасно тоскливо, смутно и жутко на душе.
«Что-то здесь не так?», — подумал Егор и тяжело вздохнул. Звук от его дыхания показался ему таким громким в этой мертвецкой тишине, словно били десятки колоколов.
— Не так громко! — выругал себя Егор, прошептав слова лишь губами, но и это едва уловимое действие показалось ему набатом. Он сделал несколько осторожных, бесшумных шагов к своей цели. Ничего не происходило. Ещё несколько шагов и случайно задетый камушек упал
Егор ещё раз перевёл дыхание. И, крадучись, пошёл дальше. Он чувствовал, что-то и не мог понять, что именно? Это чувство поглотило его, он весь напрягся, превратился вслух, слышал малейшее дуновение ветра, хотя в такую глубокую пещеру ветер не забирался, скорее он слышал своё собственное, едва уловимое дыхание. Комок подступил к горлу от напряжения, стук сердца раздавался в висках, ускоряя свой ритм.
«Нет. Надо успокоиться!», — он вздохнул, не опасаясь, что его кто-либо услышит. Ещё раз, звук дуновения разлетелся во все стороны и через некоторое время отразился гулким эхом от стен. — «Хватит. Возьми себя в руки».
Егор выпрямился во весь рост и быстрым шагом направился к сфере, не обращая внимания на шум своих шагов, которые в свою очередь, вместе с эхом создавали своеобразную симфонию. Но это было лишь напускной бравадой, сам же Егор оставался напряжённым и был готов ко всему.
Огненный шар пролетел мимо него, землянин краем глаза заметил вспышку света слева и моментально отвернулся, плазма ударилась о соседнюю стену пещеры.
— Промазал, — сказал в темноту Егор.
— О, нет! Мы привлекли лишь твоё внимание.
Из темноты выскользнуло несколько плазменных шаров, устремившихся вверх, они соединились над Егором и начали медленно крутиться вокруг своей оси, освещая большую часть пещеры.
Слева от себя Егор увидел королеву саалов, она же когда-то была матерью Эйлани. Её тёмно-зелёная, чешуйчатая кожа переливалась изумрудными отливами в свете импровизированного солнца. Егор не мог не заметить, что она была грациозна и изгибы её тела были довольно сексуальны, даже длинный хвост за её спиной придавал ей особую сексуальность. Рядом с ней стоял, почти два с половиной метра роста, огромный, мощный верзила саал, в нём трудно просматривались черты его прошлой жизни, когда он был человеком, но всё же Егор узнал Суллу. Красно-жёлтая грудь его полыхала, глаза были налиты кровью, злые и жестокие, в нём почти ничего не осталось человеческого.
— Друг мой, прости меня, — сказал Егор, обращаясь к верзиле, — я виноват, мне не стоило тебя отпускать. Если в тебе осталось хоть капля от того Суллы, которого я когда-то знал, прошу не останавливай меня.
— Он не испытывает тех, чувств, которые ты пытаешься в нём вызвать. Он вообще не испытывает никаких чувств: ни страха, ни злости, ни боли, ни любви, ни жалости, ни прощения, ничего того, что держите в своих головах вы. И желание у него только одно — быть полезным нашей матери.
— Знаю я вашу мать — безжалостная стерва, ставящая опыты над людьми и…
Шар огня полетел в Егора, но он вовремя увернулся.
— Не смей так говорить о ней, — зло выкрикнула королева.
Ага! Значит, какие-то чувства в них всё-таки есть, подумал Егор про себя, а вслух добавил:
— Пожалуй, у нас не получиться разговора, если вы то и дело будете плеваться в меня огнём.
— Разговора?
— Да,
Егор пристально посмотрел на королеву и заметил в её виде некоторое смятение. Похоже, она не знала, что на это ответить.
— Разговоры, это не по мне, я бы хотела насладиться твоей плотью, выпить все твои соки и разбросать твои кости по всей этой пещере, что бы мои дорогие дети сгрызли их без остатка. Но ты прав, я хочу предложить тебе сделку.
— Сделку? — удивился Егор.
— Да. Я отдам тебе сферу и позволю всем вам — людишкам, убраться с этой планеты. Взамен вы оставите нас в покое, и оставите нам несколько челноков, чтобы я могла спасти своих детей.
— Звучит заманчиво только, как я могу тебе верить после всего, что вы сделали?
— Мы ничего не сделали, мы хотели жить для нашей богини. Это наше право.
— Только вот передо мной стоит мой друг Сулла и его, некогда погибшая жена. И они явно не были саалами и уж точно не желали ими стать?
— Никто нас не заставлял, мы сами сделали свой выбор, теперь мы принадлежим нашей повелительнице, и только её воля для нас закон.
— Ложь! — крикнул Егор, и его голос разнёсся по всей пещере и отразился многократным эхом от её стен. Он пристально посмотрел на королеву. Её глаза странно блестели в смеси света от искусственного солнца и древней сферы. Она стояла рядом с постаментом нагая, её формы были идеальны, если бы она была человеком, и гордо смотрела на него свысока.
— Я видел, что вы делаете с бедолагами, которым не повезло попасть к вам в лапы, — продолжил Егор. — Вы обращали их в свою веру, в себе подобных. Не говорите мне, что они сами этого захотели.
— Мы давали им выбор. Сильные духом становились на сторону нашей повелительницы, слабые, — она немного задумалась, — им была уготована иная участь.
— Они стали вашим обедом!
— Ты осуждаешь нас? Мы были слабы и беззащитны, мы делали лишь необходимое, для того чтобы выжить. Разве люди не тем же занимались всё это время? Разве они не выращивали и не убивали всякую живность для своего пропитания, разве не извели всех кто ещё остался на планете? А разве не люди, в своей кровожадности и алчности уничтожили, некогда прекрасную планету, лишь для того чтобы насытить свои карманы и свои желудки? Мы делали тоже самое, только нашим…
— … только вашим скотом были мы, — закончил за неё Егор.
— Вы, люди, мните себя центром вселенной, считаете, что можете делать с планетами и звёздами всё, что вам заблагорассудится. Вы неугомонные твари, переходите от планеты к планете и высасываете всё из них, пытаясь наполнить свои бездонные закрома, и вам всё мало и мало. Вы никогда не насытитесь. Пока вы существуете, вы будете вечно убивать, уничтожать, захватывать, высасывать все жизненные соки из всего, что вам приглянется. Но вы ошибаетесь, вы не центр вселенной и далеко даже не избранные. Моя богиня показала мне всю бескрайнюю вселенную, показала всех своих детей и вы ничтожества по сравнению с ними. Вы пыль и грязь под их ногами. Многие из них столь величественны, что даже сами законы вселенной работают по одному мановению их слова. И они идут, они скоро явятся за вами. И когда это произойдёт, саалы займут достойное место рядом со своими братьями.