Испытание
Шрифт:
Небесный флот – поистине величественное и невероятное зрелище, но это лишь малая часть нашей мощи. На каждом из больших линкоров находится маленький флот хорошо вооружённых катеров. Они-то и сыграли ключевую роль в допариксейском конфликте, и на одном из таких я отправляюсь на дикие миры, чтобы доказать своё право на бессмысленное, никому не нужное размножение.
– Суть испытания проста, – говорил мне отец сразу после смерти братьев; они ещё остыть, наверное, не успели. – Ты должен будешь убивать, пока не соберёшь определённое количество трофеев.
– Омерзительно, – сказал тогда я.
Отец
– Ты будешь убивать только таких, которые убивали себе подобных. Что в этом омерзительного? Это справедливость в чистом виде! Всё! Не спорь. Слушай меня, если хочешь пережить испытание. Даже последние дикари бывают очень хитры! Отпрыск Декритидoна, к примеру, угодил в самую примитивную засаду. В итоге он покончил с собой, чтобы избежать позора. Но враг его выжил, и случилось нечто хуже позора: его род навсегда стал посмешищем в глазах всей Париксеи.
– Не такие они и дикари, раз смогли побороть одного из нас?
– Следи за языком!
– Конечно, отец, – соглашался я, чтобы не выслушивать очередную лекцию о величии нашего народа.
Мы вышли из леса и пришли на космодром уже вечером, но никто ни разу не пикнул о своей усталости, голоде или жажде. Все наши традиции так или иначе связаны с выражением или доказательством превосходства. Наприкигoр, виднейший политический деятель времён становления Париксеи, говорил: "Мы терпим боль, когда приходим в этот мир, следовательно мы должны терпеть её всякий раз, выходя на очередной уровень собственного бытия". Перед обучением языку и счёту, нас отнимали у матерей на долгие месяцы и били за малейшую провинность. Чтобы стать мужчинами, мы должны были изрезать своё тело и испить крови своих братьев. А когда мы вступаем в касту, нас ждут ещё более тяжкие испытания, связанные с избиениями и всяческими лишениями. Но больше других должны сделать те, кто выбран для продления рода.
Если я выживу, то буду первым, кто прошёл испытания в двух кастах. Отец высказался по этому поводу так:
– Либо ты станешь самым могущественным и мудрым полководцем короля, либо пойдёшь на корм инопланетным червям.
– И то, и другое, по-своему, незаурядно, – отшутился я.
– Я предпочту посредственного отца своих незаурядных внуков, любому сколь угодно незаурядному, но мёртвому и бездетному сыну. Поэтому просто сделай то, что делали тысячи воинов до тебя, а затем возьми то, что станет твоим по праву. Это естественный порядок вещей.
– Естественный порядок? – мой внутренний философ всегда брыкается в ответ на подобные истины. – По-твоему, право – это естественная вещь? Общественная наука считает иначе…
– Право есть только у сильного, так? – парирует отец. – Поэтому на испытаниях ты должен доказать вовсе не право, а силу, дарующую право в глазах соплеменников. Именно это – естественный порядок вещей, а не право само по себе.
Вот таков был мой отец. Мудр, силeн и абсолютно слеп. Интересно, что он будет делать, когда поймёт, что я сбежал? Мысль эта доставила мне злорадное удовольствие.
Специально в честь церемонии были убраны все кордоны, поэтому процессия прошла на взлeтную площадку, минуя здание космического ведомства, контролирующего использование всех кораблей. Облачённый в ритуальную
– Приветствую Несущих Смерть! – громогласно объявил он.
– Несущие Смерть приветствуют тебя! – отозвался согласно регламенту отец.
– Кратус Гурихимет! – сказал управляющий. – Ты явился сюда третий раз. Кто бы мог подумать, что твои отпрыски сгинут так скоро. Я скорблю вместе с тобой.
– Моя скорбь в прошлом, Архарикс. Перед тобой надежда моего рода, и все мои чаянья направлены сейчас на его успех.
– Рад слышать, что ты, не взирая на возраст, не поддаёшься слабостям и всe ещё предпочитаешь смотреть вперeд.
– Решается моя судьба, как и судьба моего наследия, – сказал отец. – Только это сейчас важно.
– Да будет так! – сказал Архарикс. – Пусть претендент встанет рядом со мной. Пришло время выбрать наблюдателей, которые отправятся вместе с ним.
Я вышел к трапу. Обычно наблюдателями становились старейшины. Для них в этом было хоть какое-то приключение. Всем остальным командировка неопределённой длительности, в течение которой нельзя покидать челнок, вовсе не казалась радужной перспективой.
Так получилось и в этот раз. Вызвались четверо самых старых и отборно неповоротливых стариков. Я подумал было, что судьба наконец-то встала на мою сторону, но в этот момент в толпе раздался голос Стригона:
– Я тоже хочу поехать!
– Ты? – удивился Архарикс. – Боюсь, почтенный Стригон, для тебя это путешествие может стать нежелательной паузой в карьере. Кроме того, команда собрана. Хочешь ли ты поставить на кон своё будущее ради работы, с которой справляются те, кому она пойдёт на пользу?
– У меня есть сомнения в лояльности досточтимого Арихигона, – сказал Стригон. – Я хочу видеть сам, как он будет убивать, а если не будет, то прослежу за тем, чтобы трибунал прошёл согласно установленному стандарту.
Собравшиеся забормотали, обсуждая услышанное.
– Это серьёзное обвинение, – сказал мой отец. – С чего бы ты, многоуважаемый Стригон, стал говорить в таком ключе о моём сыне? Неужто по пути сюда ты проглотил пурену и разум твой начал гаснуть?
Некоторые засмеялись. Стригон грозно посмотрел на них, и они замолкли.
– Я ещё посмотрю, как угаснет твой род, Кратус Гурихимет. Напомню тебе, мудрейший из воинов, что твоё имущество отойдёт моей семье, если Арихигон проявит на испытаниях свою настоящую сущность. А именно это он и сделает. Он мягкий, как тeплое масло и сделал таким моего младшего брата. Я не верю, что он способен пройти испытание. Я думаю, он будет хитрить, и собираюсь это пресечь.
– Да как ты смеешь?…
– Тихо! – оборвал спор Архарикс. – Космодром – это священная земля. Здесь не место для брани. Благочестивый Гурихимет может подать жалобу в королевскую инстанцию. И я его в этом полностью поддержу. Однако, согласно Кодексу, Ириадис Стригон озвучил достаточное основание, чтобы присоединиться к экспедиции. Чтобы не оскорбить старейшин, мы не станем заменять никого из них, а вместо этого расширим команду наблюдателей до пятерых. Почтенный Арихигон может выказать протест сейчас или пусть молчит вовеки.