Испытания для богини
Шрифт:
— Значит, договорились, — тихо сказал Генри. — Ты будешь моей гостьей на зиму. София проведет тебя в твою комнату, и тебя не будут трогать до завтра.
Я снова кивнула. Вот оно — я стала заложницей этого места, которое послужит мне домом на следующие полгода. Внезапно комната показалась мне в разы меньше, чем первоначально.
— Генри? — едва пропищала я.
— Да?
— А София знала, что это произойдет?
— Да, мы наблюдали за тобой.
Я не осмелилась спрашивать, кто были эти «мы».
— Что это за место?
Парень развеселился.
— Разве ты еще не догадалась?
Я почувствовала, как кровь отлила от лица. По крайней мере, не вся, иначе бы я уже валялась без сознания.
— Я была немного занята, думая о другом.
Поднимаясь на ноги, Генри протянул мне свою руку. Я не взяла ее, но парня это ничуть не смутило.
— У него много названий. Элизиум, Аннун, Рай — некоторые даже зовут его Эдемским Садом.
Он улыбнулся, будто удачно пошутил. Я ничего не поняла, и, должно быть, на моем лице отразилось недоумение, поскольку он продолжил:
— Это ворота между миром живых и мертвых. Ты еще жива. Остальные умерли давным-давно.
По телу прошел холодок.
— А ты?
— Я? — уголок его губ едва заметно дернулся. — Я правлю мертвыми. Я не один из них.
ГЛАВА 7
НЕВЕРОЯТНОЕ
Моя комната оказалась на удивление удобной. В отличие от остальных, эта не «кричала», что была частью очень богатого и властного дома. Нет, моя спальня была относительно скромной, не считая роскошной кровати: огромной, с балдахином, о котором я всегда мечтала. Я гадала, знал ли об этом Генри.
Казалось, все здесь были в курсе моего присутствия, будто я — знаменитость. Я слышала шепот и хохот со стороны двери, а каждый раз, когда выглядывала в окно, рабочие внизу поднимали на меня взгляд, как если бы чувствовали, что я за ними наблюдаю. Мне не нравилось быть объектом сплетен, но я ничего не могла с этим поделать, кроме как закрыть шторы и закопаться головой в подушках.
День пролетел быстро, вскоре София принесла мне ужин. Меня все еще раздражало, что она не предупредила меня о своей роли во всем этом, потому я пробормотала благодарности, не
После того как она ушла, я отодвинула еду, слишком беспокоясь о завтрашнем дне, чтобы есть. Я не обязана сидеть в своей комнате, но идти было некуда, по крайней мере сейчас, когда потеряться в доме проще простого.
Каким бы красивым он ни был, каким бы доброжелательным ни казался персонал, какой бы вкусной ни была еда, я все равно пленница. Я подумала о Джеймсе, гадая, сколько он прождал меня у ворот и поехал ли после к моей маме. Шесть месяцев казались для меня вечностью, их конец был отнюдь не близок — сдержит ли он обещание? Будет ли ждать меня или забудет, как страшный сон? В глубине души я знала, что будет. Я не заслуживала такого друга.
Но что насчет моей мамы? Сдержит ли обещание Генри? Способен ли он на подобное? Мне хотелось верить, что это в его власти — поскольку, если он действительно сможет поддерживать в ней жизнь, возможно, мне никогда не придется прощаться, хотя бы до той поры, когда и мне придет время умирать. Или к тому моменту уже найдут лекарство от ее болезни.
Я не спасла Аву, но у мамы еще была надежда, и я готова пойти на все — это того стоит.
Не помню, как уснула, но когда я открыла глаза, я уже не была в поместье Эдем. Я лежала на подстилке посреди Централ-парка и смотрела на ясное летнее небо, мое лицо пригревало солнце.
Я недоуменно села и огляделась. Рядом со мной стояла корзинка для пикника, на траве сидели люди и наслаждались моментом. Овечья лужайка. Это было мое любимое место в парке, с видом на озеро, отдаленное от самых популярных точек для туристов. Мы с мамой годами не могли сюда выбраться. Я начала вставать, желая разобраться, что происходит, и открыла рот от удивления.
Моя мама, здоровая, как десять лет назад, задолго до рака, шла по небольшому холму, одетая в длинную свободную юбку и блузку, в которой я ее не видела с тех пор, как она сильно похудела.
— Мам?
Женщина улыбнулась — искренней улыбкой, а не той, которой она меня одаряла в последнее время, пытаясь скрыть испытываемую боль.
— Здравствуй, милая, — она села рядом со мной и поцеловала в щеку.
Я замерла на мгновение, пораженная ее присутствием, но когда до меня наконец дошло, что она действительно здесь — здоровая и в отличном расположении духа — я крепко ее обняла и вдохнула столь родной запах. Яблоки и фрезии. Она больше не была хрупкой и смогла обнять меня так же крепко.
— Что происходит? — спросила я, пытаясь не расплакаться.
— У нас пикник, — мама отпустила меня и начала разбирать корзинку. В ней была моя любимая с детства еда: бутерброды с ореховым маслом, мандариновые дольки, макароны с сыром в пластиковом контейнере и достаточно шоколадного пудинга, чтобы прокормить небольшую армию. Но лучше всего была пахлава ее собственного приготовления. Я ошеломленно наблюдала за процессом, гадая, что я сделала, чтобы заслужить такой шикарный сон, хоть он и казался реальным. Я чувствовала каждую травинку под своими ладонями, теплый ветер раздувал мои волосы, щекотавшие руки. Казалось, будто мы действительно сидели в парке.