Испытательный срок
Шрифт:
— Ба, — тихо окликнула Ира, вытаскивая из-под ворота цепочку. Пока сестра самозабвенно чем-то гремит, можно урвать хоть минутку наедине. — Ты знаешь, что это за штука? Опасная она?
Бабушка, помедлив, покачала головой.
— Нет, Иринушка, не опасная. Такие проклясть нельзя.
— Какие — такие?
— Ладно сработанные, — избегая касаться серебра, бабушка указала пальцем на тонкие звенья. — Гляди, как сделано. Чары так вплетены, что ни сломать, ни лишнего добавить. Большая редкость.
— Это так заморочились, просто чтобы сигнал передавать? — Ира
— Не просто сигнал, — бабушка пристально вгляделась ей в лицо и вздохнула. — Пускай тот, кто тебе её дал, сам расскажет, если захочет.
— А-а, понимаю, — понуро кивнула Ира. — Мне по категории знать не положено…
Примчалась шумная Оля со связкой восковых свечей и белой эмалированной миской. Бабушка напомнила ещё раз про занавески и вышла из кухни; в комнате глухо забормотал телевизор. Оля прикрыла дверь и, разложив на столе гадальную дребедень, погасила свет. Крохотную кухню мгновенно затопила чернильная тьма.
— Можно хоть одну лампочку включить? — попросила Ира. Смутные очертания мира вокруг едва виднелись в пробивающемся сквозь занавески скудном лунном свете.
— Не, не то будет, — Олька несколько раз безуспешно щёлкнула зажигалкой, прежде чем вызвать к жизни слабенький язычок пламени. — На, бери свечку. Ты умеешь хоть?
— Нет. Я законопослушная.
— Скучная ты… Разве не интересно судьбу свою узнать? — упрекнула её Оля. — Воск набирай в ложку, чтоб побольше скопилось. А потом раз — и в воду. Ничего сложного.
— А колдовство где?
— Так ты думай, чего узнать хочешь! Смелей давай, а то сейчас через край потечёт…
Ира послушно наклонила ложку. Горячий воск тягучей струйкой вылился в миску, на глазах застывая бесформенной кляксой. Оля отобрала у сестры стремительно оплывающий огарок, устроила его в стеклянной рюмке и склонилась над результатом Ириных трудов. Свечной огонёк испуганно дрожал; по белой поверхности стола бродили случайные тени. Поди разгляди тут что-нибудь путное…
— Вот это — дальняя дорога, — Оля, сощурившись, поворачивала голову то так, то эдак. — Ну, оно и понятно, до Москвы неблизко… Неожиданная радость — интересно, скоро сбудется?.. Сомнения… Они всегда выпадают, так что не парься. Ого, скрытая опасность! Это как?
— Ты мне скажи, — буркнула Ира. Сердце сбилось с ритма и застучало чаще.
— Не знаю, — Оля сосредоточенно нахмурилась. — Может, на работе кто-нибудь подсидеть хочет? Или там подруга парня уведёт…
— Тоже мне, опасности… А поконкретнее там ничего нет?
— Ну ты, блин, спросишь! Это ж гадание, а не прогноз погоды, — фыркнула сестра. — Давай ещё посмотрим. Вот, смотри — покровительство.
— Это про Павла Сергеевича, — вздохнула Ира. — Куда бы оно делось уже, это покровительство…
— Выбор, — бормотала сестра, пропустив мимо ушей её слова. — Готовься к трудным решениям. Семья… Что-то важное у вас там случится, — глубокомысленно предположила Оля. — Надеюсь, что хорошее. Ты ещё что-нибудь видишь?
— Я и этого всего не вижу.
— Тогда хватит с тебя, —
Она подожгла ещё одну свечку. Опыта у сестры явно куда как больше: восковое пятно получилось намного затейливее, с рельефными наростами и неровными краями. С хорошей фантазией тут что угодно можно прочитать.
— Ну, поехали, — Оля с удовольствием придвинула к себе миску. — Новое начало… Это я с радостью! Сомнения тоже, ну я ж говорю, они всегда есть. Ой, смотри — любовь! Давненько не выпадало!
— А раньше сбывалось?
— А как же, — сестра, кажется, зарделась, хотя поди различи в неверном свете свечи. — Так, что тут… Тоже дальняя дорога, смотри! Ирка, это знак. Поехали куда-нибудь смотаемся, а?
— У вас тут автобус ходит раз в день.
— А нам больше надо, что ли?.. Доброжелательный незнакомец, м-м-м! Может, любовь — это с ним?
— Тебе виднее.
— Так, что тут ещё… Тревоги, ну, куда мы без них… О, перемены к лучшему!
— Рада за тебя.
А ей, Ире, ничего такого не выпало. Ни доброжелателей, ни любви, ни перемен — одни лишь опасности и трудные решения. Эка невидаль… Запоздали предсказания. Или, может, то всё были цветочки по сравнению с тем, что ждёт впереди? Ира до боли закусила губу, прогоняя нехорошие мысли. Правильно всё-таки закон порицает гадания. Только зря нервы себе подымать…
— Ну, всё, я довольна, — заявила Олька, задувая свечу. — На озеро пойдём завтра? Если да, то надо пораньше встать, пока солнце не печёт.
— Пойдём, — согласилась Ира. — Только давай не в семь утра. Я сегодня встала ни свет ни заря…
— До девяти хватит тебе?.. Ну и всё тогда. Не проснёшься — я тебя сама разбужу.
Будить не пришлось. За окном ещё плескалась предрассветная синь, когда Ира проснулась с бешено колотящимся сердцем. Во сне она со всех ног бежала по бесконечным тускло освещённым коридорам, отчаянно умоляя о помощи, но мелькавшие то тут, то там мама, бабушка, Оля, Аня, даже Макс то ли не слышали её, то ли принимали её голос за уловки засевшей в подвале тени. Дрожа не то от липкого страха, не то от утренней прохлады, Ира завернулась в шерстяной плед и побрела на кухню. Тепловатая, с привкусом накипи вода из чайника показалась ей лучшим в мире напитком.
Ерунда это всё. Всего-то лишь ночные кошмары. Странно ещё, что просто коридоры, а не смыкающиеся на горле ледяные пальцы. Надо попросить у бабушки какой-нибудь успокоительный настой и пить перед сном. Пробравшись на цыпочках обратно в комнату — дрыхнущая по соседству Олька и не подумала просыпаться — Ира забралась под одеяло и уткнулась носом в подушку, пытаясь снова уснуть. Она бесплодно промучилась целый час; за окном стремительно поднималось солнце, принялись вопить чьи-то петухи — Оля проигнорировала и их. Зато встала бабушка; слышно было, как она тихо ходит по поскрипывающим половицам, шуршит простынями и расчёсывает длинные седые волосы. Ира решительно отбросила одеяло и потянулась за джинсами. Удачно, что сестра такая соня.