Испытательный срок
Шрифт:
— Ну, у нас как, — частила хозяйка, то и дело отбрасывая со лба выбивающийся из-под косынки локон, — Людмила Сергеевна, царство ей небесное, одну штучку мне оставила… Она чисто женская, Пашке без надобности, а я — не родная кровь, вот и получается, что принять не могу… Вот, смотрите.
Макс собственноручно открыл протянутую ему шкатулочку и оглядел незатейливую серебряную брошку. Простенькая вещица, действительно сугубо дамская; в заботливо вложенном под крышку свидетельстве — короткий список видов воздействия. Ничего опасного. Макс повозился минут пять, проверяя строптивое наследство на проклятия и вредоносные чары, ожидаемо ничего не обнаружил и принялся
— Давайте руку, — распорядился наконец Макс, когда с заполнением бумажек было покончено.
Женщина с готовностью протянула ему раскрытую ладонь. Макс вложил в неё брошку, сосредоточился на структуре опутывающих артефакт тонких чар, деликатно разрывая старые связи и устанавливая новые. Чёрт его знает, почему ведьмовские поделки так трепетно относятся к кровному родству, но для учёта это к лучшему: всегда знаешь, в какой семье хранится та или иная побрякушка. Если, конечно, не объявится какой-нибудь мощный нелегал, который сумеет взломать сложные цепочки чар, но таких, к счастью, при обнаружении ликвидируют сразу. Нечего дурить государству голову.
— Готово, — сообщил Некрасов, отпуская перепачканные водоэмульсионкой пальцы. — Владейте на здоровье. Сертификат остаётся вам.
— Спасибо! — обрадованно улыбнулась хозяйка. Не слишком-то её огорчил отход мужниной родственницы в мир иной.
Выскочив из затхлой темноты подъезда в залитый солнечным светом двор, Макс отряхнул с джинсов белёсую пыль и мельком взглянул на часы. Если поторопиться, можно будет закончить сегодня с магической фармакопеей и завтра начать ковырять обозначенные в открытом виде сектантские персоналии. А заодно и спросить у Иры, чего бы такого загодя принять на грудь, чтобы не поддаваться всяким нехорошим зельям. Чем не повод для разговора?
XI. Безответственность
К вечеру понедельника Ира окончательно определилась с тремя главными причинами не любить свою работу, и имена им были Тимофеева, Зарецкий и Чернов. Если со второй и третьей строчками рейтинга ещё не всё было ясно, то на пьедестале победителя прочно обосновался очкастый Константин. Немного утешало то, что Чернов изводил решительно всех, кроме начальника; больше всех перепадало безответному Андрею, но того коллеги защищали, а Ире оставалось только надеяться, что кому-нибудь достаточно зубастому надоест слушать гневные тирады. Придирки сыпались, как из рога изобилия: опечатка в заявке, слишком громкий топот, сквозняк из приоткрытого окна, недостаточно вежливое обхождение… Вспылив после очередного напоминания о том, кто тут маг третьей категории, а кто — слабосильная ведьма, Ира порылась в реестре сотрудников и весь остаток дня издевательски-вежливо величала обидчика исключительно Константином Игоревичем. Это возымело эффект — правда, противоположный задуманному: вместо того, чтобы взбеситься пуще прежнего, Чернов остался доволен и на время притих. До первого же серьёзного проступка, разумеется.
Во вторник Ира, как могла, оттягивала миг, когда придётся входить в кабинет, в надежде, что туда успеет набиться побольше народу и у Чернова будет хотя бы несколько мишеней на выбор. В итоге ехала в лифте вместе с припозднившимся Максом. Младший офицер был бодр и весел, от него терпко пахло сигаретным дымом, а художественно драные джинсы и вопиюще несерьёзная майка превращали
— Привет, ребята, — лёгкий на помине Старов выскочил из соседнего лифта и пятернёй взъерошил непослушные вихры. — Как настрой?
— Боевой, — отрапортовал Макс. — Миш, как там наш паразит-то?
— Да где ж его теперь найдёшь, — хмыкнул Старов. — Будет сидеть тише воды, ниже травы, разве что совсем оголодает. Ты не переживай, прищучим рано или поздно, восстановим твоё доброе имя. Привет, народ!
Народ откликнулся вразнобой, занятый кто чаем, кто почтой. Андрей, вооружившись карандашом, заботливо рыхлил землю в цветочном горшке. Как он вообще умудрился попасть в здешний гадюшник? В насмешку, что ли, Верховский его взял?
— Скоро лето, — пропела Оксана, глядя в приоткрытое окно, сквозь которое в кабинет проникал пахнущий молодой листвой ветерок. — Работы прибавится…
— Зато и отпуск ближе, — жизнерадостно заявил Миша. — У меня вот в июле.
— Куда поедешь? — праздно спросила Тимофеева. — Опять в горы?
— Ага, думаю на Алтай. Мне фотки показывали — красота…
— Что тебя вечно тянет в какие-то медвежьи углы? — презрительно фыркнула Оксана. — На работе беготни по лесам не хватает?
— Так то по работе, а это — по любви! — хохотнул Миша. — Сама-то куда?
— В Грецию, — Тимофеева мечтательно закатила глаза. — Вот это я понимаю — отдых. Море, солнце, древние цивилизации…
— Съезди в Мурманск, — невинно предложил Зарецкий. — Море в наличии, солнце круглые сутки, а лешаки в окрестностях попадаются — мамонтов помнят.
— Вот сам и езжай к своим лешакам, — беззлобно огрызнулась Оксана. — Если вообще когда-нибудь в отпуск соберёшься, трудоголик фигов.
— Соберусь, не переживай, — пообещал Зарецкий, потягиваясь в кресле. Похоже, обе занозы сегодня настроены на дружелюбный лад, а третья за всё утро только вяло пожаловалась на жару — вот и прекрасно. — Осенью где-нибудь.
— Куда рванёшь? — поинтересовался Макс, щёлкая клавишей на чайнике. Ире вдруг очень захотелось, чтобы и у Некрасова кто-нибудь спросил про отпуск.
— На родину, — хмыкнул Зарецкий. — Давненько меня там не было.
— А я б её век не видел, эту родину, — буркнул Макс. — Не для того в Москву перебрался.
— А как же родня? — подал голос Андрей. Максова реплика всерьёз его обескуражила.
— Родню проще любить по видеосвязи, — сумрачно заметил Некрасов. — А в отпуск… Не знаю, я бы куда-нибудь в старую Европу метнулся. Типа, всякие рыцарские замки, традиции, легенды…
— Гиды тебе напридумывают и легенд, и традиций, — насмешливо сообщила Оксана. — Денег им только оставляй побольше. Ярик, ты куда?
— На заявку, — Зарецкий набросил на плечи куртку, не без труда разминулся с несущим кружку кипятка Максом и в дверях столкнулся нос к носу с начальником.
— Сидеть на месте, — скомандовал Александр Михайлович, — заниматься делом. Миша, съезди посмотри, что там случилось.
— Я уже заявку забрал…
— Ничего, Ирина исправит, — ласково заверил Верховский и повернулся к Ире: — Этому деятелю — никаких выездных заявок. Мне нужны результаты, и быстро.