Испытательный срок
Шрифт:
— Вечно вы все передергиваете! — сердито сказал Клейтон. — Просто хотел доставить вам удовольствие.
— Выставляя меня напоказ? Думаете, мне приятно, когда меня со всех сторон оценивают, сравнивают и строят дикие версии, как я вас на себе женила?
Клейтон хмыкнул.
— А вам не приятно знать — про себя, разумеется, — что это я умолял вас выйти за меня замуж?
— Умоляли? Что-то я такого не припомню! Вот деловое соглашение помню отлично… Может, повторите для склеротиков? Только с припаданием на колени и ручек целованием, пожалуйста.
— …а
В его голосе явно звучала насмешка. Но над кем он издевался — надо мной или над собой? Неожиданно Клейтон затормозил и повернулся ко мне.
— Когда вы уже вылечитесь, Джессика? — спросил резко.
— ? — я тупо смотрела на него.
— Когда вы наконец перестанете подозревать за каждой улыбкой, каждым добрым словом какой-то злой умысел? Почему я должен оправдываться в том, чего не делал? Я не собирался улещивать вас, в этом нет никакой необходимости. Мы могли бы спокойно прожить врозь до самого развода. Но повторяю — я нормальный человек. А нормальный человек всегда эгоист. Я не собираюсь отказываться от вашего общества, потому что оно мне приятно. И приятно делать то, что доставляет удовольствие вам. И если вы еще раз, черт возьми, заведете разговор о благодетельстве…
Окончательно разозлившись, он не договорил и завел машину. Чувствуя, как у меня горят щеки, я старалась не смотреть на него, и в то же время то и дело косилась. Он не злился так с того времени, как застал меня в саду голышом. И что на него нашло?
Пол мрачно буркнул: "спокойной ночи" — и хлопнул дверью. Он был обижен.
А я озадачена.
Подперев голову руками, я лежала на ковре в гостиной перед самым камином. "Приятно ваше общество", — сказал он. Черт, может, его действительно развлекает мое общество? Забавляет. Раз уж он так давно не читал мне нравоучений о моем внешнем виде или моем поведении…
Просто он был слишком внимателен, слишком терпелив, слишком щедр — конечно, я не могла не заподозрить подвох.
Был второй час ночи. Я положила подбородок на скрещенные руки и прикрыла усталые глаза. Под веками продолжали плясать сполохи. Я потянулась, перевернулась на спину, перекатилась по мягкому ковру, коснулась лбом согнутых колен…
И резко села. В дверях гостиной стоял, засунув руки в карманы, Клейтон и наблюдал за мной.
— О! — сказала я оторопело.
Он осторожно улыбнулся.
— Вы прямо как котенок…
Я склонила голову набок. Не первый раз мне уже казалось, что он меня побаивается.
— Не спится, — объяснил он свое появление.
— Мне тоже.
Я вновь перевернулась на живот, помахивая ногами, уставилась в огонь. Клейтон подвинул кресло поближе к камину.
— У меня, — гордо сказала я ему, — будет много каминов. В каждой комнате. Даже в ванной.
— Неужели?
Не поворачивая головы, я подняла бровь, искоса, как дремлющая собака, взглянула в его ярко освещенное лицо. Оно было
— Какой красивый оттенок… при свете солнца его нет, а сейчас…
Я моргнула, прежде чем поняла, о чем он говорит — да, похоже, его переклинило на моих волосах… Пол протянул руку и приподнял одну прядь. Принялся задумчиво изучать ее, как некую диковинку. Потом перегнулся через подлокотник, погружая пальцы в мои волосы — осторожно, мягко. Я действительно, как кошка, разнежилась от тепла и этой странной, почти робкой ласки. В ней не было ничего возбуждающего, сексуального…
— Вы знаете, я просто… влюблен в ваши волосы, — услышала я его голос — как будто издалека.
— В день развода обстригусь налысо и отдам их вам. Любите себе, на здоровье, и дальше.
Кажется, он медленно улыбнулся. А я уплывала… Кажется, он что-то сказал… Позвал… Еще раз — с улыбкой в голосе:
— Джессика…
С трудом подняв тяжелые веки, я взглянула в склоненное надо мной лицо, близкие глаза — и снова уснула. Меня мягко подхватили под колени и под плечи, я расслабленно уткнулась лицом в горячую шею, колючую щеку… Проснулась еще раз, когда меня поставили у кровати. Сонно потирая глаза, с недоумением огляделась. Клейтон тихо рассмеялся, быстро поцеловал меня в висок — и уложил на постель, укрыв одеялом.
И я окончательно погрузилась в сон.
*****
А на следующий день — что бы вы думали? Меня похитили! Среди бела дня на безлюдной маленькой улочке, где я припарковала свою — вернее, клейтоновскую машину. Меня взяли сзади за локти и, когда я начала оборачиваться, сунули в лицо что-то дурно и сладко пахнущее.
Очнулась я в темноте. Меня мягко покачивало — кажется, мы ехали в машине. Я вскинула руку, но ее тут же перехватили.
— Не трогай повязку!
В голове плыло. Я еле ворочала языком.
— Это… что?
— Похищение. Мы взяли вас с целью выкупа, миссис Клейтон.
— Чего — целью?
— Выкупа. Денег. Сейчас мы позвоним вашему мужу…
И тут я засмеялась. Я хохотала, как сумасшедшая. Это могло случиться только со мной! Похитители (их было, по крайней мере, двое, один вел машину, другой сидел со мной рядом) терпеливо ждали. Они думали, у меня просто истерика.
Придя в себя, я заявила:
— Он за меня и ломаного гроша не даст!
— Ну что вы, миссис Клейтон! — укоризненно сказали мне. — Мы знаем, он вас очень любит. Ваши фотографии не сходят с первых полос газет. Он не будет рисковать вашим здоровьем и вашей жизнью.
Доигрались. Я прикинула — не рассказать ли им правду. Нет. Не поверят. Все считают нас образцовыми молодоженами.
— Вы сейчас скажете ему несколько слов. Если он и вы будете благоразумны, то вернетесь домой в ближайшее время.
— Вы меня не убьете? — я вспомнила, наконец, о том, чем должна была обеспокоиться в первую очередь.