Испытай всякое
Шрифт:
– Как и о многом другом, – не замедлила добавить Берта Кул.
– Слово за слово, и наконец она решилась немного посидеть за моим столиком; мы посмеялись, и все этим закончилось.
– Но вы же влипли в мотеле, – заметил я.
– Да, причем в ту самую ночь.
– Как же это случилось?
– Я допоздна заработался в своем офисе, а моя жена проводила уик-энд со своей матерью в Рино. Она дважды в год навещает там своих родных, и я оказываюсь совершенно свободен.
– Поэтому вы отправились в этот коктейль-бар.
–
– И было уже поздно?
– Да.
– И народу там было немного?
– Почти никого.
– И Шейрон подошла и присела за ваш столик.
– Да.
– И вы принялись болтать с ней о ее работе, о ее амбициях и о ее внешнем виде и высказались, что ей следовало бы сниматься в кино. А затем упомянули о ее походке.
– Да, да, да, – вырвалось у него. – Откуда вы об этом узнали, мистер Лэм?
– Вы сами дали мне эту ниточку, – ответил я.
– Ну, в общем-то все так и было, и выяснилось, что она ничего не ест до тех пор, пока не уйдет с работы.
– В котором же часу она заканчивает?
– В одиннадцать часов вечера. Она слегка закусывает в полдень, а по окончании работы старается наверстать упущенное.
– Поэтому-то вы и пригласили ее поесть с вами после одиннадцати.
– Да.
– И куда же вы поехали?
– В какой-то известный ей венгерский ресторан, славящийся своими гуляшами.
– Выходит, ее знали в том ресторане?
– Да.
– А вас?
– Нет.
– Бывали ли вы там раньше?
– Никогда.
– Потом вы хотели отвезти ее домой.
– У нее была собственная машина.
– Вы так и ездили на двух машинах?
– Нет, я отвез ее в ресторан, а потом повез обратно… вернее, я поехал на автостоянку около коктейль-бара, где у нее стояла машина… ну, и поколесил малость. Мы поднялись по Малхолленд-Драйв, откуда можно полюбоваться огнями ночного города. Там я остановил машину и… ну, я обвил ее рукой, а она прильнула ко мне, потом после очередного комплимента повернула ко мне зардевшееся лицо… ну, и я поцеловал ее. Это было вполне естественно.
– А что дальше?
– Дальше был небольшой перерыв, затем мы снова поцеловались и занялись этим всерьез, вот тогда я понял, что сдерживать себя больше не могу… Тут она заговорила о мотеле «Постоялый дворик», о том, какое это замечательное заведение и совсем недалеко, поэтому я, недолго думая, поехал туда… а она, когда я остановился возле мотеля, приняла это как должное, и… тут я понял, что отступать уже некуда и надо идти до конца.
– Вы зарегистрировались?
– Она взяла все на себя! Сказала, что сама пойдет к портье, если я дам ей денег заплатить за номер.
– И при этом нисколько не протестовала, хотя бы для виду, против того, чтобы зарегистрироваться как муж и жена?
– Нет. Видите ли, к этому времени мы… ну, настолько стремились друг к другу, что ни о чем остальном не думали. Она поспешила в мотель и…
– Дали
– Да.
– Какую сумму?
– Двадцать долларов.
– А сколько стоил номер? – спросил я.
– Тринадцать долларов.
– И она вернула вам семь долларов сдачи.
– А как же, конечно! Бог свидетель, мистер Лэм, как бы хотелось, чтобы вы поверили мне наконец. Не могло быть и речи о каких-то меркантильных интересах. Поверьте, нам и в голову подобное не приходило.
– Прежде чем поверить, мне надо выяснить все до конца, – пояснил я. – Ну, а дальше?
– А что, сам не можешь догадаться? – подковырнула Берта.
– Затем, – ответил Аллен, – она вернулась и сообщила, что сказала портье, что вместе с мужем едет из Сан-Франциско, что оба ужасно устали и не прочь передохнуть в хорошей, спокойной комнате. После чего, по ее словам, нас зарегистрировали, и ни у кого не возникло ни малейших подозрений.
– Под каким же именем она зарегистрировалась?
– Под именем Карлетон Блевет.
– Почему она выбрала именно это имя?
– Как-то само собой получилось. Она сказала, что, услышанное однажды, оно почему-то отложилось у нее в памяти. Так или иначе, это имя было связано с Сан-Франциско, а так как при регистрации она заявила, что едет из этого города, то имя Карлетон Блевет тут же пришло ей на ум, и она так и записалась у портье.
– А номер автомобиля? – спросил я. – Обычно в мотелях его регистрируют.
– Она ловко выкрутилась. Сначала ей это и в голову не пришло, поэтому, когда вернули регистрационный бланк и потребовали записать в нем номер машины, она собралась было выдумать его, но тут увидела через открытую дверь какой-то автомобиль, стоявший прямо перед входом, и просто скопировала его номер, изменив только букву.
– Когда же все это происходило?
– В субботу.
– Вы хотите сказать, в прошлую субботу… позавчера?
– Да.
– Ладно, – заметил я. – Поехали дальше. Эта молодая женщина вернулась и объявила, что вы – мистер Карлетон Блевет, а она – миссис Карлетон Блевет. И вы нашли номер, который был вам предоставлен. Как события развивались дальше?
– Мы не искали номер. Нас к нему провел посыльный.
– О'кей. Значит, еще и посыльный; и вы дали ему на лапу.
– Как принято.
– Сколько же вы ему дали?
– Доллар.
– У вас не было никакого багажа?
– Нет, не было.
– А посыльный знал об этом?
– Нет. Я сказал ему, что сам достану багаж из машины, что все, что от него требуется, – это показать, где наш номер.
– И вы думаете, что он вам поверил?
– Почему бы и нет? Что в этом необычного?
– Вряд ли он вам поверил, – заметил я. – Ладно, выкладывайте дальше. Вы вошли в номер, и каким-то образом вас там накрыли.
– Нет, чего не было, того не было, но… О, это ужасно. Случившееся погубит меня…