Исследования по феноменологии сознания
Шрифт:
XI
РАЗЛИЧЕНИЕ И ИЕРАРХИЯ ОПЫТА
Первичный опыт, который лежит в основе понимания любой предметности в самом широком смысле слова, был рассмотрен в I разделе как опыт различений. Это поставило под сомнение, казалось бы, неоспоримое мнение, что на одну и ту же вещь можно взглянуть по-иному. Иначе говоря, сомнению была подвергнута первичность идентификации по отношению к различению и даже их равнозначность. Однако при этом не был поставлен, во-первых, вопрос о переходе от различия к идентификации, т. е. вопрос о происхождении тождества: если мы говорим о тождестве объекта, то необходимо феноменологически показать, как сознание достигает смысла его самотождественности. Во-вторых, не был поставлен вопрос и об объекте: если сознание приобрело свой различающий «облик», то объект оставался безликим и неопределенным, «бесцветным». При постановке вопроса о сознании не было принято во внимание «понятие» мира как двустороннего коррелята: с одной стороны,
1927 год был урожайным на дифференции. Одновременно с онтологической дифференцией, т. е. одновременно с Бытием и временем, появилась статья Е. Толмэна, в которой он впервые явно сближает сознание и различение: «Сознание имеет место там, где организм в определенный момент раздражения переходит от готовности реагировать менее дифференцированно к готовности в той же ситуации реагировать более дифференцированно (…) Момент этого перехода есть момент сознания» [391] . Позднее этот взгляд обобщил Е. Боринг: «Различение (discrimination) – это физическая функция организма. Это критерий ума, сознания, знания. Животные, дети и невменяемые взрослые (irresponsible adults) признаются обладающими сознанием только в той степени, в какой они различают, т. е. в той степени, в какой они реагируют дифференцированно (разделяющим образом) на дифференцированную ситуацию» [392] . Эта концепция не была далее развита, бихевиористы только указали на ведущую деятельность в установлении отношений, а именно на различающую активность.
391
Е. С. Tolman. A behaviorist's definition of consciousness // Psych. Review. Vol. 34.1927. P. 435.
392
Е. I. Boring. A psychological function is a relation of successive differentiation in organism // Psych. Review. Vol. 44. 1937. P. 450.
Примечательно также, что К.-Ф. Грауман в своей статье Сознание и осознанность [393] , рассматривая эту концепцию наряду с другими, критикует ее: «то, что сознание есть не что иное, как способность различать, не представляется, очевидно, серьезным» [394] . Грауман признает, однако, что способность различать есть существенная функция сознания, которая допускает объективный анализ. При этом ясно, что Грауман возвращается к субстанциалистскому пониманию сознания: различение интерпретируется здесь как некоторая функция неизвестного нечто, названного «сознанием».
393
C.-F. Graumann. Bewusstsein und Bewusstheit. Probleme und Befunde der psycho logischen Bewusstseinsforschung//Handbuch der Psychologie. Bd. I. G"ottingen. 1966. S. 92.
394
Ibid.
В отличие от феноменологии Гуссерля, теории сознания Толмэна и Боринга представляют собой попытку непосредственного доступа к сознанию – не через интенциональность как направленность на объект, не через структурирование сознания как региона бытия, но через непосредственную отсылку к опыту различения как к самому сознанию. Однако теории Толмэна и Боринга недостаточно радикальны, различение отождествляется в этих теориях с выбором. Способность различения интерпретируется как физическая функция и исключительно как реакция на уже дифференцированную ситуацию. Опыт бихевиористы понимают, с одной стороны, слишком узко: речь идет только о реакции на ситуацию, а с другой стороны, слишком широко: не проводится ясное различие между человеческим и не-человеческим опытом. Кроме того, Толмэн не преодолевает полностью субстанциалистскую модель: сознание понимается как момент перехода от менее тонких различий к более тонким. Сам этот переход следовало бы понимать как различие более высокого уровня, как различие различений, которое являются как раз основным признаком человеческого сознания. Это, в свою очередь, ведет к постановке вопроса о смысле перехода в сфере сознания, иначе говоря, о переходе как таковом в сфере внутреннего опыта: чем обеспечивается такой переход? В то же время идея перехода от менее дифференцированной к более дифференцированной реакции содержит в себе имплицитно идею иерархии, которая является одной из основных характеристик
1. Опыт и сознание
Опыт лежит в основе не только иерархий сознания и философского мышления, но и всех регионов человеческого бытия – ценностных ориентаций, эмоциональных состояний, познания, телесности, деятельности и др. Опыт – это первичная попытка и способность быть сознающим, телесным, мыслящим, любящем или ненавидящем, действующим и т. д. Опыт – это выделение первичных ориентаций и предметностей этих регионов, своего рода их подпочва и в определенном смысле «общий знаменатель». Опыт как первичный доступ к тому, чтобы быть сознающим, телесным, действующим и т. д., есть не что иное, как различение, умение различать: умение быть – это умение различать.
Различение опыта сознания, опыта мышления, опыта деятельности, эмоционального опыта (и многих других) не подразумевает какого-то нейтрального опыта, опыта как такового, модификациями которого являлись бы указанные опыты. Само различение этих опытов – это изначальный факт опыта сознания, факт, что такое различение имеет место. Опыт мышления, специфика которого состоит как раз в многоуровневом различении различений (а также различенностей и различенных) есть экспликация этого факта. В самом деле, если любой опыт – это многообразие различений, то мышление, различающее опыты, – это различение различений. Впрочем, различение различений присуще не только опыту мышления, но и любому другому опыту, ибо любому опыту присуща «рефлексия», как модификация этого опыта. Брентановскую идею о том, что представление сопровождается представлением этого представления, следовало бы понимать именно таким образом: первичное различение как первичное многообразие различений сопровождается различением различений, что ведет к выделению определенных различий и к очевидности такого выделения. Тем не менее опыт мышления качественно отличается от всех других опытов именно тем, что иерархия различений в этом опыте принципиально открыта и никогда не может быть завершена.
Утверждение, что многообразие различений составляет любой опыт, что различение «пронизывает» любой опыт, не следует понимать так, как будто существует некое «чистое различение» аналогично кантовскому «чистому синтезу». Также не существует, разумеется, и «чистого опыта». Тождество различения и опыта означает, что любой опыт (как различение) имеет место в определенном регионе человеческого бытия или на пересечении нескольких регионов, различение – это всегда различение в рамках определенного опыта.
В то же время, отрицая существование нейтрального опыта, – само это словосочетание противоречиво – мы все же полагаем в качестве «субстанции» всех опытов опыт сознания. Привилегированное положение опыта сознания состоит прежде всего в том, что многообразие различений сознания имеет своим коррелятом первично различенное, тогда как все без исключения другие виды опыта ориентированы на воспроизводимое различенное, на воспроизведение уже проведенных различий. Не столько сила воображения, сколько сила различения как опыт сознания лежит в основе творчества в любом виде опыта. При этом, однако, различение как опыт сознания не нужно понимать как «акт», «производящий» различия. Различение «производит» лишь ничто, разделяющее различенное.
Например, приступая к тому или иному виду деятельности, мы уже имеем различенными хотя бы предмет и орудие деятельности. В опыт деятельности встроен опыт телесности (хотя опыт телесности имеет место и за пределами опыта деятельности) с его телесными здесь и теперь, с его различениями в специфическом пространстве деятельности, различениями уже дифференцированного в сфере физиологического и физического (гравитация, свет, звук и т. д.).
Напротив, опыт сознания не содержит в себе заданных различений, хотя благодаря этому опыту возможно различать уже заданные различения и впервые проведенные. Опыт сознания пронизывает любой другой опыт, ибо содержит в себе все многообразие возможных различий. В нашем примере: здесь/там, теперь/позже/раньше, свет/звук, гравитация/невесомость, предмет/другой предмет, орудие/другое орудие и т. п.
Опыт сознания проникает в опыт телесности и деятельности как первичное пространство различий, пространство первичных ориентаций. Термин «пространство» понимается здесь не в смысле переноса физического понятия в сферу «гносеологии». Напротив, пространство как опыт сознания, точнее, как определенный уровень в иерархии сознания, понимается здесь в собственном и первичном смысле: это выделение многообразных типов ориентаций. Первичное различение отграничивает определенный опыт и, соответственно, регион бытия: жизненно важное пространство, архитектурное, художественное, сакральное, спортивное пространство, пространство орудийной деятельности и массовой информации, пространство образования и познания, где, собственно, и выделяется физическое и геометрическое пространство, и т. д. вместе с соответствующими опорными точками (предметностями) ориентаций, как то: предметы обихода, музеи, театры, концертные залы, храмы и предметы культа, спортивные сооружения, библиотеки и лаборатории, компьютеры и радиоприемники, телевизоры и газеты.