Истина как награда
Шрифт:
Лицо Костунова вытянулось.
– Что значит иные?
– То и значит. Не одни мы такие ловкие. И эти парни – крутые перцы. – Видя, что прагматичный парень Никита поставлен в тупик, Денис махнул рукой: – Ладно, не забивай голову. Что узнаем, скажем. С Кумашевым контакт держи и с Елисеевым тоже.
– Само собой.
Навруцкий пожал Костунову руку, двинул к двери, но на полпути обернулся:
– Может так сложиться, что мы пригоним сюда тяжелую технику. Вроде ЗРК и прочих… штук. Ты же в армии в ракетных войсках
– Д-да.
– Вот и прикинь варианты для размещения батареи. Пока здесь, на полуострове.
Никита развел руками: мол, не ослышался ли?
– Вот так, – сказал Денис и вышел за дверь. Обрадовал, называется, человека.
Вторжение на Асалентае началось. Масштабное, полноценное. С разведкой земель, с освоением ресурсов, с созданием промышленных зон, жилых городков и полной инфраструктуры обеспечения. Может, только школ и детских садов не строили, но это пока. И то из-за режима секретности, а не из желания изолировать персонал от семей.
Десятки тонн грузов, сотни специалистов переправлялись на Асалентае через новые системы пропуска. Шли целые караваны с техникой, оборудованием, строительным материалом. Вместе с этим потоком шло оружие для охраны. От пистолетов и автоматов до беспилотных аппаратов, оснащенных скорострельными пушками и ракетами.
Все это тяжким грузом ложилось на Комитет и на мощные плечи директора, в частности. Часть груза он делегировал своим замам, помощникам, начальникам служб и управлений. Но ответственность делегировать не мог. Ни за бесперебойную работу, ни тем более за жизни людей.
А еще был Комитет – новые штаты, новые сотрудники, новые полномочия. А также новые здания, полигоны, гаражи, арсеналы.
Однако главное – это не промышленные зоны и их охрана, не инженеры и рабочие и даже не секретность всего предприятия. Главное – все те же чертовы «ковбои» и то, что с ними связано. Поэтому, тратя часы на встречи и беседы, на составление планов и графиков, на чтение заявок и рапортов, Навруцкий ни на миг не забывал как о тех, кто шел с армией хордингов, так и о тех, кто находился в тылу врага.
А еще он всегда помнил о тех, кто мог вдруг возникнуть в этом мире и разом похерить все, что было сделано за это время. И эти «помнить» и «держать на виду» выматывали похлеще любых тренировок. Которые тоже никто не позволял пропускать.
Большая игра только-только начиналась.
Ну почему все это рухнуло на него? За какие, мать вашу, грехи?..
База
Доверие надо заслужить
Второй раз Денис навестил Елисеева вечером. До этого он успел совершить переход домой, переговорить с Москвой, проверить дела в Комитете и прыгнуть обратно. Жутко хотелось есть, и Денис решил поужинать вместе с Женькой и Викой, а заодно посмотреть, как у тех с контактом. Судя по недовольно
Нашел он их в офисе. Вика и Женька пятились на экран большого монитора, висящего на стене.
– …Она в полном порядке. Гм… правда, еще в шоке от увиденного. Макс ей накоротке все рассказал, но она, похоже, не поверила. Или не поняла.
Навруцкий вошел в кабинет, кашлянул. Вика обернулась, с укоризной глянула на шефа. В ее взгляде читалось: «Бросил меня, начальничек. Вышвырнул подальше. А я тебе верила…»
Денис взгляд выдержал, скромно улыбнулся и подмигнул недовольной помощнице.
– Мы тоже беседу провели. Даже экскурсию устроили, – продолжал Женя. – Видно, зря. Девчонка замкнулась, на контакт не идет. То у Каута в реанимации сидит, то по комнате ходит. Тупик.
– Ужином накормите? – спросил Денис. – А то всё некогда.
Женя глянул на часы.
– Легко.
Вика рассматривала Тинеру, хмуря брови. Потом спросила:
– А вы что, все время за ней следите?
– Нет, это запись второго дня. Когда она с экскурсии вернулась. Думали, колдовать начнет или что у них там… А что?
Вика смерила Женьку суровым взглядом:
– А то! Нельзя за человеком следить! Тем более, за женщиной! Вы бы еще в ванную камеру поставили!
Елисеев покосился на Навруцкого, пожал плечами.
– Здесь режимный объект, а не дом отдыха. И потом…
– Все равно нельзя! – отрезала Вика. Помолчала, глядя на стоящую перед зеркалом Тинеру, потом вдруг выдала: – На Монику Беллучи похожа.
– На кого? – не понял Женя.
– Моника Беллучи, – с насмешкой глянула на него Вика. – Актриса итальянская.
– Не знаю такую, – фыркнул Женька. – Я в кино-то был года два назад.
Денис сощурился, вспоминая. Вроде знакомое имя. Или нет? Сам-то он тоже давно в кино не ходил. Изредка по компу смотрел в записи.
– Что за фильмы-то?
Вика вдруг смутилась, дернула головой.
– Ну-у… «Братство волка» там… «Необратимость». Лет тридцать назад.
– У-у ё! – выдохнул Женька. – Ты бы еще столетние фильмы вспомнила. О чем хоть кинишка?
– Не важно, – отрезала Вика, чуточку порозовев. – О жизни.
Елисеев выключил запись, повернулся к Вике:
– В общем, надо подобрать к ней ключик. Поговорить, расспросить, рассказать. Наладить контакт.
– Это ясно. Только как? Я даже язык местный не знаю.
– С этим решим. Гипно-курс плюс тренинг. Дней за десять начнешь говорить. А пока надо просто познакомиться.
– Что за гипно-курс? Во сне что ли? – недоверчиво прищурилась Вика. – Это мне в голову полезут?
Женька промолчал. Денис, видя, что Вика готова взорваться, встал, положил руку ей на плечо. Та сразу обмякла, воинственный огонек в глазах потух.