Истина в вине
Шрифт:
— Все неприятности начались с вашим появлением в доме, — прошипела Елизавет Петровна.
— Но как я могла столкнуть его с башни?! — закричала Ника. — Я же такая маленькая! А он высокий и сильный!
«К тому же у нас алиби, — чуть не ляпнул он. — Мы ночью были вместе, в моей спальне, и когда раздался крик, тоже были вместе». Потом спохватился: не время еще объявлять об этом во всеуслышание. Вместо этого он сказал:
— Я слышал крик около часу ночи. Судя по всему, кричал Таранов. На смотровой башне была драка.
—
— Он ждет внизу, — сказал Воронов. — Зигмунд, вели парню подняться в кабинет.
Минуты три все молчали. Вернулся Зигмунд в сопровождении парня лет двадцати — двадцати пяти. Широкоплечий, в традиционном для этих мест камуфляже. Лицо у парня было растерянное.
— Как же так случилось? — строго спросил у него Дмитрий Александрович. — Что ты уснул? Рассказывай!
— Да я и сам не знаю, хозяин, — развел руками тот. — Как пыльным мешком по башке ударили! Сам не заметил, как отключился! Спал как убитый! Никогда со мной такого не случалось! Мамой клянусь!
— Может, снотворное? — задумчиво спросил Сивко.
Он тоже так подумал и кивнул:
— Похоже на то. А что ты ел, пил?
— Мне ужин принесли, — парень посмотрел на Эстер Жановну.
— А что такого? — пожала плечами невозмутимая экономка. — Я действовала согласно инструкции.
— Насчет ужина я распорядился, — подтвердил Воронов. — Все мои люди должны быть накормлены. Охране готовят отдельно, на территории замка есть домик для отдыха, а в нем кухня, но, поскольку вечером я лично запер все двери в доме, часового на башне накормили здесь.
— И хорошо накормили! А зачем он остался ночью там, на башне?
— То есть как это зачем? — удивился Дмитрий Александрович. — В доме произошло убийство!
— Вы думаете, убийца мог сбежать, связав веревку из разодранных простыней? — усмехнулся он. — Как романтично!
— Я думал, что ситуацию надо держать под контролем, — резко сказал Воронов. — С башни хорошо видно деревню и поле. Хватит с меня сюрпризов!
— Надо подняться наверх и все осмотреть, — сказал он. — Охрану вызывали? Среди этих людей наверняка есть профи.
— Пойдут мужчины, — решительно высказался Воронов. — Ника, Лиза и Эстер Жановна остаются в кабинете. Зигмунду тоже на башне делать нечего. Ты вот что… Свари-ка нам, Зигмунд, кофе. Вид у всех заспанный. Надо бы взбодриться. На башню поднимемся мы с Михаилом.
— Я тоже пойду, — вызвался Федор Иванович.
«Взыграло ретивое, — злорадно подумал он. — Вот ты себя и выдал! Маска, я тебя вспомнил!»
— Охрану позовем потом, — поднимаясь из-за стола, сказал Воронов. — Это успеется. Сначала сами глянем.
«Хочет, чтобы я увидел это первым. Место происшествия. Разумно. Я ведь тоже профи. Женский табун не берет, следы затопчут, Зигмунд там тоже лишний. Разумно. Сивко бы притормозить, но Федор Иванович как приклеился. И нервничает.
На третий этаж они поднялись втроем. Он тоже заметно волновался. Так вот ты какая, смотровая башня! Издалека похожа на шахматную ладью, с такими же зубцами. Только вот мелкая или глубокая? От этого зависит, возможен ли несчастный случай: перегнуться через перила и в темноте не рассчитать.
Лестница была узкая и крутая, в три пролета. Первым шел Воронов, последним Сивко. Дмитрий Александрович по крутым ступенькам поднимался без видимых усилий, даже дыхание не сбилось. Хорошая форма. В тренажерном зале бывает, факт. А вот Сивко через два пролета остановился и перевел дух. Они с Вороновым ждать его не стали, поднялись наверх. Дмитрий Александрович воспользовался моментом, чтобы спросить:
— Ну как, Михаил? Что думаешь?
— Надо осмотреть место происшествия, — скороговоркой сказал он. — Но не думаю, что это был несчастный случай. У Таранова здесь была назначена встреча.
Воронов вздрогнул:
— С кем?
Он обернулся: на башню поднялся Сивко.
— Я вам потом скажу. — И бодро: — Ну-с, Федор Иваович! Что скажете?
— А что я? — пробормотал тот, а сам цепко окинул взгля-дом площадку смотровой башни.
«Он!» Место происшествия, то бишь драки, было размеромм метра три с половиной на те же три с половиной. Квадрат. У самого края каменной ограды красовался телескоп, нацеленный на звезды. Еще с его помощью удобно наблюдать за деревней. Для удобства же был грубо сработанный деревянный табурет подле. Вот и вся мебель на заказ. У другой стены свален строительный мусор: кирпичи, доски, мешок цемент, подсыпка…
— А вот и поднос с остатками еды, — сказал, указав в угол, где стояла пара ящиков, «стол» и «стул».
— Я велел ничего здесь не трогать, — пояснил Воронов.
— Фляжка, — взглядом указал Сивко.
— Да, фляжка, — кивнул он.
Подошел к ящику, осторожно взял в руки фляжку, открыл, понюхал. Фляжка была стальная, плоская, очень удобная, что называется походная. В нее помещалось грамм двести пятьдесят жидкости. Или, как говорят в народе, «чекушка».
— Виски, — сказал он и протянул фляжку Сивко. Тот тоже понюхал и кивнул.
— Насчет виски тоже вы распорядились? — спросил он у Воронова. Тот кивнул:
— Ноябрь месяц, ночи холодные. Я забочусь о своих людях.
«Как трогательно!»
— Если и подсыпали снотворное, то в виски, — размеренно сказал Федор Иванович. И весомо добавил: — Предположительно. Надо дождаться результатов экспертизы.
Он усмехнулся и подошел к краю, к самым зубцам. Зубчатая ограда заканчивалась чуть ниже его груди, а он был высокого роста. Таранов примерно такой же. А вот Сивко пониже. Воронов? Тоже высок. Перевесился через каменную ограду и посмотрел вниз.