Истинная для Темного

Смелова Наталия

На столе, словно из воздуха, появилась огромная стеклянная чаша, на дне которой поблескивала прозрачная жидкость, по поверхности которой расходились круги.

— Что ж, дождемся, когда вернутся все девушки и начнем ритуал. — Мягко произнесла мадам, оглядывая оставшихся девушек, которые с благоговейным трепетом смотрели на происходящее.

Лидия вернулась в гостиную одной из последних и, пока девушки выстраивались в стройную шеренгу вдоль стола, она слегка дернула Китти, чтобы та отступила назад, молча схватила ее руку и приклеила к указательному пальцу кусочек прозрачного пластыря, который мгновенно слился с кожей, став при этом совершенно незаметным. При этом Лидия сунула в руку Китти носовой платок, чтобы скрыть истинную

причину того, почему и зачем она брала ее за руку. После этого Лидия также стремительно толкнула Китти вперед и встала в шеренгу рядом с ней. Все это произошло так быстро, что за спинами девушек никто ничего не успел заметить. Сама Китти даже толком не успела подумать о произошедшем и лишь быстрый и едва различимый шепот Лидии, произнесший одно слово «Потом», дал ей понять, что это ей не привиделось.

Когда все девушки выстроились в шеренгу и замолчали, мадам достала длинную серебряную иглу и произнесла:

— Пожалуйста, пока я буду делать ритуал, не произносите ни слова и молча делайте то, что я вам скажу.

После этого мадам погасила часть свечей. Все это выглядело торжественно и в тоже время немного пугающе. Притихшие девушки, словно завороженные, следили за дальнейшими действиями мадам распорядительницы. Та же, взяв в руку иглу, обмакнула ее в жидкость, находившуюся в чаше и, взяв за руку первую девушку из шеренги, подвела ее к чаше. Затем она уколола той указательный палец иглой и, поднеся его к чаше, выдавила из него каплю крови. И после этого дала рукой знак, чтобы та вернулась в шеренгу. Следующая девушка уже поняла, что от нее требуется и сама послушно подошла к мадам. Действие повторилось. Девушки, одна за другой подходили к мадам, та колола им палец иглой и выдавливала каплю крови в чашу. Постепенно жидкость в чаше становилась розовой от капель крови девушек.

Лидия отправилась к столу раньше Китти, и Китти заметила, как мадам, до того поглощенная ритуалом, скользнула взглядом по воротнику платья Лидии и, вероятно, заметив брошь, слегка поморщилась, но ничего не сказала. Лидия же, с легкой улыбкой, сама протянула мадам свою руку. Мадам взяла в руку палец, уколола его иглой и выдавила каплю крови в чашу. После Лидии подошла очередь Китти. Она подошла к столу и мадам, та взяла ее за руку и внимательно посмотрела Китти в глаза, будто пытаясь рассмотреть в них что-то. Но, видимо, не увидела того, что хотела и, взяв руку Китти, уколола той палец, то самое место, куда Лидия приклеила незаметный глазу пластырь. Китти даже не почувствовала укола, а из пальца появилась кровь. Мадам наклонила палец над чашей и туда упала капля крови, которая, как поняла Китти, даже не была ее. Когда в чаше оказалась кровь всех девушек, над которыми проводился ритуал, мадам начала читать заклинание. Это заклинание и язык, на котором оно читалось, были неизвестны Китти. Она скосила глаза на Лидию и увидела, что та беззвучно произносит какие-то слова, едва шевеля губами. Никто, кроме нее, этого не заметил, поскольку девушки смотрели лишь на мадам и на то, что та делала.

Китти не знала, сколько времени прошло, но ее начало сильно клонить в сон. Она скользнула взглядом по другим девушкам и увидела, что те находятся в каком-то трансе. Наконец, мадам вскинула руку в воздух и громко произнесла завершающее заклинание слово. Но слово мадам оказалось не последним, потому что Лидия, замолчав на мгновение, едва слышно прошептала «Силой матери отменяю». Поскольку они стояли на расстоянии от мадам, та не могла этого услышать. Сразу после этого загорелся свет, а окружающие их девушки очнулись.

Мадам обвела взглядом всех девушек в гостиной и сказала:

— Теперь все вы сестры и всегда должны помогать друг другу. С этого вечера ваша кровь едина.

Лидия едва слышно фыркнула, но за возбужденными голосами девушек, никто, кроме Китти ее не услышал. А девушки внезапно начали плакать и обнимать друг друга. Лицо Лидии

скривилось, когда она увидела все это. К Китти подошла Энни и робко ее обняла:

— Теперь мы настоящие сестры, Китти. Всегда хотела, чтобы у меня была сестра, а лучших сестер, чем ты и Лидия, быть не может. — Китти не оставалось ничего другого, как обнять Энни в ответ, после чего та подошла к Лидии и обняла ее тоже. Лидия не отстранилась от Энни, и тоже обняла ее. После этого Лидия придвинулась к Китти и обняла ее, прошептав ей на ухо:

— Ну и цирк. Быстрей бы это все закончилось.

Китти удивилась тому, что Лидия, в отличие от остальных, не прониклась обстановкой всеобщего сестринства и объятий, и, судя по всему, с трудом выносила сцену, разыгравшуюся среди плачущих и смеющихся девушек в гостиной. Но в тоже время, Китти не могла не согласиться с подругой, так как и ей происходящее показалось чересчур наигранным. «Хотя, может, для девушек, выросших в приюте, это важно и нужно», — с сожалением подумала она. В этот момент Китти заметила, что мадам пристально смотрит на нее, и Китти, повинуясь внезапному порыву, кинулась на шею проходившей мимо Мисси. Та, ничего не заподозрив, всхлипнула, уткнулась Китти в шею и разрыдалась. Краем глаза Китти заметила, как Лидия ухмыльнулась и закатила глаза. В ответ на это Китти ободряюще похлопала Мисси по спине. «От меня не убудет, а Мисси, наверное, будет приятно почувствовать себя частью большой семьи».

Мадам удовлетворенно обвела взглядом гостиную, полную девушек и сказала:

— Дорогие мои! Я очень рада видеть вашу такую живую и искреннюю реакцию! На этом, полагаю, я могу удалиться, а вы, если желаете, можете продолжить свой вечер. Всем доброй ночи!

При этих словах мадам пристально посмотрела на Китти, словно напоминая, что та должна явиться к той в комнату. Со всех сторон посыпались пожелания доброй ночи мадам и благодарности за замечательный вечер от девушек. Часть из них решила остаться в гостиной и провести еще немного времени среди своих новообретенных сестер, а часть девушек, скрывая зевки, потянулась к выходу вслед за мадам.

Лидия схватила Китти за руку и потащила к дверям гостиной, на ходу цедя сквозь зубы:

— Пошли отсюда, пока еще кто-нибудь не полез обниматься. Терпеть этого не могу.

Китти послушно пошла за подругой, помня, что ее вечер еще далек от завершения и что мадам ждет ее для личной беседы в своей спальне. Но прежде, чем отправиться к мадам, Китти решила, что сегодня ночью она обязательно расскажет все Лидии. Ведь, несмотря на то, что Лидия презрительно относилась к идее всеобщего сестринства, Китти больше не с кем было поделиться тем, что с ней происходило. И что еще важнее, Китти понимала, что одной ей со всем на нее навалившимся, увы, не справиться. Вот только вернется от мадам и все расскажет Лидии…

Проводив Лидию до двери их спальни, Китти сказала:

— Лидия, мне нужно еще кое-что сделать. Пожалуйста, дождись моего возвращения.

Лидия внимательно посмотрела на подругу и тихо произнесла:

— Все совсем плохо?

Китти лишь молча пожала плечами.

— Я тебя дождусь. — Сказала Лидия так, как будто уже все знала.

Китти с тяжелым сердцем дошла до конца коридора, где за поворотом находилась спальня распорядительницы. Она робко постучала в дверь, из-за которой тут же раздался голос:

— Можешь войти, Китти.

Она открыла дверь и шагнула внутрь. В этой комнате она еще не была, поэтому быстро окинула взглядом то место, где обычно останавливалась мадам, когда приезжала в Академию. Обстановка в комнате была, без преувеличения, шикарной. И до странности напомнила Китти о доме ее тети. Мадам явно привыкла жить с комфортом. Но особое внимание Китти привлекла ваза с белыми цветами, стоявшая на столе. Цветы источали слишком сладкий и тяжелый аромат, и она невольно сморщила нос. Китти тут же захотелось распахнуть окно и вдохнуть свежего воздуха.