Истинная любовь феи
Шрифт:
Дортмунд кивнул, торжественно вышел в середину залы и провозгласил:
— Дамы и господа, позвольте представить. Лорд О`Нил Дортмунд Клаасский, боевой маг высшей ступени, глава королевской магической братии, а также избранный судьбой.
И, закончив, плюхнулся в свободное кресло.
Лицо короля преобразилось. Из возбуждённо-встревоженного оно стало сначала наивно-удивлённым, а потом брови грозно сошлись на переносице.
— Это что ещё за шуточки?! — пробасил он, и королева осторожно коснулась его ладони. Ульрих Седьмой
— Абсолютно, — пожал плечами Дортмунд.
Избранные вежливо молчали, но взгляды их были красноречивее всяких слов.
— Лорд… — выдохнула я. — Почему вы не сказали раньше?
— У меня и без того много других забот. Претендентов хватало и без меня.
— Как вы смеете принимать такие решения! — хлопнул по столу король, резко поднимаясь со своего стула. — Это вопрос государственной важности, а вы даже не соизволили известить меня!
— Любой другой избранный может спокойно отказаться от участия — и вы ничего не скажете против, — заметил Дортмунд, но его величество разозлился не на шутку.
— Любой другой — это не вы! Я считал, что могу полностью доверять вам, а вы…
— Ваше величество, — спокойно перебил его маг. — Я именно потому и решил отказаться от участия, что вы доверяли мне. Моя работа — обеспечивать защиту леди Лорелеи и выполнять ваши приказы. Но никак не развлекаться танцами на балах и пропадать на генеральной уборке западного крыла.
— Эй, а ведь это не честно! — воскликнул Тони Уэйн. — Мы все там пахали весь день, а он только ходил, смотрел и смеялся над нами!
— И с леди Лорелеей общается больше всех, — со спокойной усмешкой заметил Мерлин. — Кажется, у нас есть фаворит.
Дракон склонился вперёд и повернул голову к Дортмунду. Мне не нужно было видеть его глаз, чтобы понять, что сейчас он буквально прожигает мага насквозь своим хмурым взглядом.
Король шумно выдохнул и грузно опустился обратно на стул.
— Что ж, проблема решена. Надеюсь, больше никаких проблем не возникнет.
— Ваше величество, — обратился к нему Дортмунд. — Мне продолжать присматривать за леди Лорелеей?
— Это не честно! — снова высказался алхимик.
Ульрих повернулся к Каварелли:
— Лиззи, справишься?
Та сидела предельно серьёзная и брови её чуть согнулись в каком-то напряжении.
— Справлюсь, — тяжело вздохнула она. — Не впервой.
— Тогда прошу в большую обеденную. У нас сегодня гости! Дорогая?
Король встал и протянул руку королеве, чтобы помочь ей встать. Она опёрлась о неё и, проходя мимо меня, мягко коснулась моего плеча:
— О`Нил не хуже Кристиана. Он хороший человек.
— Он старый негодник! — грудным голосом проревела Каварелли, и ни один из избранных не сдержал улыбки.
Я идти в обеденную не торопилась. Подошла к Дортмунду и коснулась его локтя:
— Можно вас на минуту?
Маг кивнул, и мы чуть отошли в сторону,
— Почему вы не приняли участие с самого начала? — задала я вопрос, который невозможно было не задать.
Некоторое время Дортмунд молчал, глядя строго перед собой, словно просто сопровождал меня, а потом медленно вдохнул:
— Если судьбой мы рождены друг для друга, то всё случилось бы само собой. Для этого незачем пыжиться, что-то из себя изображать и вилять хвостом, как… как дракон.
— Не говорите так о Рэе, — чуть нахмурилась я. — То, что он дракон, не делает его менее достойным человеком.
Дортмунд бросил на меня короткий взгляд сверху вниз.
— Если бы я сразу участвовал в отборе, то, наверное, нервничал бы куда больше. Как-никак ответственность, в каком-то смысле мне пришлось бы представлять королевство и, пожалуй, даже самого короля. А так — просто выполнял свою работу.
Я остановилась. Дортмунд сделал ещё пару шагов, прежде чем осознал, что я отстала и обернулся.
— Леди Лорелея?
— О`Нил, — я с трудом выговорила его имя, хотя мы с ним были одного сословия и вполне могли позволить себе небольшую вольность. Сделала шаг навстречу и, понизив голос, заглянула ему в глаза. — Скажите, вы что-нибудь… особенное ко мне чувствуете?
От меня не укрылось, как дёрнулся его кадык, как напряглись скулы.
— Я два года изучал все сохранившиеся знания о феях. Приезжал к вам, проверял защиту, состояние вашего здоровья, смотрел на ваше спокойное, спящее лицо… Думаете, после всего я могу не чувствовать по отношению к вам ничего особенного?
— Это так странно, — я медленно пошла дальше. — Почему вы всё ещё носите это лицо? Оно вам не идёт.
— Боюсь, если Уэйн узнает, что мы с ним ровесники, он этого не переживёт, — усмехнулся Дортмунд. — Его и так расстраивает вся эта ситуация.
Какое-то время мы шли молча. Тишина перехода постепенно наполнялась голосами — мы приближались к большому обеденному залу.
— А вы? — спросил маг. — Что вы теперь думаете обо мне?
— Не знаю, — честно выдохнула я. — Ничего не знаю…
Он не стал отвечать. Только распахнул передо мной дверь и привычным жестом пригласил войти в зал, в котором собралось уже несколько десятков человек. Заприметив меня, король встал и постучал вилочкой по бокалу. Сидящие за столом замолчали и обернулись к нему.
— Дамы и господа, — провозгласил он. — Дорогие гости. Позвольте представить вам наше пробудившееся сокровище! Леди Лорелея, герцогиня Ахтахская!
И я шла к столу, уже почти привычно улыбаясь и кивая незнакомым людям, которые норовили представиться, поцеловать мою ладошку или просто прикоснуться, словно это прикосновение могло принести им удачу на следующие семь лет. Кстати, надо бы поинтересоваться, вдруг и в самом деле есть какое-то подобное поверье.