Истинная на полставки
Шрифт:
– Невероятно… – прошептала, потрясённая увиденным.
Если бы не Валентин, мы бы никогда не выяснили, как Сорель травит императора! Идеальный план, но вопросов осталось немало.
– Как ты умудрился проследить за демоном? – спросила. – И разве этот яд не нужно употребить внутрь, а не просто вдохнуть? И почему он подействовал только на императора? Разве секретарь не брал в руки эти письма?
– Так, кровинушка моя, не всё сразу, – усмехнулся Валентин. – Давай по пунктам. Проследить за демоном было очень сложно, я потратил свой
– Головная боль и слабость – ерунда! – заверила. – Ты ведь столько выяснил!
– В другой ситуации я бы никогда не посмел тянуть из тебя Силу, но я был на мели, а демон прыгал по всему городу бешеным кузнечиком, – сконфуженно добавил дух, – на одном из виражей я еле успел зацепиться туманом за низ его плаща и приклеился как репей, но во время перемещения в канцелярию всё равно слетел. Пришлось залезать через окно.
– Я тебе крови нацежу за вредные условия труда, – пообещал Рамон, – и магией поделюсь…
– От первого никогда не откажусь, – сверкнул клыками вампир, – а второе лишнее, источник клана уже заработал на полную силу, так что перебоев с магией больше не предвидится. Но предлагаю закончить с ядом, – Валентин вновь перевёл взгляд на меня, – ты не ошиблась, кровинушка, отраву действительно нужно употребить внутрь, вдыхать бесполезно.
– Тогда как…
– Кажется, я понял. У Ирвина с детства сохранилась дурацкая привычка покусывать указательный палец во время работы с бумагами, – пояснил Рамон, – он ненавидит разгребать почту и прочую бумажную волокиту, но никогда и никому не доверяет. Всегда лично вскрывает конверты и несколько раз вычитывает каждое послание прежде, чем на него ответить.
Картинка преступления вмиг собралась воедино… Отравленные конверты, спрятанные в середине стопки, чтобы никто не коснулся их случайно. Яд, остающийся на пальцах императора, и его странная привычка, о которой знали лишь приближённые маги…
– Завтра как раз «бумажный» день, – продолжил Рамон. – Почту принесут во дворец на рассвете, и Ирвин до обеда будет работать с документами.
– Но разве яд к этому времени не потеряет свои свойства? – удивилась. – И как Сорель регулировал дозировку?
– Яд сохраняет свойства чуть меньше суток, – добавил Валентин, – утром он будет ещё активен, но к вечеру на конвертах не останется ни одной улики. Касательно дозировки полагаю, что он просто менял количество обрабатываемых конвертов. У меня возникла идея выкрасть один, но не рискнул. Демон накинул свои следилки на ящик, а я был близок к тому, чтобы развеяться туманом.
– Значит нужно пробраться в канцелярию, выкрасть отравленные конверты и предоставить их Леонардо в качестве доказательств, – констатировала я.
Валентин упомянул, что сигнализация на здании стояла обычная, обойти её не составит труда. А вот с сигналками демона придётся повозиться. Пока не представляла, как подменить хоть один конверт, не потревожив чужое
– Есть идея получше, – задумчиво протянул Рамон, – чтобы доказать наличие на конвертах яда нам не нужно воровать письмо, достаточно его просканировать.
– Не согласна! – воскликнула. – Украденное письмо можно сдать в лабораторию и проверить с помощью магических реактивов. Это надежнее, да и в качестве улики его будет проще использовать.
Несмотря на все старания Валентина, добытая информация лишь подтверждала, что императору угрожает опасность, но не позволяла связать заговор и отравление с Сорелем. Так что разбрасываться уликами я бы не спешила.
– И как можно проверить письмо на расстоянии, если сканеры не реагируют на яд, изготовленный из натуральных ингредиентов? – добавила, припоминая недавний разговор.
– Не реагируют новые сканеры, – поправил меня Рамон, – а детекторы старого образца мгновенно засекут ментальный яд. Зато во время проверки мы не повредим вражеские следилки и не спугнём заговорщиков.
– Допустим, – кивнула, – но разве нам не нужно выудить из стопки все отравленные конверты?
– Это ничего не даст, – генерал покачал головой, – к тому же, молниеносно выдаст нас.
– Но император…
– Амира, даже если мы сумеем незаметно подменить конверты, то выгадаем сутки, в лучшем случае, – мягко перебил Рамон. – Советник давно использует яд и точно знает, как Ирвин реагирует на изменение дозы. Он моментально заметит то, на что остальные даже не обратят внимания.
– Понимаю, но нельзя же позволить ему и дальше травить императора, пока мы будем собирать улики?
– Конечно нет, – усмехнулся Рамон, – просто вместо похищения писем, предлагаю сжечь канцелярию.
На миг в комнате повисла звенящая тишина. От услышанного опешил даже Валентин.
– Эм… дружище, я всё понимаю, но…
– Ментальные яды нужно принимать постоянно, иначе они быстро вымываются из организма, – Рамон жестом попросил вампира не перебивать, – этот процесс всегда сопровождается жесточайшим и весьма специфическим откатом. Обычно он наступает через два-три дня после приёма последней дозы.
– Завтра последний «бумажный» день на этой неделе, – добавил Дари. – Если за выходные советник не придумает новый способ травить императора, все узнают о том, что Ирвин был под воздействием.
– Если выкрадем письма, Сорель поймёт, как далеко мы зашли и заляжет на дно, – продолжил Валентин, подхватывая мысль генерала, – чтобы не выдать себя он первое время будет активно искать отравителя вместе со всеми.
– Но, если письма сгорят случайно, разом с канцелярией и находящимся на ремонте архивом, Сорель ничего не заподозрит и попытается сохранить контроль над Ирвином, – кивнул Рамон, – только использовать демона уже не сможет. Во дворце стоит защита от низших сущностей, и ему придётся пронести яд лично!