Истинная пара: третьим будешь?
Шрифт:
— Юляша! Ты тут?
Я аж присела от неожиданности. Как кошка оказалась за окном? Глянула — а там серый сокол топчется. И глазом смотрит — ведь я знаю этот глаз! Видела уж не раз! У тётки…
— Зараза? Ты зачем птицей обернулась?
Фамильяр тёти Фотиньи, в обычном виде предстающий рыжей кошкой, а теперь — хищной птицей, топтался за окном, подпрыгивая и клекоча от негодования:
— Да впусти же уже меня! Или будешь на улице держать, как почтового голубя ординарного?
Всплеснув руками, я бросилась открывать окно. Зараза впорхнула в комнату, неуклюже развернувшись в полёте,
— Страсти-мордасти! — заворчала, яростно вылизывая вздыбившийся рыжий мех. — Скорее, быстрее, молнией! А сервис доставки у нас уже отменили, да?
— Да что скорее-то? — не поняла я. — Тебя тётя послала?
— Так ключ! Клюшка ты, Юлька, хоть и любимица тёткина! Кофр ведь закрыт на ключ! И сундуки твои!
— Ой, точно!
Столько всего случилось за последнее время, что я абсолютно забыла про всё на свете… Ключ, который должен был прибыть отдельно от замков! Тётя не доверилась обычной доставке и послала лично собственного фамильяра. Узнаю, моя тётушка!
— Так давай уже!
— Сначала ты мне скажешь, что у тебя тут происходит, — сварливо огрызнулась Зараза, принимаясь за шерсть на задней лапе. — Не чую сыночка, где он?
— Где-то внизу, наверное, — махнула рукой. — Я же тёте сказала, что появился стихийный фамильяр.
— Ещё и ведьмачьим духом пахнет за версту! Я аж на подлёте почуяла!
— Конечно, пахнет, — съязвила я. — Перед тобой же ведьма!
— Не твоим, клюшка! Чужим!
— Вот всё ты чуешь… — пробормотала. Нет, никому пока не стоит знать, что у меня из зеркала вылезла… предка. Потом, если не удастся её обратно запихнуть, попрошу помощи у клана. А пока…
— Давай ключ и лети обратно, — велела я фамильяру. — Некогда мне в шпионов играть, мне нужны книги и ингредиенты.
Кошка обиженно поднялась с покрывала и выгнула спину дугой. Ишь, сердитая. Ну и пусть. Всё равно фамильяры, даже если они принадлежат матриарху, да пусть и самой Верховной, ниже по иерархии, чем любая захудалая ведьма. Подчиняться обязаны, а там хоть трава не расти. Я протянула руку с настойчивостью, и Зараза полезла лапой за ухо, почесалась. На кровать упал флакончик с каплей настойки ярко-зелёного цвета.
— Так-то сразу, — довольным тоном мурлыкнула я. — Всё, бывай, до встречи.
Зараза не ответила и, подпрыгнув в воздух, обернулась соколом. Нет, белку, конечно, до неё расти и расти. Ну ничего, найду конспект по обучению фамильяров и начну его тренировать. А пока на повестке дня: а) ряска, б) «болотная водица», в) вывод животных войск особой дислокации со двора. Ну, и г) до кучи — прабабку надо возвращать в её время.
— Пошли, Аксинья, — тяжко вздохнула я, поискав свою гостью. Джинсы и майка, оказавшись на прабабке, мгновенно исчезли под действием заклинания. Зато сарафан с домотканой рубахой появились и теперь лежали на кровати. Подумав, я убрала их в шкаф. Нечего всем на них смотреть.
— Иду, иду, — отозвалась Аксинья. — Какая милая и умная кошка! Хотела бы я такого фамильяра…
— А у тебя нет? Сколько же тебе лет?
— Да уж осьмнадцать стукнуло, — вздохнула невидимка. — Жду посвящения. Ждала, то есть… Теперь даже не знаю, как быть. Шабаш без меня пройдёт. Отправила бы ты меня поскорее,
— Я работаю и над этим, — соврала с тяжелым сердцем. — Всё в своё время.
Спускалась во двор я на всякий случай по служебной лестнице. Мало ли, снова встречусь с диким зверем из семейства кошачьих… Я имела в виду Витольда, конечно, но на пути неожиданно оказался другой зверь — один из близнецов. Рома вернулся или Валера не уходил?
Парень схватил меня за руку и прошипел, приблизив лицо к моему:
— Что ты со мной сделала вчера?
Хм-хм… Я непонимающе уставилась на него, а он, закатив глаза, фыркнул:
— Узоры по фейсу! Алло, рыжая, проснись!
Валера. Ну ёшкин кот! Теперь и этого тоже воспитывать? Да, я же собиралась его обыграть, поохотиться… А тут ещё Аксинья смотрит…
— Послушай, милый деверь, — вырвав руку, я выпрямилась и выдержала его взгляд. Кстати, иван-да-марья на его лице виднелись ровно настолько, насколько можно было их заметить, будучи в курсе проблемы. — Я ни сном ни духом про узоры, я вообще не в курсе, что происходит, и у Ромочки было точно такое же, только исчезло без следа! Поди умойся, может, и поможет!
— Если надо…
Он начал фразу, но закончить не смог — задохнулся от ярости. Покраснел, выдохнул, как перед прыжком в воду, потом продолжил медленно:
— Я прослежу за тем, чтобы Ромочка трахнул тебя как следует.
Зрачки его сузились, превратившись в игольные ушка, а мне снова — да, снова, да, Великий Шабаш! — захотелось ощутить его губы, овладевающие моим ртом…
— Или я сам тебя трахну, ведьма, чтобы покончить с этим навсегда!
Он сказал это тихо, так тихо, что я подумала — показалось. Но нет, слова вылетели из его рта. Как беззаботные воробьи. Ах ты… Вот чего ты на самом деле хочешь, Валерочка! Тебя влечёт ко мне со страшной силой, но ты не можешь в этом признаться никому, даже самому себе, поэтому и прикрываешься заботой о клане! Ну что же, дорогой мой, я тебе подыграю… Но недолго.
— А возьми и трахни! — ответила я с вызовом, приблизившись к Валере вплотную. Его дыхание обжигало мои губы, которые остановились буквально в сантиметре от поцелуя. Воздух между нами был настолько плотным, что казалось — одна искра, и весь дом взорвётся нафиг! На какое-то мгновение я забылась… Что-то странное влекло меня к близнецу мужа, что-то гораздо сильнее вожделения или страсти. Мать моя ведьма, да я сама хочу его до полусмерти!
Это открытие заставило меня застыть статуей, а потом вдруг кто-то ущипнул за бок. Я отскочила от Валеры, глядя на него с обидой, пока не осознала, что это наверняка Аксинья выражает недовольство моим поведением.
— Иди ты лесом, Валера, — грубо сказала, чтобы как-то оправдаться перед собой и предкой. И ещё немного отодвинулась от него, потому что воздух не разрядился, совсем наоборот, сгустился до максимально возможного предела, при котором ещё можно дышать, да и то с трудом.
— Зачем ты притащила зоопарк во двор? — он, походу, не собирался отступать и снова шагнул ко мне. Уже с другим вопросом. Да что ж такое? Я же стараюсь!
— А ты… Ты почему не на работе? — вздёрнув нос, я на мгновение стала евреем. А Валера глянул на меня с неподдельным удивлением: