Истинная правда. Языки средневекового правосудия

Тогоева Ольга Игоревна

Существенные различия в способах передачи информации в воспоминаниях Флорана и Марион свидетельствуют, что хорошо известные филологам психолингвистические особенности мужского и женского типов дискурса были (а, возможно, и по сей день остаются) свойственны такому специфическому типу речи как судебное признание. Причем в нашем случае они не исчезли из показаний даже после того, как те были записаны судебным писцом.

Как отмечают современные исследователи, различия двух типов дискурса проявляются на самых разных уровнях: на уровне синтаксиса, морфологии, фонологии⁴⁹. Но прежде всего они различаются по форме, в которой для мужчины ключевым словом является глагол (или

слово, передающее действие). Речи Флорана де Сен-JIo была присуща именно такая, глагольная форма дискурса: «он был», «он увидел», «он позавтракал», «он умолял», «обещал ей и поклялся», «они уехали», «он возил ее», «спал с ней» и т.д.

В отличие от мужского, женский дискурс обладает именной формой, отражающей не действие как таковое, а душевное состояние человека в момент его совершения. Как отмечает Верена Эбишер, эти особенности находятся в зависимости от понимания мужской и женской «природы». Мужчины всегда объективны, рациональны, говорят громко и уверенно. Женщины эмоциональны, иррациональны и неуверены в себе⁵⁰.

И хотя подобное деление является стереотипным, оно лучше других подчеркивает различия в двух типах дискурса.

Именная форма была, безусловно, присуща рассказу Марион, поскольку прежде всего она хотела передать в нем свои чувства, свое душевное состояние. «Испытывала огромную любовь», «чтобы быть еще сильнее любимой», «любовный жар», «он любил ее прекрасно и с великом жаром», «великая и прекрасная любовь, которую она питает к Анселину» - таковы ее типичные высказывания. Вспоминая о пережитом, эта женщина по-прежнему пребывала в том эмоциональном состоянии, что и тогда, когда ее возлюбленный был еще жив и она надеялась вернуть его. Именно поэтому, как представляется, она полностью отрицала свою вину в его смерти, даже после четырех сеансов пыток. Марион, собственно, вообще не интересовалась настоящим - ситуация, которую Ролан Барт описывает как враждебное отношение к реальности³². Ее речь в суде можно представить как вариант молчания. Это была речь-вызов, речь, противопоставленная формальному признанию, которое ожидали услышать от нее судьи. Примером речи как молчания служит и поведение Флорана де Сен-Ло. Отказавшись давать показания, он, тем не менее, рассказал в тюрьме историю своей любви к Маргерит, сознательно заменив ею признание в совершении многочисленных краж. Как мне кажется, именно эта особенность поведения двух заключенных Шатле подтолкнула Алома Кашмаре к столь тщательной фиксации их воспоминаний - в качестве примера того, с чем могли столкнуться его коллеги в зале суда.

it it it

Отличаясь по форме, воспоминания Флорана и Марион также разнились и по содержанию, хотя, казалось бы, были посвящены одной и той же теме любви. Насколько можно судить по дошедшим до нас документам, женщины в XIV-XV вв., как, наверное, и в любую другую эпоху, были вовсе непрочь поговорить о своих чувствах. Иногда они обсуждали их даже охотнее и откровеннее, чем мужчины. Чего стоит, например, заявление, сделанное некоей молодой особой 12-ти лет во время слушания дела о ее замужестве в 1405 г. Через своих представителей она сообщила судьям, что никто другой, кроме ее дружка по имени Гоше ей не нужен, поскольку он - «мужчина, которого она любит, и е голом виде он ей нравится больше, чем тот, кого выбрал

31 Ibidem. Р. 10. См. также: MauxionM. Op.cit. P. 9,12.

32 Барт Р. Ук. соч. С. 131-138.

ей дядя» . В другом деле за тот же 1405 г. упоминалась некая Жанна,которая рассказывала всем, что ее возлюбленный Рено - «самый милый, самый красивый и самый обходительный из всех, кого она знает» и что «она отдала ему свое сердце и охотно получила бы в мужья

34

его и никого другого» .

Любовные признания этих женщин и Марион ла Друатюрьер очень похожи. Но есть одно существенное различие: они говорили о браке с

любимым мужчиной - она же была согласна на положение любовницы, на продолжение незаконных отношений с человеком, женатым на другой. Слова «замужество», «семья», «муж», «жена» отсутствовали в ее показаниях (во всяком случае, применительно к себе самой). И это шло в разрез с общепринятой моралью.

В приведенных примерах также обращают на себя внимание достаточно откровенные разговоры женщин с посторонними об их сексуальных

35

отношениях с партнерами. Марион также о них упоминала . Однако трудно понять, насколько адекватно воспринимались столь интимные подробности в мужском по существу обществе средневековья. Размышляя над этой проблемой, Клод Г овар склонна предположить, что такие разговоры не слишком прельщали мужчин. Между собой они могли «посплетничать» о каких-то скандальных ситуациях, но обсуждать их с женщинами считалось, видимо, неприличным³⁶. Даже намек на возможную близость, сделанный женой собственному мужу публично, не вызывал у последнего никакого восторга. Так, например, случилось с женой Жана Ламбера, которая, будучи в гостях, «начала похлопывать его по щекам, говоря, чтобы следующей ночью он

_u о 37 и -

три раза устроил ей медовый месяц» . На что разгневанный супруг ответствовал, что «не подобает достойной женщине так говорить в

38

чужом доме» , и дело кончилось

33 X 2а 14, f. 250 (mai 1405): "... que estoit homme que plus elle aimoit et l'avoit plus chier tout nu que celui que son oncle lui reservoit".

34 X 2a 14, f. 241v-245 (mars 1405): "... estoit le plus doulx, le plus bel et le mieulx parlant que onques elle n'avoit vu et qu'elle voit le euer a lui plus volontiers en mariage que nul autre". Это дело опубликовано: Le Roux de Lincy. Tentative de rapt commise par Regnaut d'Azincourt sur une epiciere de la rue Saint-Denis en 1405 // BEC. 1846. 2e serie.№3. P. 316-333.

35 RCh, I, 331: "...ainsi comme elle et sondit ami Ainsselin se jouoyent ensamble"; RCh, I, 338: "...quant elle vouloit baisier, acoler ou soy esbatre, par aucune avanture, avec sondit ami".

36 Gauvard С Paroles de femmes: le t'emoignage de la grande criminalit'e pendant le regne de Charles VI // La femme au Moyen Age / Sous la dir. de M.Rouche. Maubeuge, 1990. P. 327-340, здесь P. 335-337.

37 Ibidem. P. 336: "...commenca a frapper sondit mary des paulmes parmi les joes en lui disant qu'il lui feroit la nuyt trois fois les noces".

потасовкой, повлекшей за собой смерть излишне разговорчивой супруги³⁹. С точки зрения Жана Ламбера и, по-видимому, многих его современников, любовные утехи представляли собой дело интимное, семейное, не предназначенное для обсуждения за пределами дома. Они не входили в сферу публичных интересов. Марион ла Друатюрьер

40

своим поведением и словами нарушала этот запрет .

В отличие от нее, рассказ Флорана был не более чем иллюстрацией нормы, правильных отношений с партнером: ведь он собирался жениться на Маргерит и даже обручился с ней, повторив при этом те жесты, которые обычно использовались при заключении церковного брака (в частности, соединение правых рук)⁴¹. (Ил. 1) И все же его история выглядела исключительной на фоне обычных для средневековья мужских разговоров о любви.

Если довериться в этом вопросе «Регистру Шатле», то станет ясно, что крепкие связи между мужчиной и женщиной, а тем более желание заключить настоящий брак, были редкостью в том социальном кругу, к которому принадлежал Флоран. Но еще большей редкостью был откровенный рассказ мужчины о его семейной жизни. Как отмечает Клод Товар, подобная открытость в XIV-XV вв. была, скорее, исключением из правил⁴². Мужской любовный дискурс мог касаться скандала, насилия, похищения, адюльтера, даже