Истинное сокровище предводителей орков
Шрифт:
Знаю, когда лягу с ним — а это уже, я чувствую, неизбежно — он будет так же бережен со мной. Никогда и ни за что не сделает мне ничего плохого. Наоборот, любого за меня испепелит.
Шум за моей спиной нарастает. Острое беспокойство и тревога сжимают мои внутренности в ледяной ком.
— Алирх, пожалуйста, — тихо прошу я, заглядывая в его довольные глаза. — Останови их.
Его взгляд, только что лучащийся нежностью ко мне, мгновенно становится жёстким и непреклонным, а лицо каменеет.
— Мы с Олсом ошиблись,
— Так ему-то откуда было это знать, как со мной правильно? — хмурюсь я. — Тем более и правда хорошо было. Много и долго, — краснея, добавляю я и снова прошу: — разреши остановить их.
— Нет, Ева, — сжимает зубы Алирх, подхватывает меня на руки и несёт прочь от своих дерущихся братьев. — Братья разберутся. Лисах сильный воин, но правота на стороне Олса. А мы с тобой идём в шатёр.
Но с каждым его широким быстрым шагом меня всё большее отчаяние охватывает. Пальцы жжёт, нарастает паника, это всё неправильно, так не должно происходить!
Судя по каменному непреклонному лицу предводителя орков, он сейчас, что громадный валун, сорвавшийся с вершины горы — ничем не остановить, и на пути вставать смертельно опасно.
— Стой, Алирх, подожди, посмотри на мою руку, — нахожу лазейку. — Цветы, посмотри на них!
Алирх останавливается, мрачно смотрит на мои подрагивающие пальцы. На моём указательном пальце появился такой же рисунок, как и рисунок Лисаха.
Пока вождь прожигает взглядом свой цветок — знак, что я приняла его мужем, я говорю как можно твёрже:
— Сами говорите, что я должна троих принять! Как мне вас принять, если вы мне больно делаете своей враждой!
Алирх каменеет весь, чуть ослабляя хватку — видимо, чтобы тоже вдруг больно не сделать. Пристально смотрит мне в глаза.
— Они дерутся, а у меня рука жжёт! — жалуюсь я. — И чем дальше ты меня от них уносишь, тем мне хуже! Унесёшь, не позволишь остановить, сам мне больно сделаешь! Ещё сильнее, чем Лисах! С ним хоть быстро, и сразу прошло, а тут всё сильнее и даже не думает проходить!
Пока Алирх осваивает эту новую мысль, прожигая меня взглядом, я добиваю:
— Если у вас претензии к Лисаху, а он только с орчанками был, так бы и показали бы ему, как со мной надо обращаться! Вы ведь с Олсом знаете, как со мной надо, а он нет. Старшие ведь должны учить младшего, да?
Объятия Алирха вдруг меняются, он весь становится похожим на опасного смертоносного хищника, почуявшего добычу.
Я мучительно краснею, когда до меня до самой доходит, что я ему только что из полного отчаяния предложила, но уже поздно, слова сказаны.
Алирх мягко ставит меня на землю, обнимает
— Научить младшего, как обращаться с женой… — опуская взгляд на мои губы, медленно произносит он вибрирующе-низким хрипловатым голосом. — Мне нравится эта мысль. Очень нравится.
Глава 15. Вмешательство
Мне бы вернуть слова назад, стыд-то какой, ох, как мне вообще такое предложение в голову пришло?..
Не не успеваю больше ничего сказать. Алирх снова целует меня, медленно, чувственно, лаская меня умелым языком в глубине моего рта, разжигая желание, рассеивая властным поцелуем любые мои мысли.
Его широкие ладони бережно проводят по моей спине вверх, погружаются в волосы, неторопливые пальцы ласково тревожат заднюю поверхность шеи и кожу под волосами.
Как же он это делает… неспешно, собственнически, будто точно знает, как именно заставить меня трепетать, дрожать, желать большего… намного большего!
С глухим стоном моё тело само приникает к нему, мои руки обнимают его мощную спину.
Алирх отстраняется, рассматривая меня с неторопливым предвкушением и лёгкой улыбкой в уголках суровых губ.
Он берёт меня за руку и ведёт обратно на ристалище.
Всё ближе и ближе к дерущимся братьям.
Мы подходим, и мне всё страшнее от вида их непримиримой схватки. Быстрые, мощные, явно многоопытные бойцы.
Чтобы не смотреть на тех, кого я уже приняла своими мужьями, я перевожу взгляд на три группы орков вокруг нас. Только воины. Не только мужчины, но и женщины. В походной броне с мечами на поясах и за плечами. Их лица напряжены. С виду спокойны, но я замечаю глухую тревогу в глазах.
Выходим в самый центр, очень близко к месту опасной схватки.
— Братья, с вами жена хочет говорить, — негромким властным голосом говорит Алирх.
У меня дрожь по телу от тона его голоса — опасного, предупреждающего.
Лисах и Олс услышали — отскакивают друг от друга. Замирают в хищных пугающих позах: могучие мыщцы подрагивают напряжением, лица искажены оскалом, из-под нижней губы торчат крупные белоснежные клыки.
Оба скрещивают на мне мрачные взгляды и переводят их на Алирха — яростно, злобно.
Меня захлёстывает страх от их вида, и я прижимаюсь к Алирху, зажмуриваясь. Алирх тут же задвигает меня за спину, принимая боевую стойку. Мне от этого ещё хуже… Ещё не хватало, чтобы они все трое…
— Зачем… привёл её? — яростный рык заставляет меня вздрогнуть и теснее прижаться к Алирху.
Я даже не могу разобрать в этом рычании, кто сказал — Олс или Лисах.
— Вам понравится её предложение, — усмехается Алирх и тут же давит голосом: — заканчивайте. И лица приведите в порядок, Еву пугаете.