Источник пустого мира
Шрифт:
Он так и не сказал никакого заклинания, едва ли даже он сам соображал, что делает, просто вытянул руки — в нашу сторону и в сторону Ыгх — и вокруг меня вдруг возник водный смерч, а Веслава — нам пришлось разомкнуть руки — заковало в такой же, только из земли и песка. Сквозь крутящуюся вокруг воду я смогла различить огненное кольцо, защищавшее Йехара и воронку воздуха вокруг Виолы, что защитило Эдмуса — было неизвестно.
Белые птички, ринувшиеся на меня, попали в водную круговерть и закружились в ней, как в центрифуге. Постепенно белого
Ыгх почему-то не было видно. Тео остался без защиты, и руки он тоже уже опустил. Кольцо из оставшихся белых пташек смыкалось вокруг него, но не могло сомкнуться. Архивариуса все это не очень волновало: он даже вытянул ладонь, на которую приземлились несколько белых комочков. Тео рассматривал их какое-то время, потом подул на ладонь — и в воздух взлетели лепестки цветов.
Лепестками цветов они медленно и опали на землю — все до единой. Водный смерч вокруг меня неторопливо осел за землю и растекся по ней огромной лужей. С защитой остальных произошло примерно то же самое.
Непонятное выражение лица Веслава заслуживало отдельной премии в этой церемонии.
— На него не действует «Саван грешника».
Я прекрасно понимала, что Веслав имеет в виду. Это заклинание доводит до смерти даже детей-стихийников, и едва ли в нашем мире нашелся бы светлый, который отмахнулся бы от него с этаким выражением «лети-лети, лепесток, через запад на восток…»
— Стихийный универсал, — провозгласила между тем Виола. — Шукка была права со своей теорией. Поэтому было так трудно заставить его призвать своего медиума. Если у него их несколько… Ладно, как ты это сделал?
Последняя фраза была адресована Теодору. Архивариус оглянулся — на нас смотрели Простодушие и Невинность в одной ипостаси.
— Сделал что?
Его нос уберегло или расстояние или то, что Виола не решалась калечить универсального стихийника.
— Пять разных стихийных щитов одновременно!
К Простодушию и Невинности присоединился еще Ужас.
— Я?! Честное слово, я ничего такого…
— Виола, — спас нас всех от помешательства Эдмус. — Я, конечно, дурак, но уж ты объясни мне, как можно сделать пять этих самых разных стихийных щитов в мире, где и стихий-то нет!
— Вех его знает, — отозвался Веслав. — Очень может быть, что это и правда не он.
Тео сделал почти молитвенный жест — «Ну, наконец-то»! Виола сделала другой жест. Он угрожал Веславу скоропостижной ринопластикой.
Алхимик скривил досадливую мину — специальное выражение лица для догадок и неподтвержденных теорий.
— Я сперва думал — Теодор как-то соприкоснулся с этим самым источником мира. В Конторе, у себя в архиве или ещё где-то — ну, тот и наделил его магией. Хорошая теория, в нее всё укладывается — позднее проявление сил, неумение ими владеть… только вот не то, что мы только что видели. Я
— Защиту? — переспросил Тео слабо. — Меня кто-то защищает?
— Не кто-то — что-то. Интересно бы знать — чем ты так ценен для этого источника, что бы это ни было… так ценен, что за компанию и по одному твоему жесту он защитил ещё и нас. Напомни мне покопаться в твоей памяти — что-то мне кажется, ты вспомнил ещё не всё.
Это предложение Теодора не обрадовало, хотя уже в следующий миг он просветлел:
— Постойте… но в таком случае выходит, что я всё же не аномал?
Алхимик безжалостно покачал головой — мол, извини, тебе не светит, способности мага у тебя всё-таки есть. Мрачнее архивариуса после этого стала только Виола, которая выдала на максимуме подозрений:
— Стало быть, ты на сей раз ничего не делал?
— …я просто увидел, что на нас опускается что-то белое, а потом эта несчастная выхухоль закричала, что… а я как раз хотел спросить: ее никто не видел?
— Ыгх!
В несколько секунд мы оказались на том месте, где еще недавно красовалась «мутированная выхухоль». Теперь там восседала мрачного вида жаба ядовитой нездешней окраски.
— Что бы я еще квак-нибудь согласилась помочь… — процедила жаба под стать своей окраске. — Да еще таким, квак вы…
— Вы немного изменили вид, — сообщил архивариус, наклоняясь над ней. — Собственно говоря, я не думаю, что все стало хуже… Но хоть вы-то не считаете, что это из-за меня?
Теперь это была еще и Надежда. В чистом виде. За моей спиной хихикнул Веслав.
— Эта защита ее в исходную форму перекинула, — пояснил он шепотом. — Как в самую защищенную.
Непонятно как, но до Ыгх это дошло. Винить Тео во всех грехах мира сего, наподобие Виолы, она не стала, и кокетливо пошла розовыми пятнами по зеленому фону.
— Так ты, значит, местное дарование? Скромный стихийный универсал с нетипичными глазами? Ути-пути, ты, конечно, согласишься мне помочь?
— Я… о, ну, конечно. Разумеется, если это не будет включать применение магии, поскольку я все еще стою на той позиции, что я человек.
— Не-ет, магии не надо, — и добрая жаба Ыгх зацвела розовым еще активнее. Все остальные застонали и отвернулись. Все в точности знали, что за этим последует и какая реакция возможна в ответ.
— Ты умеешь целоваться по-французски? Мм-м-м-м-мцццц…
Легкий вскрик и звук падающего тела нас не особенно отвлек от раздумий.
— Из того, что знаем об источнике мира — он активен, может действовать на дистанции, защищает придурков-архивариусов, — заявила Виола, направляясь в сторону лагеря, — Значит, существует возможность его отследить по влиянию. Если нет — готова надеть розовое платье.
— Собираешься влупить чем-нибудь по Тео и посмотреть, что получится?
— Кхм!
— Да, Эдмус прав. Ты ж всё время его лупишь. По такой логике — тебя уже должно было испепелить, как тех Сиамов.