Источник
Шрифт:
Когда Китинг вошел, секретарь неспешно поднялся и открыл перед ним дверь в кабинет Эллсворта Тухи. Китинг уже переборол страх перед перспективой встречи со знаменитым человеком, но страх вновь овладел им в тот момент, когда он увидел, как открывается под рукой секретаря дверь. Он попытался представить, как в действительности выглядит Тухи. Он вспомнил великолепный голос, который слышал в фойе во время собрания забастовщиков, и вообразил себе некоего гиганта с густой гривой волос, возможно уже начинающих седеть, со смелыми, резкими чертами лица, в которых разлита бесконечная благожелательность, короче, нечто
— Мистер Питер Китинг — мистер Тухи, — произнес секретарь и закрыл за собой дверь.
При первом взгляде на Эллсворта Монктона Тухи возникало желание предложить ему плотное, хорошо утепленное пальто — таким хрупким и незащищенным выглядело тощее маленькое тело, ;;ак цыпленок, только что вылупившийся из яйца, во всей своей внушающей жалость хрупкости еще не затвердевших костей. При втором взгляде уже хотелось быть уверенным, что пальто будет отменного качества, — столь дорогой была надетая на Тухи одежда. Линии пиджака подчеркивали заключенное в нем тело, даже не пытаясь ни за что извиняться. Они ниспадали с выпуклости его тощей груди, они соскальзывали с его длинной тонкой шеи и скатывались к плечам. Большой лоб доминировал над всем его обликом. Клинообразное лицо сужалось от висков к маленькому острому подбородку. Волосы были темные, блестящие, разделенные пополам тонкой белой линией. Это создавало четкий и аккуратный общий абрис головы, лишь уши не вписывались в эту картину, приковывая взгляд своей одинокой беззащитностью, — похожие на ручки бульонной чашки. Его нос, длинный и тонкий, находил
продолжение в небольшом комочке темных усов. Его карие глаза были поразительны. В них чувствовалось такое богатство интеллекта и брызжущего веселья, что казалось, он носит очки не для защиты своих глаз, а для защиты других от их чрезвычайного блеска.
— Привет, Питер Китинг, — произнес Эллсворт Монктон Тухи своим магически повелевающим голосом. — Что вы думаете о храме Нике Аптерос*?
— Добрый… добрый день, мистер Тухи, — проговорил в изумлении Китинг. — Что я думаю… о чем?
— Садитесь, друг мой. О храме Нике Аптерос.
— Что ж… что ж… я…
— Я вполне уверен, что вы не могли проглядеть это маленькое сокровище. Парфенон украл у него признание, — впрочем, такое случается сплошь и рядом. Самые большие и самые сильные произведения завоевывают восхищение и поклонение, а красота менее притязательных созданий так и остается невоспетой. Это полностью относится к нашей маленькой жемчужине — творению свободного духа Греции. Вы наверняка заметили чудесное равновесие всего строения, высокое совершенство его скромных пропорций — да, высокое в малом — тонкое мастерство детали…
— Да, конечно, — пробормотал Китинг, — он всегда был в числе моих любимых… этот храм Нике Аптерос.
— Неужели? — спросил Эллсворт Тухи с улыбкой, которую Китинг не совсем понял. — Я был уверен в этом. Я был уверен, что вы это скажете. У вас очень приятное лицо, Питер Китинг, но напрасно вы так уставились на меня, это совершенно излишне.
И Тухи вдруг расхохотался, явно высмеивая его, явно издеваясь над ним и над самим собой; получилось так, будто он хотел подчеркнуть неестественность всей этой процедуры. Китинг застыл в ужасе и лишь затем понял, что смеется в ответ, словно он был дома со своим старинным
— Так-то лучше, — сказал Тухи. — Не кажется ли вам, что в ответственные моменты не стоит разговаривать чересчур серьезно? А это может стать очень ответственным моментом — кто знает? — для нас обоих. И конечно, я знал, что вы будете слегка побаиваться меня, и— о, я допускаю это — я совсем немножко, но побаивался вас, а разве не лучше просто посмеяться над всем этим?
— О да, мистер Тухи, — довольно отозвался Китинг. Обычная уверенность, с которой он разговаривал с окружающими, покинула
его, но он чувствовал себя свободно, как будто кто-то снял с него нею ответственность, и теперь ему не надо было задумываться, правильно ли он говорит. Его подвели к тому, чтобы он выразил нее, что надо, без всяких усилий со своей стороны. — Я всегда знал, мистер Тухи, что наша встреча явится очень важным моментом. Всегда. Вот уже сколько лет.
— Разве? — спросил Эллсворт Тухи, и его глаза за стеклами очков стали внимательны. — Почему?
— Потому что я постоянно надеялся, что сумею понравиться вам, что вы одобрите меня… мою работу… когда наступит время… Господи, я даже…
— И что же?
— …я даже задумывался частенько, пока чертил, — то ли это здание, которое мог бы назвать хорошим Эллсворт Тухи? Я пытался смотреть на него вашими глазами… я… — Тухи внимательно слушал.
— Я всегда хотел этой встречи, потому что вы такой глубокий мыслитель и человек столь обширных культурных…
— Ну-ну, — сказал Тухи, тон его голоса был любезен, но слегка нетерпелив, его интерес к собеседнику несколько угас. — Никоим образом. Мне не хотелось бы быть неучтивым, но мы можем обойтись без этого, не правда ли? Пусть это не покажется неестественным, но мне действительно неприятно слышать похвалы в свой адрес.
Китинг подумал, что в глазах Тухи есть что-то успокаивающее. В них светилось такое глубокое понимание, такая нетребовательная
— нет, это совсем не то слово, — такая безграничная доброта. Как будто от него ничего нельзя скрыть, да, впрочем, и не было надобности, потому что он в любом случае простил бы все. Китингу никогда не доводилось видеть таких вот вопрошающих глаз.
— Но, мистер Тухи, — пробормотал он, — мне бы хотелось…
— Вам хотелось поблагодарить меня за статью, — помог ему Тухи, и лицо его исказилось шутливым отчаянием. — А я-то так старался удержать вас от этого. Может, все-таки уважите меня, а? Вам решительно не за что меня благодарить. Если повезло заслужить то, о чем я говорил, — что ж, это ваша, а не моя заслуга. Не правда ли?
— Но я был так счастлив, что вы подумали, что я…
— …великий архитектор? Но ведь, сынок, вы об этом уже знали. Или вы не были уверены? Никогда не были полностью уверены?
— Ну, скажем, я…
Наступила короткая пауза. Китингу показалось, что эта пауза и была тем, что хотел от него Тухи; Тухи не стал ждать продолжения, а заговорил, как будто выслушал полный ответ и этот ответ ему понравился:
— Что же касается здания «Космо-Злотник», кто может отрицать, что это потрясающий успех? Знаете, я весьма заинтригован его планировкой в целом. Это весьма хитроумная планировка. Блестящая. Очень необычная. Совершенно не похоже на все ваши прежние работы. Не правда ли?