Истоки нашего “демократического” режима

Греченевский Олег

– Они вовсе не планировали, чтобы Гавел пришел к власти в Чехословакии. Этого у них в голове не было. Они хотели Млынаржа! Это мы знаем по документам. Млынарж был приятелем Горбачева, они учились вместе в МГУ.

– Они могли быстро развернуть события на 180 градусов.

– Вот (смеется).

Они этого боялись, и вполне сознательно. Ну я не знаю… Григорьянц собирает семинар в Москве, Горбачев пишет резолюцию: «Это мероприятие нужно просто сорвать». Чем тебе мешает семинар-то? В это время гораздо большие вещи уже происходили в Прибалтике. Нет, это неконтролируемо, это нельзя.

– Почему все-таки не произошло воссоединения Бессарабии с Румынией? Риторический вопрос…

– Ну, вопрос риторический: потому что не захотела Румыния.

– Почему?

– Я опубликовал протокол.

– Да, я читала.

– Заикнулся Илиеску на эту тему: пусть хотя бы историки изучат проблему. А Горбачев говорит: нет, мне не надо сейчас этого, у меня и так сейчас голова болит. И тот сказал: ну ладно, ладно.

– Значит, наверху не хотели?

– Не хотели, конечно. Им было важно спасти систему. А эта проблема казалась им слишком сложной.

– Только поэтому?

– Конечно. Если бы они захотели, если бы в тот момент Румыния настояла на этом - вы бы уже объединились давно. Потому что на самом деле Молдавия России не нужна. Нет там национального интереса никакого.

– Ни даже стратегического, ни экономического, никакого?

– Никакого. Абсолютно никакого. Сейчас они даже вино не хотят покупать (смеется). Но Горбачев не хотел, чтобы был прецедент распада.

– Но в больших империях иногда бывают

такие времена, когда они распадаются, а потом приходит период транзиции какой-нибудь, а после этого приходят в форму и с новой силой…

– Ну вот это Путин пытается сделать. Он пытается создать некое подобие Советского Союза. И это, конечно, большая глупость. Он просто человек глупый, небольшой, мелкий человечек такой. Он не понимает, что Советский Союз распался по естественным причинам, а вовсе не по искусственным. И собрать его сейчас, пожалуй, сложнее, чем собрать римскую империю или австро-венгерскую.

Они пытались удержать все это, используя имперские приемы. Но уже Лебедь понял, что ничего из этого не выйдет. Он неглупый был мужик. И он понимал, что ничего тут не выйдет.

– Мне кажется, что он и в Чечне сделал это.

– Да, да. И тут же установил мир. Приехал, договорился - и все. Если бы хотела российская власть, то там никакой войны бы не было. Это они специально сделали, когда приводили Путина в президенты. КГБ рвалось к власти. Им нужны были национальные проблемы. Нужна была истерия, на волне которой они могли провести своих людей. В этом дело. А никакой причины для войны на Кавказе нет. Нет на Кавказе национальных интересов. Я понимаю - ссорятся они с Украиной насчет моря, это еще можно понять. Море есть море, это некая коммуникация, терминалы, хорошо, я могу понять. Но Северный Кавказ?

– Может, ради каспийской нефти?

– Да нет там уже никакой каспийской нефти! (Cмеется). Уже давно нету. Она в Баку, и то ее уже давно выкачали, это старое месторождение.