Исторические портреты
Шрифт:
Невская битва (1240)
Почему же произвела такое огромное впечатление на современников Невская битва 1240 года, отнюдь не самая крупная в тревожном XIII столетии?
Советский историк И. У. Будовниц, автор книги об общественно-политической мысли Древней Руси» объяснял это тем, что в момент всеобщей подавленности и смятения русский народ увидел в победах Александра Невского отсвет былой славы и предзнаменование своего будущего освобождения от тяжкого ига. «Житие», прославлявшее военные подвиги Александра Невского и его храбрых сподвижников, тем самым вселяло в русских людей бодрость и веру в свои силы.
И ещё, пожалуй, может быть одно объяснение. В молодом новгородском князе народ увидел образ воителя за землю Русскую, образ
Впрочем, рано взрослели тогда люди на Руси. Княжич Александр родился в Переяславле-Залесском в 1220 году, а уже в 1223 году он расставался с детством. В переяславском Преображенском соборе, перед которым поставлен ныне бронзовый бюст прославленному воителю земли Русской, над княжичем был торжественно совершён обряд постригов [14] . После заздравных молебствий будущего князя и воина перепоясали мечом и посадили на коня. Трёхлетний княжич покинул женскую половину, хоромы своей матери княгини Феодосии, и был передан на руки боярину-воспитателю, дядьке Фёдору Даниловичу. Его учили письму и счету, книжной мудрости. Может быть, в раннем детстве побывала у него в руках и «Александрия» – книга о подвигах Александра Македонского, написанная во II – III веках. А главное, учили мальчика ратному делу, и было это ученье трудным и продолжительным.
14
Постриги – старинный обряд признания ребенка мужчиной законным сыном и наследником отца, чтобы ему «в отцовское стремя ступить».
Княжича учили «вседше на коня, в бронех, за щитом, с копьём биться». Такое было время, что князь первым бросался в сечу и вёл за собой воинов! Князь военачальник должен был не хуже, чем профессиональные воины-дружинники, управлять конём, сражаться в конном и пешем строю, владеть рубящим, колющим, ударным оружием, а каждое оружие – тяжёлое копье, меч или сабля, сулица-дротик, кистень, булава, боевой топорик – требовало своих приёмов боя. Особым искусством считалась стрельба из лука, познать все тонкости которой можно было только в детстве – тот, кто начинал в зрелом возрасте, никогда не достигал нужной меткости. Опытный конный лучник успевал сделать в минуту шесть выстрелов, при том, что стрела летела на двести метров. А защитное вооружение и снаряжение? Шлем с бармицей для защиты шеи и затылка, кольчуга, щит, железные рукавицы – без малого пуд [15] весом. Чтобы носить их и сражаться, нужны были и сила, и особая сноровка. А ножны для меча футляр для топора, колчан, лук, ремни – всё на себе, всё должно быть умело пригнано, привычно, не мешать в бою. Всё это уменья простого дружинника, без которых и князю невозможно обойтись.
15
Пуд – шестнадцать килограммов.
Но были ратные уменья уже не дружинные, но княжеские. Например, построить полки для сражения. Знать, когда выгоднее ударить тяжёлой конницей, когда выкинуть с флангов легкоконные отряды, когда поставить сомкнутые ряды пешцев. При осадах крепостей уметь делать подкопы, сооружать осадные машины – «пороки», окружать частоколами и тынами, ладить штурмовые лестницы. В походах позаботиться о дозорах, на стоянках – о сторожевых заставах. Знать, где и как ставить потаённые засады, и самому уберегаться от вражеских засад. Водить полки по незнакомой местности, чутьём угадывать нужное направление. Распознавать чужих лазутчиков и посылать своих. Назначать воевод не по родству и не по приязни, а только по ратной опытности и твёрдости. Не со слов можно было этому научиться, только в деле!
Так и познавал княжеские науки Александр Ярославович.
Десять лет ему было, когда оставил его отец наместником в своенравном и мятежном Новгороде. Оставил вместе со старшим братом Фёдором Ярославовичем, но ведь старшему-то было только одиннадцать лет…
В пятнадцать лет вместе с отцом князем Ярославом Всеволодовичем ходил войной на немцев. Было это в 1235 году. Русское войско двинулось на Дерпт, по трудным зимним дорогам прошло за неделю триста
Только-только возвратились в Новгород и взяли у присмиревших рыцарей мир «на всей правде своей», как новый поход – на литовцев, пограбивших Старую Русу. Литовцы успели «отбежать» с добычей, но их догнали в ста двадцати километрах от города, у Дубровны, отбили триста груженных добром коней. Враги разбежались, побросав свои короткие копья-сулицы и щиты. Всего десять воинов потеряли новгородцы в бою, а урон противнику нанесли немалый.
И никого не удивило, что князь Ярослав Всеволодович, отъезжая в Киев, «в Новгороде посадил сына своего Александра». Было это в 1236 году, юному новгородскому князю исполнилось шестнадцать лет. Там, в Новгороде и пересидел Александр страшный Батыев погром. Всего ста вёрст не дошли завоеватели до Великого Новгорода. Радовались новгородцы избавлению от беды. Но беда пришла с другой стороны, с запада…
Невская битва отсекла одну жадную руку, протянувшуюся к новгородской земле, – шведскую. Но оставались немцы. Орден. Месяца не прошло, как начали приходить с рубежа тревожные вести. Немецкие рыцари из всех крепостей Ливонии – Одение, Дерпта, Феллина и других – выступили к русским рубежам, к ним присоединились датские рыцари из Ревеля во главе с Кнутом и Абелем, сыновьями короля Вальдемара II. Объединённым рыцарским войском командовал вице-магистр Ливонского ордена Андреас фон Вельвен, опытный военачальник.
Первым объектом нападения стала Псковская земля. К её захвату Орден готовился долго и обстоятельно, и не только военными средствами: псковский князь Ярослав Владимирович, изгнанный горожанами, бежал к немцам и «подарил» дерптскому епископу всё «королевство псковское». Некоторые изменники-бояре, среди которых был и псковский посадник Твердило Иванкович, обещали рыцарям открыть ворота города. Это помешало псковичам организовать оборону.
Летом 1240 года немцы осадили Изборск, крепость на западной границе Псковской земли. Жители Изборска оказали захватчикам упорное сопротивление, отбив несколько приступов врага. Но силы были неравны. Изборск пал. Рыцари начали жечь и грабить пограничные сёла и деревни. По сообщению ливонской «Рифмованной хроники», они «никого не оставили в покое из русских, кто только прибегал к защите, тот был убиваем, или взят в плен и по всей земле распространились вопли». Псковское городское ополчение выступило навстречу захватчикам. «Рифмованная хроника» повествует:
Жители Пскова тогда не возрадовались этому известию. Так называется город, который расположен на Руси. Там люди очень крутого нрава… Они не медлили. они собрались в поход и поскакали туда. многие в блестящей броне: их шлемы сияли, как стекло. С ними было много стрелков… Начался жестокий бой…Псковское ополчение не выстояло против натиска всего рыцарского войска. Восемьсот псковичей пали в сече, был убит и псковский воевода князя Александра Невского – Гаврило Гориславич. Рыцари преследовали уцелевших псковичей до самого города, но взять с ходу Псков не сумели. Они только сожгли посад, разорили пригородные сёла и после недельной осады отступили. Псковская каменная крепость, если её защитники едины в своём желании защитить город, была неприступной.
Второй удар рыцарское войско нанесло на Водскую пятину, примыкавшую к Финскому заливу, взяв крепость Копорье. Теперь разорению подверглись собственно новгородские земли, рыцарские разъезды появлялись в тридцати вёрстах от Великого Новгорода.