Исторические повести
Шрифт:
Девушки с нетерпением ждут начала состязаний.
— Начинайте! — просят они своих братьев.
Кушанча сделала знак брату, чтобы поторопился. Но не тут-то было. Аспанзат ходил вокруг костра и примерялся, откуда лучше прыгать, а сын гончара, разглядев его новый халат, предостерегал юношу:
— Поберегись, безумец! Не прыгай! Ничего не стоит поджечь такой дорогой подарок.
— Надо прыгать с толком, чтобы халат не загорелся и венок достался! — смеялся Аспанзат и крепче подвязал платок на своей тонкой талии.
— Кто первый? — закричал хриплым голосом старый лепешечник, весельчак
— Все желают! — закричали юноши и стали в ряд.
Первым прыгнул сын медника. Он высоко поднялся над костром, но все же коснулся пламени краем своей одежды. Девушки бросились к нему, чтобы посмотреть, очень ли пострадал халат, а в это время прыгнул через костер Аспанзат. Он не задел высокого пламени, девушки с венками окружили его и, заключив в хоровод, запели песню об отважном богатыре, который прыгал до облаков, сражаясь с дивами.
В день Луны Аспанзат с нетерпением дожидался заката. Хотелось скорей пойти к тому доброму старику, который пригласил его в гости.
«Он очень ученый, — думал юноша. — Столько у него свитков и кож с письменами!»
Старик сидел на мягком войлоке и читал какой-то свиток, когда Аспанзат робко постучал бронзовым молотком в деревянную дверь.
— Входи, юноша, гостем будешь! — Старик приветливым жестом предложил Аспанзату сесть рядом на мягкой войлочной кошме.
Юноша смущенно опустил голову.
— Я отнимаю у тебя драгоценное время, — сказал он. — Прости меня, только расскажи, что записано здесь. Свиток весь пожелтел, наверно старинный?
— Вот ты чего захотел! — улыбнулся старик. — Это похвально. Я прочту его тебе, но прежде поговорим о деле… Когда-то, еще до твоего рождения… — начал старик, поглаживая свою мягкую, как шелк, бороду. — Когда-то давно я был известным писцом. Я служил при дворе афшина. Тогда писца Махоя знали не только в Панче. Чиновники почитали меня даже в Бухаре и Самарканде. А теперь я стар и немощен. Я подобен разбитому сосуду, из которого по каплям вытекает драгоценная влага. Надо ее сохранить. Я хочу научить тебя грамоте.
— Я сын бедного коконовара, — отвечал Аспанзат. — У меня нет денег…
— Молчи и слушай! — перебил его старик нахмурившись. — Многие добиваются чести поучиться у меня за деньги. Но не всякому дана эта честь. Я знаю, кто ты. Твой болтливый и глупый сосед Навифарм оказал тебе большую услугу. Поистине и глупость бывает полезна. Дело ко мне у него было пустое — никому не нужная бумага, а наболтал он так много, что иной раз и за год не услышишь столько чепухи. Мудрец говорит: «Для невежды нет ничего лучше молчания, но если бы он знал, что для него лучше всего, не был бы он невеждой».
Аспанзат слушал старика с нескрываемым восторгом. Вот зачем он его звал!
— Я не сразу надумал взять тебя в учение, — продолжал старый Махой. — Когда я встретил тебя в день Митры и ты помог мне в трудную минуту, я позвал тебя в свой дом, чтобы своим гостеприимством отблагодарить тебя, юноша. А вот когда твой завистливый сосед рассказал мне о том, как ты трудишься на благо своей семьи, я захотел сделать тебе добро. Только запомни, юноша: как бы человек ни был
— Постичь мудрость отцов! Может ли быть большее счастье для бедного юноши! — горячо воскликнул Аспанзат. — Чем же я отплачу за твою доброту?
— Усердием, — ответил, улыбаясь, писец.
Когда старик улыбался, его потускневшие черные глаза оживлялись и светились теплой лаской.
— Но я уже совершеннолетний. Не поздно ли мне учиться? — спросил нерешительно Аспанзат.
— Учиться никогда не поздно. Человек всю жизнь учится. Одни учатся у жизни, другие — по книгам, но и в книгах мудрость проживших… Приходи через два дня, — предложил старик. — Приходи на рассвете! — крикнул он вдогонку юноше. — В этот час у меня ясная голова.
Возвращаясь домой, Аспанзат вспомнил слова Навимаха. Как-то, рассказывая об одном мудром старце, он сказал:
— Язык мудреца — это ключ от хранилища.
Сколько драгоценных мыслей хранится в голове старого Махоя! Если мудрец подарит ему, Аспанзату, хоть маленькую частицу знаний, как он обогатится!
А сказать ли об этом дома или подождать? Аспанзат не знал, как ему быть. Но все же, придя домой, ничего не сказал. «Вот обрадуется отец, когда узнает, что я выучился грамоте!»
Для Аспанзата настало счастливое время. Два раза в неделю он ходил к писцу.
Каждый час, проведенный в обществе старика, открывал ему что-то неведомое и удивительное. Однажды во время занятий старик сказал Аспанзату:
— Запомни, юноша: нет сокровищницы лучше знания и нет почета величавее, чем знание.
Эти слова Аспанзат часто потом вспоминал. Ему казалось странным, как он мог жить в таком мраке, не зная мудрости человеческой! Он стремился в дальние земли, мечтал о поездке с караваном, а не знал, что земли те совсем другие, не похожие на землю его предков. Там и солнце греет не так, и язык у людей другой, непонятный, и одежда другая. Мало того, Махой рассказал удивительные вещи: будто и боги у тех людей иные, и нет у них священного огня.
— Многие верования стали мне знакомы из книг, — говорил Махой, — но я не знаю веры благороднее, чем вера Заратуштры. Сколько светлых минут проводим мы в храме у вечного огня! Наш священный огонь — это источник жизни и благополучия. Ты подумай, сын мой: чем бы мы отличались от животных, если бы не ели вареной пищи?
Как бы мы согревались холодной зимой? Как бы литейщик плавил металл? Как бы коконовар варил коконы, если бы не имел он у себя огня? Поистине нет ничего священнее огня! А когда мы говорим о солнце, душа наша расцветает. Ведь солнце согревает все живое. Солнце — источник жизни на земле. Великий Ахурамазда учит нас верить в добро и бороться со злом. В мире есть два начала: добро и зло. Добро должно побороть зло. Всякое доброе дело зачтется человеку в будущей жизни. Ведь за пределами земного существования каждого ждет новая жизнь. Когда прочтешь ты священную книгу, тогда многое поймешь и полюбишь веру своих отцов. Но не все люди на земле поняли величие наших богов. И сколько народов населяет разные страны, столько есть на свете разных верований. И у каждого народа свои обычаи.