Истории Черной Земли
Шрифт:
— Луба погибла! — сказал он горестно.
Старик обращался прежде всего к Касонго, который был старшим сыном и назывался Свана Мулопо. Он должен был наследовать власть отца.
— На нашей земле больше нет охоты. Значит, все кончено! — продолжал он.
Потом он сказал сыновьям, что они должны искать новые земли, потому что на старых уже не растет ямс и народу нечем утолить голод.
— А там все будет новое, — сказал старик, протянув руку на восток. — Там много рек и много озер. Реки широкие, а озера такие, что берегов их не видно. Земля там богатая, и всегда дуют ветры, нужные для охоты.
Опустив глаза, сыновья молча
— Для того чтобы идти туда, не нужно искать дорогу, — продолжал старик, все еще обращаясь к Касонго. — Надо только идти по течению рек.
— А как же ты, отец? — спросил Илунга.
Мутомбо Мукуло грустно покачал головой, посмотрел на сына и сказал:
— Я уже очень стар. Я умру здесь. После того как погибнет Луба. Старики должны умереть вместе с Лубой, а молодые должны отыскать новые земли, новые хорошие земли и там жить.
— Я иду, — решил Касонго.
— Я тоже, — сказал Каньиука.
— Хорошо, сыновья мои. Я знал, что вы храбрецы! Если бы я был молод, я тоже отправился бы на новые земли.
— А я останусь, — твердо сказал Илунга.
Старик посмотрел на него удивленно. Потом опустил голову сказал:
— Ты охотник, мой сын. А стада антилоп покинули нашу землю. Что ты будешь здесь делать?
— Я остаюсь, отец, — повторил Илунга.
— И я останусь тоже, — неожиданно присоединился к брату Маи.
— Вы не должны оставаться! И Луба и ее вождь скоро умрут!..
— Но мы останемся с тобой, отец, — одновременно сказали два младших брата.
— Тогда пусть принесут нам маруфо! — крикнул вождь, хлопая в ладоши и поворачиваясь ко входу в хижину.
И жена вождя подала им пальмового вина в большом калебасе. Вождь и его сыновья пили из одной посуды. Потом они разошлись, каждый в свою хижину, и послали женщин и детей собирать хворост и сухую траву для костров. В эту ночь люди должны были танцевать батуке. Но мало у кого нашлись силы, чтобы войти в круг, озаренный кострами, и плясать.
На следующий день в присутствии всего народа, на глазах у отца Касонго передал Илунге железный топорик-шамбуйю, потому что Илунга вместо Каньиуки должен был наследовать власть отца. Касонго и Каньиука, два старших сына, покидали Лубу.
Высоко над головой поднял Илунга топорик, символ власти Луба, чтобы народ видел его и признал Илунгу старшим сыном вождя. А так как Илунга был известным храбрым охотником луба, народ любил его, и не было ни одного человека, который не приветствовал бы молодого вождя.
Через несколько дней Касонго вместе со своими людьми покинул страну Луба и пошел по течению реки через равнины Севера. Потом он проплыл на деревянных плотах по рекам, пересек огромные леса, в которые не проникало солнце, и наконец дороги привели его в неведомый край, где синели озера, а за ними поднималась красно-зеленая гора. У этой горы люди Касонго и решили остановиться.
На вершине горы приютилось чье-то селение. Касонго напал на него, предал огню, убил вождя, взял жителей в рабство и на пепле, оставшемся от сгоревших хижин, танцевал батуке войны.
Земля тут была плодородной, дичи водилось много, и Касонго построил тоже на вершине горы новое селение, поставив хижины, как обычно делали луба, дверями на восток.
Касонго стал вождем на этой земле, ему подвластно было все кругом: и гора, и две реки, протекавшие у ее подножия. А люди Касонго уже не называли себя луба. Они стали называть себя касонго.
Вслед
Когда Мутомбо Мукуло узнал о делах своих старших сыновей, он велел всем пить вино и танцевать батуке, хотя люди его и еле двигались от голода.
Илунга тоже танцевал батуке, потрясая топориком, а все женщины любовались им, и каждая хотела иметь сына от него, такого же прекрасного и отважного, как юный сын вождя.
На рассвете Мутомбо Мукуло сказал:
— Теперь я могу умереть. — И он улыбнулся, хлопнул ослабевшей рукой Илунгу по спине: — Твои братья — отважные люди! Я был таким же. — Старик засмеялся долгим раскатистым смехом. — Твои братья отважны, как львы! Каким же ты будешь, мой сын? Ведь ты должен сменить меня!
Мутомбо Мукуло чувствовал себя больным и усталым. Он устал от жизни и теперь хотел одного — смерти. Он только и говорил о ней.
Он уже видел на своем веку все, что может видеть человек на его земле. Он пересчитал все деревья в лесу. Бессчетное число раз пересек земли, на которых охотились луба, истоптал все дороги к возделанным землям, на которых работали женщины, знал все селения и помнил всех мужчин, женщин и детей, которые в них жили.
Все женщины луба и рабыни — женщины, взятые у других племен, — после родов приходили к старому вождю показывать своих младенцев. Скольким из мальчиков он говорил напутственные слова, когда они шли в муканду, скольких из них он видел потом танцующими на площадке перед своей хижиной, когда мальчики выкрикивали новые имена, полученные ими после обряда, делавшего их мужчинами. Он видел смерть всех своих товарищей детства и оплакал их, танцуя батуке смерти. Он много раз оросил руки кровью, надевая головы побежденных вождей на колья ограды своего селения. И никогда он не сжалился ни над одним побежденным вождем. И никогда не простил ни одного раба. И никогда не позволял убивать женщин побежденных племен, потому что они должны были возделывать земли луба и рожать им детей. Но без сожаления приказывал он убивать воров, грабивших людей в своем же селении, и радовался, видя злых колдунов, заживо горящих в огне. Он всегда почитал отважных людей, которые умели убивать и на войне, и на охоте. Всем сыновьям, которых рожали ему жены, он давал имена и выбирал среди них, когда назначал себе наследников, лучших, тех, о ком сердце ему говорило, что они никогда его не предадут и будут оплакивать его смерть.
Мутомбо Мукуло гордился прожитой жизнью, гордился тем, что он был настоящим мужчиной и вождем народа. Он понимал, что уже видел все и уже сделал все, а когда вождь видит и знает все, он становится самым старым, самым мудрым человеком своей земли. А если старый вождь помнит историю народа и земли, если он видит свое великое прошлое и печальное настоящее и если у него нет сил улучшить жизнь народа, тогда он чувствует себя самым несчастным и самым бедным человеком.
Обо всем этом думал старый Мутомбо Мукуло однажды ночью, когда дикие собаки завывали где-то в лесу. В эту ночь он хотел, чтобы смерть наконец пришла за ним и чтобы боги взяли его к себе. Он хотел, чтобы Камвари, бог смерти, не позволил жестоким ветрам унести его душу.