Истории Эписа. Призванный
Шрифт:
– И вообще, Вел, – Крейн смешно нахмурился, обидчиво надув губы, – я тут тяжело раненный кушать хочу, а ты валяешься, пока твой единственный и неповторимый напарник умирает от голода, – засмеявшись, я легонько пнула Осириса по ноге.
– Как, Эрик, скажи мне, как тебя вообще выносит хоть кто-то больше десяти минут? – закатив глаза, я пнула Осириса еще раз. – Ты будешь самым противным старикашкой в Мире. Лет через сто. Это же просто невыносимо, твое нытье от царапины! – закатив глаза, я повалилась на землю обратно.
– Да, да, и я тебя люблю, Вел. Ну правда, давай
– Сейчас поедим, – со вздохом поднимаясь, сказала я, натягивая футболку.
– Только не рыбу, пожалуйста, – улыбнувшись, я закатила глаза.
Началось.
Понежившись в кровати еще минут десять, Макс подскочил с кровати и побежал умываться. Откуда столько энергии в маленьких детях? Под звонкий лай Чика, вприпрыжку ребенок скрылся за дверью.
– Как-то мне не нравится, что ты ни разу ко мне не повернулась, – одним движением Эрик перевернул меня на спину, тут же оказавшись сверху, – это бунт, манти Крейн?
Тонкие пальцы тут же проскочили под рубашку, играя на моих ребрах. От щекотки я рассмеялась, дергаясь и пытаясь спихнуть с себя Осириса. Эрику было мало. Схватил мою ногу, тонкие пальцы прошлись по стопе, заставляя визжать от смеха.
– Эрик, перестань, – заливаясь смехом, тут же потянулась к своему мучителю, – это жестоко.
Хитрый блеск в глазах Осириса мне понравился. Крейн притянул меня к себе, сминая губы глубоким поцелуем. Подхватив мою руку, он прижал мою ладонь к затвердевшей мужской плоти, явственно выступающую сквозь легкую ткань.
– Жестоко – это то, что сейчас мы пойдем завтракать, Вел, – улыбнувшись, Осирис коснулся губами нежной кожи шеи, – до крика Макса осталось три, – прикусив, Крейн слегка потянул кожу на себя, тут же зализывая, отчего внизу живота сладко потянуло, – два.
Перехватив лицо Осириса, я коснулась его губ, не желая расставаться с ним ни на секунду. Скользнув самым кончиком языка, тут же убрала его, но Эрик перехватил, не давая закончить игру.
– Я умылся! – радостный крик и топот ног по коридору заставил нас обоих рассмеяться.
Крейн посмотрел на меня, убирая волосы с лица. Поймав его палец губами, я лишь слегка поцеловала его. Рваный выдох вырвался из груди Крейна. Прижав меня к себе, Осирис уткнулся носом мне в волосы. Мой Осирис.
– Я сейчас скажу сопливый ужас, а ты про него забудешь, ладно, – его дыхание приятно щекотало волосы, отчего я улыбнулась и тихо кивнула, – скажи, что это не сон.
Немного отодвинувшись от Осириса, чтобы видеть лицо, я положила ладони на его щеки, пальцами поглаживая так пугающие меня морщины. Эрик внимательно наблюдал за мной, но молчал. Потеревшись кончиком носа о его щеку, я прижалась сильнее.
– Знаешь, думаю, я скажу что-то получше, – поцеловав уголок глаз, где собрались гусиные лапки, прошептала, – я люблю тебя, Эрик Крейн.
– Ма-а-а, па-а-а, – требовательный детский голос из коридора не дал расслабиться снова, – я хочу кушать!
Рассмеявшись, я спрыгнула с кровати, босиком шлепая в сторону коридора.
– Знаешь,
Глава 5
Скинув огромные тома со стола, Бак тяжело опустился в большое кресло, стоящее посередине комнаты. Осирис явно устал, пока тащил все это на второй этаж в бывший кабинет Рэндала. Пыль, поднятая старинными фолиантами, тут же пробралась в нос, противно щекоча. Чихнув, я сняла ладонь, оберегающую мой кофе, с чашки и сделала глоток. Бак заявился, стоило мне только выйти из душа. Взлохмаченный, с горящими от вдохновения глазами, он просто прошел внутрь, не замечая никого на своем пути. Чик не оценил, облаяв гостя, но, поняв, что на него никто не обращает внимания, засеменил на кухню к мужской части семейства Крейнов.
Кинув взгляд на дверь, Бак от нетерпения стучал пальцами по столу. Светлые глаза бегали по предметам, разложенным на деревянной поверхности. Приятно было отметить, что никакого присутствия Рэндала в этой комнате больше не ощущалось. Фото Макса, вставленное в рамку, аккуратно стояло на самом краешке, не захламляя поверхность. Ручка да неизменный блокнот. Ничего лишнего. Полный порядок, в лучших традициях Крейнов.
Опустившись на диван, я поджала под себя ноги, поправляя прилипшую к еще влажной спине майку. Размяв шею, аккуратно прошлась пальцами по шраму. Мягкая вода и крем успокоили его, поэтому сегодня он меня не беспокоил. Больше рефлекс. Вредная привычка, от которой я не хотела отказываться. Всегда важно помнить, кто ты есть на самом деле.
Забежавший в комнату Макс с радостным криком тут же забрался на колени Бака. Осирис улыбнулся, усаживая ребенка удобнее. Крейн, вошедший через секунду, тут же зацепился взглядом за книги, лежащие на столе.
– Дядя Бак, а мы сегодня спали все вместе! – от торжествующего крика ребенка я подавилась кофе.
Закашлявшись, отставила горячую чашку в сторону, вытирая выступившие на глазах слезы. Вот это впечатлений у ребенка. Чуть мать не убил. Эрик издевательски легонько похлопал меня по спине. Удивленно приподняв бровь, Бак посмотрел на меня. Я пожала плечами, не понимая, что должна сказать.
– Макс, я уверен, что дяде Баку это не очень интересно, – сказал Эрик, опускаясь на диван рядом со мной.
– Так, парень, не слушай этих глупых взрослых, – щелкнув Макса по носу, произнес Осирис, – мне очень интересно, во всех подробностях и деталях. Но после, ладно? Сейчас у дядя Бака скучные взрослые дела, дай пять, – Осирис поднял руку, а Макс ладошкой звонко ударил по ней, рассмеявшись.
Сын подскочил с коленей Бака и бегом направился к выходу, где его звонким лаем встретил Чик. Откинувшись на спинку дивана, я прикрыла глаза. Бак сгорал от предвкушения, дразня мой голод своими эмоциями. Легонько потянув поток, почувствовала изменение. Да, Бак всегда был не так прост. Сейчас воздух буквально забило любопытство, исходящее от Осириса. Приподняв веки, я посмотрела на Бака.