Истории мееханского пограничья. Том I. Север
Шрифт:
На мгновение воцарилась тишина – и вдруг зал наполнился криками радости, женским визгом, ударами мечей о щиты, стуком ладоней о броню. Молодой разбойник стоял у входа и улыбался. Улыбался как кот, стащивший только что кусок мяса со стола и знающий: его не только не накажут, но он даже может рассчитывать на что–то большее. Танцор исчез, на это уже никто не обратил внимания. Центром интереса теперь был Навер. Несколько человек, судя по хорошей броне вожди кланов, уже подходили к нему с поздравлениями и благодарностью, другие учтиво кланялись, но кланялись первыми, получая в ответ легкий кивок головы, и, как минимум, два из занимающих центр комнаты клана уже присоединились к толпе у дверей. Кем бы он ни был,
По невидимому знаку мечи вновь ударили о щиты и Навер пошел к трону. Он шел медленно, не спеша, смотрел по сторонам, словно искал кого–то в толпе или хотел запомнить лица всех собравшихся. Остановился там же, где и посольская делегация, и сделал надменный, на грани оскорбления, точно рассчитанный поклон. Затем широко усмехнулся:
– Дядя.
Только это. «Дядя». Практически без выражения или интонации. Это одинаково могло означать и «любимый родственник» и «Ты, старый пердун, слазь с трона».
– Навер – голос Аэрисса был таким же нейтральным. – Ты должен был предупредить меня о своем приходе.
– Даже я не знаю, когда воля Сетрена приведет меня в родную сторону. Но как я слышал, ты принимаешь сегодня важных гостей, поэтому решил приехать и согреть свое бесхитростное сердце в лучах имперского величия.
Акустика в зале была великолепной, и хотя Навер говорил тихо, толпа, собравшаяся у дверей, ответила смехом. Tahg заставил его замолчать, подняв руку:
– Наши гости ошеломлены таким приветствием.
– Почему же? Разве дела, с которыми они пришли, не касаются нас всех? Разве они не принесли радостную новость, что Империя в своей милости решила предоставить нашим купцам специальные торговые привилегии? Разве не будут они пересекать долину Гевенах без уплаты пошлины? Разве то, за что ты безуспешно боролся последние двадцать лет, не предложено в качестве жеста доброй воли? – Он повысил голос и широко развел руки, обращаясь к залу. – Радуйтесь! Наши купцы смогут въезжать на земли предков как на собственные!
Кеннет рискнул чуть наклониться вперед и взглянуть на графскую чету. Дарвен–кан–Лаверр сидел в кресле бледный, словно увидел свою смерть. Графиня, прикрыв глаза ресницами, рассматривала что–то на столе. Ее руки слегка дрожали.
Теперь он действительно начал бояться. Племянник повернулся к трону:
– Этот подарок со стороны Меехана для нас бесценен, дядя, потому и решил разделить радость со всеми. Я первый назову клеветником любого, осмелившегося сказать, будто Империя ничего не дает даром, не так ли, господин граф?
Посол посмотрел прямо в глаза молодого разбойника. Какое–то мгновение они разглядывали друг друга.
– Империя ценит своих союзников и всегда платит за измену и нарушение договоров – граф ответил тихо, не отрывая взгляда от Навера. Тот лишь еще шире улыбнулся:
– Именно так. Союзники и предатели. Мясо и хлеб для первых, железо и огонь для вторых. Мы еще вернемся к теме предателей, господин граф. Понравилось ли Вам наше небольшое представление? Графиня?
– Очень… – женщина какое– то мгновение искала нужное слово – …очень старинное по содержанию.
– Я знаю. Слыхал в Меехане ложные священники Сетрена не танцуют в маске быка, чтобы поведать миру историю освобождения, только читают ее верующим в храмах. Это как вместо глотка вина я буду слушать рецепт его приготовления. «Возьмите галлон пустившего сок винограда и галлон воды, смешайте, добавьте дрожжи». Ммм, я почти почувствовал аромат… – У дверей послышалось насмешливое фырканье. – Не удивительно, почему в наше время Сетрен редко бывает довольным.
– В самом деле? – Графиня оторвала взгляд от стола и улыбнулась. – Я не знала, что Бог это говорил. Может вновь появился awenderi? [1]
1
awenderi – «божьи орудия», «избранные», «благославленные»; в большинстве верований смертные, получившие во времена Войн Богов честь носить в себе частицу души бога.
Молодой вождь бандитов выглядел так, словно он ждал этого вопроса:
– О, нет, – он повысил голос. – Конечно же, нет! Нет среди нас того достойного, кого бы Сетрен коснулся своим рогом. На протяжении многих веков никого такого не было. Но разве мы не разумные люди? Должен ли бог проявить себя телесно для понимания его недовольства нами? Сколько времени прошло с того момента, когда дикие всадники прошли через всю Империю и топтали луга, по которым когда–то ходил в телах своих awenderi Непобедимый? Со времен, когда Сетрен привел нас на эти земли, наши побратимы никогда не получали таких поражений. Разве я не прав?
Шум за его плечами превратился в одобрительный гул.
– Да, орда диких варваров разбила непобедимые армии Империи и пасла своих лошадей на изумрудной траве, растущей в плодородных долинах. А сегодня Меехан вновь посылает полки на восток для укрепления границы, и мы в любой момент можем снова увидеть се–кохландских лошадей, пьющих воду из наших рек. Потому мне и кажется, что я прав, утверждая о недовольстве Сетрена, графиня.
Он сделал паузу, широко улыбаясь, в то время как мертвенная бледность покрывала щеки Исавы–кан–Лаверр. Кеннет так и сидел, наклонившись вперед и наблюдая за поединком. Или, скорее, экзекуцией. Навер огласил всем, что послы Империи принесли в дар новый торговый договор, поэтому tahg не сможет выдать его за свой успех. Потом он вспомнил о поражениях, которые понес Меехан в войне против кочевников тридцать лет назад, и мимоходом объявил о возможности нового вторжения, ведь Империя стягивает войска на восток. Лейтенант посмотрел в зал и увидел на десятках лиц волчий голод. Граница запылает, понял он с ползущим по спине ледяным ознобом. Сотни молодых воинов, которых держали на коротком поводке, сорвутся с цепи. Такие банды, как ватага Навера, появятся, словно черви после дождя, и начнут рвать Империю. И первой жертвой будет Рог. Эту долину не удастся защитить, и через год там будут только руины и пепел. А через два, три года Навер станет во главе десятитысячной армии – и культа Сетрена Воителя. Тогда он вновь войдет в этот зал, отыграет сцену с быком, после чего подойдет к трону и перережет дяде горло. Видя взгляды, которыми обменялись друг с другом tahg и племянник, Кеннет знал, что так это и будет.
Посольство потеряло смысл прежде, чем начались переговоры.
Навер поднял руку, и в зале воцарилась тишина. В тот момент у него было больше власти, чем у его дяди.
– Но мы собрались здесь не для грусти! – закричал он. – Будем веселиться. Tahg приготовил для нас праздник!
Все смотрели на правителя. Аэрисс Клависс медленно кивнул и хлопнул в ладоши. Открылись двери, внесли блюда, лотки с хлебом, кувшины с вином. Зал наполнился запахом жареного мяса, ароматных соусов и свежего хлеба. Перед Кеннетом появились тарелки с куропатками и другой птицей, ломтями темного мяса, хлебцами с золотистой корочкой, несколько кувшинов в окружении бокалов разных размеров и серебряное блюдо размером с небольшой щит. Лейтенант проглотил слюну. Вряд ли он сможет сейчас съесть хоть что–нибудь, даже если это будет последняя еда в его жизни.