Истории о Триаде

Запорожцев Вадим Валерьевич

Вадим Запорожцев: Друзья, очень хорошее замечание. Никто нам ничего навязывать не будет. Вселенная чтит нашу свободу, она чтит наш внутренний мир, какой бы он не был. У кого-то мир зажатый, полный кошмаров, и казалось, чтобы Вселенной не вломиться в наш внутренний мир депрессий, подавленности, каких-то маниакальных мыслей, и не помочь нам. Но Вселенная уважает даже это состояние, она думает, а вдруг нам это нравится – это принцип свободы. Т.е. пока мы сами не позовем, к нам не придут. Первый шаг должен быть наш. И наоборот, когда мы ощущаем, что кто-то открывается нам, кто-то как ребенок идет нам на встречу, мы сами превращаемся в родителя. Когда мы идем, как ребенок, кто-то другой превращается в родителя. Это как во многих религиозных доктринах, всегда есть концепция небесного родителя: как правило, на Западе – это небесный папа, на Востоке – небесная мама (мать мира). Везде требовалось такое отношение, но со временем религии обрастают фанатизмом, и становятся не приемлемы,

но изначальный толчок был очень естественный, красивый. Очень хорошо замечено, что если человек дрожит, то к нему страшно подойти. Даже, может быть, он мучается, он ждет, что кто-то до него дотронется, но при этом боится и распугивает тех, кто бы мог до него дотронуться.

Галина

Я получила колоссальное удовольствие. Вначале были немного скованные движения, потому что не знала, как войти в это состояние, прикасаться к людям. Но потом я окунулась в это, и получала огромное удовольствие. Когда надо было идти через тоннель, я закрыла глаза, и отдалась ощущением, смело шла вперед. Единственное, что было такое ощущение, что на моем теле не осталось ни одного свободного кусочка, и я не понимала как сделать шаг вперед, но потом чьи-то руки меня направили. Конечно, еще хотелось пройти пару кругов.

Вадим Запорожцев: Это практика, как я уже говорил, из Триады (ее составляющей части Тантра йоги). Есть такое выражение, что есть что-то общее между рождением и смертью, мы как бы идем в неизвестное. В Тантра йоге еще добавляют, что так же, как рождение и смерть, наш первый шаг в секс - это шаг в неизвестное. Действительно, когда мы рождаемся, мы приходим в совершенно новый, необычный, непривычный мир. Когда умираем, мы также уходим куда-то, куда оставшимся людям дороги нет. Этот момент доверия к Вселенной, и ощущение этого шага в неизвестное, и отклика Вселенной, чрезвычайно важен в таких йогах, как йога умирания. Потому что резко все меняется, и начинают всплывать разные впечатления всей жизни, но об этом говорит йога преодоления смерти (йога умирания). Но, как правило, это человека очень сильно смущает, и он начинает метаться, и в результате это приводит к тому, что он попадает в эти жернова кармы, и рождается вообщем так, как велит эта карма. Но есть способ даже по использованию нашей смерти в духовных целях - это специальные практики, которые обращают все посмертные видения в мощнейший трамплин по взаимодействию с Вселенной.

Друзья, ведь когда Вы умираете, Вы точно также взаимодействуете с Абсолютом (от Абсолюта никуда не деться - и в момент рождения, и в момент жизни, и в момент смерти). Если Вы ухватываете это неухватываемое, если Вы ощущаете этот смысл, о котором буквально «кричали» Веды, если Вы понимаете, как общаться с Абсолютом, живете ли Вы, умираете или рождаетесь - у Вас возникают способности, скажем, выбирать себе место, время, рождение, родителей, или даже воспользоваться своей смертью, чтобы сделать колоссальнейший шаг в духовные сферы, который Вы не могли сделать еще при жизни (на этом основаны многочисленные практики). Что объединяет процессы, когда Вы рождаетесь, умираете или в Тантрической сексуальной практике переживаете какое-то сексуальное единение? Во всех трех случаях открывается канал. Точнее, если быть более «строгим», то не в момент рождения, а в момент зачатия, когда Вы вошли в эту Вселенную, в момент смерти, когда Вы выходите из этой Вселенной, и в момент своего сексуального единения с мужчиной или женщиной, когда Вы выстраиваете канал, чтобы кто-то другой вошел в эту жизнь - во всех трех случаях это один и тот же канал. И вот эта практика она как раз и дана для того, чтобы немножко почувствовать, а что это за канал.

Валерий

Из того, что Вы говорили про возникновение канала. Когда я вошел в тоннель, удалось расслабиться, получилось довериться Вселенной, было ощущение, что она меня любит. Но ассоциации были как в фильмах, когда человек умирает, и руки откуда-то, я в какой-то транс впал, и потом голос Виктории: «Валера». Я, честно говоря, не ожидал, что меня кто-то ждет в конце тоннеля.

Басим

Одежда мне показалась «бетонной», ее хотелось сорвать с себя.

Вадим Запорожцев: Я хочу добавить, что в Триаде, Тантра йоге таких проблем нет - это все делается «в чем мама родила». Но Вы понимаете, что нет возможности Вас тут оголять, хотя бы по причине того, что достаточно холодно бывает.

Басим (продолжение)

Но я так подразумеваю, что дальше от грубого к тонкому, также захочется разорвать и грубое тело и так далее.

Вадим Запорожцев: Да, в этом все и заключается. На самом деле, славные люди нудисты. Это не просто удобно. Действительно, когда ты купаешься, а потом вылезаешь, и на тебе все мокрое, ты себя неуютно чувствуешь, хочется бежать переодеваться; а тут вылез, как «собака отряхнулся» и все уже. Но есть и другой фактор - мы цепляемся за свою одежду, мы чего-то боимся. Мы боимся открыться, показаться. Хотя чего скрывать там? Вообщем-то говоря, там не должно быть никаких чудес природы. Я одно время этим вопросом достаточно серьезно занимался, правда, в связи с другой йогой. Очень интересная

вещь, что среднестатистический человек, который вырос в социуме, он страшно боится раздеться. Иногда самые идиотские мысли. Скажем, у юноши возникает мысль, что если он разденется, вдруг у него возникнет эрекция, и на него будут все смотреть. Хотя после того, как он раздевается, ни о какой эрекции даже мысли не идет, потому что баланс ощущений перераспределяется, и ты совсем по-другому себя чувствуешь, как индейцев показывают в Африке в чем мать родила, только в носу кольцо. Процесс избавления от этих тряпочек - это процесс как в йоге умирания.

В йоге умирания есть такая практика (мы время от времени ее делаем), когда человек инсценирует свои похороны. Достаточно жутковато выглядит и переживается. Это когда человек сознательно, как правило, в теплых краях, идет с лопатой копает себе могилу, ложится в нее, а его зарывают, но только делают так, чтобы нос остался дышать или трубочку вставляют, т.е. делают так, чтоб человек не задохнулся. Ощущения очень своеобразные, начинаешь переосмысливать свое место в истории, свою персону. Т.е. этот момент сброса того, к чему ты привык. Я так понимаю, что нудисты бессознательно делают тот же самый обряд, но на более отдаленном уровне. Т.е. вот моя одежда, прикрывала, а вот все - нет ничего моего. И совершенно другое ощущение в жизни, совершенно другое ощущение свободы, потому что все ассоциативные связи, навязанные социумом, что нужно стесняться, чего-то там скрывать, они порвались. И из каждой этой ассоциативной связи высвободилась колоссальное количество праны. Более того, дырочка, через которую это все утекало, закрывается, и ты начинаешь чувствовать себя естественно.

Аналогичная ситуация в практиках умирания, когда ты по-другому начинаешь смотреть на свое любимое тело, несколько отстраненно, как если бы ты смотрел на одежду. Т.е. перестаешь за него лихорадочно цепляться. Это не значит, что ты перестаешь о нем заботится, ты после этого, как ни странно, начинаешь больше заботиться о теле, потому что ты понимаешь, если рубашку аккуратно носить - ее надолго хватит, а если не заботится она быстро обветшает, и на тебе порвется. Т.е. чисто такое утилитарное, разумное отношение к инструменту, как к рубашке, костюму. Конечно, все эти практики умирания, когда мы по этому тоннелю уходим, и оставляем за собой всю одежду, практики рождения, когда мы одеваем новые одежды. Я абсолютно согласен, что тяжело через тряпочки все прочувствовать.

Павел

Мне понравилось, что эти практики очень легко протекают, во всяком случае, для меня. В других йогах не дозанимался, перезанимался, перекосы какие-нибудь. А здесь все легко, я себя чувствую отдохнувшим.

Вадим Запорожцев: тоже очень хорошее замечание. Расскажу Вам про себя. Одни из самых серьезных практик по работе с определенными каналами, которые я сам проходил, в которых я ждал чего-то зверского (вот сейчас меня «шампуром» пронзать будут), а все прошло быстро, играючи, как дети играют (вот я король), на уровне где-то даже визуализации, воображения, задействованности, не цепляние за факт происходящего. Друзья, Рита! Рита- радость, это как в детстве в кубики играли. Собственно у Вас жизнь такая должна быть. Если Вы приходите на работу, и у Вас нет ощущения, что Вы как в детстве в солдатики или в куклы играете, то значит у Вас не в порядке что-то с работой, или вашим отношением к работе, или еще с чем-нибудь. Но все должно быть по-другому. И точно также практики, иногда мы думаем что-то там зверское в высших практиках. Ничего подобного. Конечно, есть практики подготовительного аскетизма, где должно быть тяжело. Но здесь, это как последние «мазки» правильно расставляющие акценты. Т.е. Вы накопили энергию, она должна потечь куда надо.

Анастасия

В какой-то момент во втором круге перестала понимать, это меня трогают или я трогаю кого-то, т.е. это слилось все в единое, и уже не было различий, меня ли это касаются или я кого-то.

Вадим Запорожцев: Основная идея, делая Ньясу другому, ты делаешь ее себе, или, получая Ньясу, ты взаимодействуешь сам с собой. Друзья, это Ньяса йога, Вы понимаете, что есть много вариантов Ньяса йоги. Мы выбрали Тантрическую, но есть еще много.

Т.е. это замкнутость микро- и макрокосмоса. Вот мы преподаем аксиоматику, говорим, есть микро- и макрокосмос, и на первоначальной стадии это все зазубривается, т.е. нет реального отклика в жизни. Но по мере каждой практики вдруг в голове встраивается пазл: «А, вот это имелось ввиду». Девушки обычно очень хорошо в этом преуспевают, поэтому отлично читают аксиоматику йоги. Аксиоматика йоги очень тяжелый интеллектуальный раздел на уровне высшей математики. Иногда создается впечатление, ну как это хрупкая девушка могла запомнить все на свете, как она это все помнит? Она ничего не помнит, она просто в себя смотрит, вспоминает свои ощущения, воспоминания от всех практик, которые она через себя пронесла и рассказывает, т.е. она просто вспоминает свой личный опыт и о нем в известных терминах говорит. Снаружи звучит, как сложнейшая математическая теория, аксиоматика и т.д. Она не умничает, а вспоминает пережитое, и об этом рассказывает, так же как мы можем рассказывать, скажем, как мы в кино, в ресторан ходили.