Истории Сантея
Шрифт:
Повторная вода, но уже ледяной воды, вырвала из приятных воспоминаний. А какое лето было классное! И сколько надежд на новый год…
Меня вновь окатили из фляжки, я захлебнулся и зашелся в кашле. Вернулись звуки, а перед глазами расплывающиеся пятна собрались вместе, явив зеленую рожу с ярко блестящими глазами. Физиономия с большим приплюснутым носом раздалась в улыбке, явив миру мечту дантиста, глухо пробурчала:
– Очнулся.
Подхватив за плечи, орк одним движением поставил меня на ноги и прислонил к холодной стене пещеры, вставив в зубы горлышко фляги. Наклонил, хлынула волна обжигающего напитка,
– Жить будет, – вынес вердикт верзила и, повернувшись, затопал к небольшой поленнице, сложенной из светлых балахонов.
«Хор», – подумал я.
Вспомнились недавние события. Выходит, запустив руной в принявшего в итоге бой мага, я разрушил поддерживающее меня в воздухе заклинание и при встрече с полом пещеры от избытка возникших чувств отрубился. Во дела!
В желудке потеплело, голова прояснилась, и поле недавнего боя предстало во всей красе. Два штабеля противников, причем во втором, где лежали, похоже, защитники местного собрания хорового пения, несколько личностей и вовсе в портках. Балахоны нашлись недалеко под снятыми с импровизированных крестов жертвами, возле которых возится гоблин. Орк же, обходя пещеру, собирает разбросанные в разных местах острые железки. Арахн куда-то исчез. Внезапно я наткнулся взглядом на лежащего отдельно от всех мага в сильно обгоревшей одежде. Похоже, моя импровизация пришлась ему по вкусу… Впрочем, большой фингал под глазом и огромная шишка на лбу вряд ли прилетели вместе с заклинанием.
Вспомнив о браслете, с трудом поднял правую руку до уровня глаз: хана дорогому артефакту. Никаких признаков наличия магии в браслете, да и сам он, мягко говоря, форму потерял. Как еще руку не опалило…
Отдыхая, пришел к выводу, что в Академии учат всяким историям, описаниям и крон еще чему, не очень-то приближаясь к действительно необходимому. Слабенький маг-мальчишка чуть не прибил одним ударом! Надо с этим что-то делать… А то что за арсенал: два боевых заклинания, из которых всего одно атакующее, и целая куча всякой ерунды!
Поподпирав стену минут пять, я отправился в путешествие: к ближайшей металлической колонне. Но помощь не понадобилась – ноги держали уверенно, хоть и старались неожиданно отказаться от подчинения. Добравшись осторожно до мага, я принялся внимательно изучать любителя жертвоприношений: молодое худое лицо, немного обезображенное обгоревшими волосами и подпалинами. Видимо, отпрыск благородных, очень уж породистое и высокомерное выражение. Молодой маг застонал и открыл глаза. Заметив меня, напрягся, но заговорить не смог.
– Очнулся? – подошел ко мне орк с зажатым в руке топором. Сейчас он казался обычным орудием убийства, но недавний виденный бой с одним из темных балахонов явно показал – серьезное оружие.
Я кивнул, а лежащий на холодном камне маг замер, почуяв неладное.
– Добить? – спокойно поинтересовался орк. – Или сам справишься?
– Ни к чему нам это, – хрипло выдавил я.
– Думаешь?
– Знаю, – отозвался я и настоял на своем: – Пусть живет. Власти с ним за подобные развлечения разберутся и без нас.
– Как знаешь, – безразлично ухнул орк. – Решать тебе.
И, потеряв интерес к разговору, двинулся дальше в обход пещеры.
А я остался на месте, задумчиво изучая
Меня остановило другое. Я вырос в семье боевых магов, людей, привыкших жить в куче проблем и умеющих их решать только одним простым, но действенным способом. И при этом несущих по жизни совершенно неподходящие для своей деятельности правила. Смерть противника в честном поединке – это одно, а вот так просто взять и добить уже побежденного… к сожалению, не наш путь. Хотя чего уж там – этот мальчишка явно развлекался тем, за что карают множественной смертью. И мои терзания: и смех, и грех.
Я даже немного испугался собственных мыслей. Спокойно рассуждаю – лишить человека жизни или подчиниться привитым в детстве правилам. А где душевные терзания, восхваляемые в книгах? Где переживания о сохранении своей души в свету или снисхождении во тьму? Простой прагматизм и все. Пустота.
Вспомнилось: «Жизнь дарована богами, и не наш удел отбирать такие подарки». Все. Живи, как хочешь, нарушай обещания, ищи выгоду для себя, но никогда ни при каких условиях не нарушай всего лишь три коротких правила. А проблемы? «Сделают тебя только крепче…»
Сплюнув, внимательно изучил мага с Изнанки. Колдовать не сможет, да и жизненных сил осталось чуть-чуть. Никуда не денется.
Пока я задумчиво бродил по пещере, изучая все попадающееся на глаза, вернулся Куорт с целой бригадой. Один крупный арахн, мне до пояса с размахом лап почти два метра, быстро пробежал по стенам, внимательно заглядывая в обнаруженные выходы из пещеры. Еще один паучара совершенно невероятных размеров, выломав окончательно проем, через который мы попали в пещеру, осторожно пробрался к скукожившемуся на подстилке малышу и прилег рядом. Арахна окутало белое сияние – принялся лечить раненого, впрочем, не забыв и о других двух жертвах.
Вслед за многоногими в маленькую пещеру посыпались вооруженные до зубов орки. Зеленокожие спокойно принялись паковать хор и охрану, закидывать получившиеся тюки на плечо и выбираться из пещеры. Пара магов с уже хорошо знакомым некромантом подошли ко мне.
– Опять вы, – со смешком выдавил некромант, – за последние дни все вызовы связаны только с вами.
– Везучий я, – кивнул я, враз пожалев о содеянном. Хорошо меня к стене приложило…
– Займитесь, – приказал Лангол напарнику, двинувшись к поверженному магу.
Взяв меня за плечи, немолодой уже лекарь улыбнулся и тихонько произнес:
– Будет холодно и неприятно. Недолго…
Капитан пристально меня рассматривал. К привычному ехидному взгляду добавилось вопросительное: откуда ты такой?
– Ну, – грозно выдохнуло начальство, старательно сверля меня взглядом.
– Источник неясных звуков найден, проблема решена! – отчеканил я.
Хорошо быть стражником. Лекарь подлечил, потом травник напоил меня какой-то гадостью и отправил с охраной домой, где, отлично выспавшись, я поутру встал совершенно здоровым человеком. И если бы не надобность докладывать начальству о вечернем происшествии… был бы вообще счастливым.