Историки Курского края: Биографический словарь

Drongelen Wim Van

Нередкие в справочных, особенно краеведческих изданиях эпитеты к персоналиям – «выдающийся», «известный», «знаменитый» и т. п. во втором издании нашего словаря сняты. Иерархия научных и культурных заслуг разных лиц в какой-то мере условна; она убедительные выясняется из оценок их отдельных публикаций и организационных усилий по части региональной историографии.

Определения «русский», «советский», «российский» применительно к учёным-историкам обозначают у нас ни что иное, кроме периода их жизни и деятельности (до революции, после неё, с 1990-х гг.).

Среди советских и особенно российских учёных, работавших над проблемами курской истории в новейший, послевоенный период, мы упоминаем только авторов обобщающих, достаточно фундаментальных, или же оригинальных, новаторских для региональной историографии публикаций, к тому же относящихся по преимуществу к древней и средневековой, в крайнем случае – дореволюционной тематике. Учёт всех историков-новистов, занимавшихся исключительно XX в., не входил в задачу составителя данного словаря. Значительная

их часть – историки КПСС, чья дисциплина была ближе к идеологии, нежели к науке. Таковы же по большей части нынешние аспиранты, ученики бывших историков КПСС. За пределами словаря оставлено и большинство ныне здравствующих настоящих исследователей прошлого Курского края из сравнительно молодых поколений. В условиях, когда два диссертационных совета в Курске «защищают» ежегодно десятки новых кандидатов отечественной и всеобщей истории, [29] учесть все их исследования затруднительно и явно преждевременно. Всё больше становится в провинции и докторов исторических наук, причём у многих из них вторая диссертация на поверку не слишком отличается от первой, кандидатской (чьё происхождение нередко, в свою очередь, явно сомнительно). Кто-то из новоявленных специалистов когда-нибудь дождётся о себе энциклопедической статьи. Впрочем, публикации многих из них приводятся в постатейной библиографии. Исключения – персональных статей (точнее, их предварительных вариантов) – удостоены те относительно молодые археологи и историки, чьи работы вывели историческое «курсковедение» на качественно новый уровень в своих тематико-хронологических горизонтах. Разумеется, составительский выбор в целом ряде случаев может быть оспорен придирчивыми читателями. Пусть тогда они составляют свой собственный словарь.

29

См. перечень многих из них в обзоре: Манжосов А. Н. Историческая наука и краеведение (совместная работа учёных-историков г. Курска и областного краеведческого общества в конце XX в.) // Курский край. 2001. № 4 (18).

В словарно-энциклопедическом жанре не принято давать авторские оценки личности и творческого вклада удостоенных персональных статей лиц. [30] Точнее, оценки ограничиваются трафаретными формулами восхваления заслуг типа «внёс выдающийся вклад…»; «сыграл заметную роль…» и т. п. Тем более не принято у лексикографов отмечать недостатки, провалы в деятельности предшественников и современников. Историографический замысел нашего издания идёт наперекор этой вежливой (порой вплоть до лицемерия) традиции. В заключение почти каждой статьи делается попытка вкратце очертить место именно этого лица в трёхвековой истории изучения курских древностей; отметить как положительные, так и отрицательные (если они заметны историографу) стороны его работы в данной области. Разумеется, речь идёт не о моральных качествах личности (это спорно, этому место не в справочниках, а в мемуарах), но именно о достижениях и слабостях в работе с памятниками истории и культуры. О некоторых историках и, особенно, так называемых краеведах можно сказать, что для исторической науки и преподавания истории было бы гораздо полезнее, если бы работы этих авторов никогда не увидели света, если бы их авторы занимались чем-то другим, а не историей родного края, которую они так добросовестно или же явно предвзято искажали (См. ниже, например, статьи «Ю. А. Бугров» и т. п.). Об этом мы и говорим.

30

См., например: Герд А. С. К определению понятия «словарь» // Проблемы лексикографии. СПб., 1997. С. 106–112; Рейтблат А. И. Смотр литературным «кадрам»: современные русские писатели по алфавиту [Рец. на кн.:] Чупринин С. Новая Россия: мир литературы. Энциклопедический справочник. В 2-х тт. М., 2003; Огрызко В. В. Русские писатели: современная эпоха. Лексикон. Эскиз будущей энциклопедии. М., 2004 // Новое литературное обозрение. № 76 (2005. № 6). С. 357.

Факты вненаучных периодов и сторон жизни соответствующих персонажей сообщаются в словаре только в тех случаях, если они, на взгляд составителя, ярко рисуют характер, нравственный облик человека, ставшего учёным. К примеру, вышеупомянутый историк партии Б. формально мог считаться «ветераном Великой Отечественной войны»: «Находился в рядах Советской Армии на преподавательской и политической работе» с 1939 по 1946 гг. А именно до 1943 г. преподавал историю КПСС в Воронежском училище связи, а с приближением немцев к Воронежу переместился в тыловые госпитали «заместителем начальника по политической части». А вот коллега Б. по институту, историк СССР Иосиф Шайевич Френкель (см. ниже словарную статью о нём) со студенческой скамьи добровольцем пошёл на фронт, два года воевал рядовым пехотинцем; дважды возвращался в строй после ранений, стал инвалидом войны; перешёл на должность пропагандиста среди войск противника; наконец, закончил курсы командиров рот и последний год войны командовал пехотной ротой на фронте. На мой взгляд, для молодого человека – начинающего историка России есть некоторая разница – на каком расстоянии от линии фронта переживать столь драматические события её истории. И биограф,

в том числе составитель словаря, вправе отметить соответствующие факты жизни и деятельности своих персонажей. От представителей столь мирной профессии, как учитель, историк трудно требовать поголовного героизма, но если таковой налицо, это нельзя замалчивать. И трудно молчаливо взирать на тыловика, щеголявшего потом всю жизнь в регалиях ветерана войны. Совесть в науке ещё никто не отменял. Должна быть какая-то сложная связь между гражданским мужеством (либо трусостью) историка и результатами его профессиональных усилий.

В отдельных случаях в состав персональных статей включались некоторые, особенно колоритные, на взгляд составителя, цитаты. Это не принято в словарном жанре, но формат регионального справочника вроде бы позволяет такие текстовые «украшения». Тем более если они заимствованы из собственноручно написанных анкет или биографий историков, т. е. первоисточников историографа.

От общепринятых в справочных изданиях сокращений выходных данных серийных, периодические изданий решено было по большей части отказаться потому, что региональным справочником обычно пользуются не только опытные и образованные, но и начинающие читатели, учащиеся всякого рода. А их обилие аббревиатур может поставить в тупик.

В приложения к основному тексту словаря вынесены те авторские материалы, которые создавались в связи с его подготовкой (рецензии на аналогичные издания, мемуарные очерки). Может быть, они покажут читателю, какие массивы сюжетов и проблем скрываются нередко за скупой словарной, энциклопедической строкой. Какие сложности встают перед любым лексикографом, чья роль только на поверхностный взгляд вторична по сравнению с авторством учёных монографий.

Кроме моих собственных текстов, среди приложений находятся весьма поучительная статья и интервью А. А. Формозова (Москва); мемуарная заметка А. Н. Курцева (Курск). Я весьма признателен коллегам, моему учителю и моему другу за предоставленные к публикации материалы.

В списках литературы к статьям словаря приводятся, как правило, только те публикации, что прямо относятся к истории курского региона, или же позволяют понять его прошлые судьбы. Постатейная библиография дополнена сводным списком литературы по курской истории и особенно историографии. Этот последний список в своём большинстве не повторяет, а дополняет списки источников и литературы к отдельным статьям.

Словарь снабжён списком принятых сокращений слов, словочетаний и названий упоминаемых в нём организаций и учреждений.

Разумеется, за возможные и даже неизбежные в избранном жанре биоисториографического исследования пробелы и огрехи составитель несёт ответственность самолично. Частичным оправданием возможных просчётов может служить моё глубокое уважение к тем славным предшественникам, чьими самоотверженными усилиями открывались, изучались и охранялись исторические древности Курского края. Даже отрывочные сведения об этих исследованиях представляются полезными для современной науки и практики разных специальностей.

Один из ведущих русских философов сегодня, Б. В. Марков справедливо утверждает: «Прошлое нельзя преодолеть молча. При этом нельзя его и очернять, ибо если новые обещания не выполняются, то оно может вернуться. Прошлое – славная и одновременно небезопасная вещь. На всякий случай с ним следует обращаться осторожно, чтобы и его не испачкать, и самому не заразиться вирусами. Наши предки шатаются как неприкаянные призраки. Потомки не воздают им должного, забывают или очерняют [или же неумеренно перехваливают иных из них – С.Щ.] и поэтому, уже став мёртвыми, они достают нас, и не только в ночных кошмарах». [31]

31

Марков Б. В. Светлое прошлое // Тугариновские чтения. Материалы научной сессии. СПб., 2000. С. 51–52.

* * *

Все книги, а тем более словари, имеют свою судьбу, которая применительно к справочно-библиографическим изданиям в особенности представляет определённый интерес для лучшего понимания их содержания. Поэтому нелишне отметить основные вехи данного книгоиздательского проекта, как-никак первого в своём жанре для Курской области, да и большинства сопредельных с ней краёв Центральной России (имеются в виду собственно историографические справочники).

В 1996 г. ко мне обратился сотрудник Курского музея археологии А. В. Зорин с предложением предоставить для задуманной его учреждением научно-популярной серии «История Курского края» брошюру с обзором истории изучения местных памятников археологии. Поскольку мной к тому времени уже были подготовлены к изданию (и в 1997 г. выпущены в свет) очерки развития курской археологии за XVII–XX вв., то я сделал Курскому музею археологии встречное предложение: составить биобиблиографический словарь по возможности всех лиц, которые занимались далёким прошлым Курской земли как учёные исследователи или же любители-краеведы. К составлению такого словаря я предложил привлечь тех сотрудников музея, кто занимался историографией своей специальности. Моё предложение было принято, и к октябрю того же 1996 г. я передал свою часть рукописи (до сотни персональных статей) в музей для компьютерного набора. Г. Ю. Стародубцев, А. В. Зорин (КГОМА), а также тогдашний директор Льговского краеведческого музея С. А. Остроухов удачно дополнили эту мою работу несколькими авторскими статьями, внесли несколько дополнений в библиографию к нескольким из моих статей.