История Армении

Гандзакеци Киракос

ГЛАВА 15

О том, кто выделялся среди учеников его

Много было людей, учившихся у него (Мхитара) искусству проповедничества, ибо молва о мудрости его распространилась повсюду. Приходили к нему со всех концов, и он соответственно имени своему [686] утешал всех, ибо был, подобно Варнаве [687] , утешителем и, подобно Антону [688] , знаменит среди [разных] племен. Речи его были полезны и исполнены благодати. Все стремились увидеть и послушать его. Множество людей, имевших сан вардапета, из-за такой славы его скрывали свой сан, приходили к нему и вместе с его учениками /218/ обучались у него и заново получали сан. Многие из его учеников добились чести стать вардапетами. Но двое из них были мудрее остальных — они могли быть полезными другим. Первый, по имени Торос [689] , был родом из пределов армянской Мелитины; отец его был армянин по происхождению, мать — сирийка. Человек он был смиренный, скромный и целомудренный, чрезвычайно добрый

к нищим, гостеприимный к странникам, щедрый на руку. Жизнь свою провел с пользой и преставился к праотцам своим в годы плодотворной старости, похоронен в прославленном Ахпатском монастыре, на кладбище епископов и вардапетов, [расположенном] над монастырем. Да будет благословенна память о нем и да оградят верующих молитвы его! Второго звали Ванакан. [Это был] человек святой и воздержанный, во всех добрых начинаниях он всегда был впереди, здраво мыслил и был умеренным во всем, а как наставник превзошел всех своих современников плодотворностью мысли и угодными делами. Поэтому многие устраивались к нему, чтобы учиться, но не только искусству проповедничества — вся жизнь его, [любое] движение были неписаным законом для тех, кто наблюдал его. И я говорю это не только понаслышке — я был и очевидцем, ибо долгое время, чтобы получить образование, мы жили у него в пустыни в окрестностях крепости Тавуш, /219/ где он проживал и, подобно роднику, поил всех [жаждущих] проповедями.

686

Здесь игра слов: «***» — «утешать», Мхитар — «утешитель»

687

Варнава — «сын утешения» (см.: Деяния апостолов, 4, 36)

688

Очевидно, имеется в виду святой Антоний Фивскин, пользовавшийся в средние века огромной популярностью.

689

Об этом Торосе известно лишь то, что сообщает Киракос Гандзакеци.

ГЛАВА 16

О кончине великого вардапета Мхитара, прозванного Гошем [690]

Сей блаженный, о котором мы выше рассказали, совершенствуя себя и блюдя веру, достиг глубокой старости. И когда он увидел, что силы телесные покидают его и он готов уже отойти к праотцам своим, позвал обитателей монастыря Нор Гетик, которые вместе с ним мучились и трудились для монастыря и церкви, и благословил именем бога их и учеников своих. И, выбрав одного из них, по имени Мартирос, который обучался у него и был близок ему, поставил его духовным предводителем над ними. Ребенку по возрасту, но совершенному по знаниям, сладкозвучно поющему песнопения богослужебные, много читающему, быстро пишущему — ему велел он властвовать над ними. Написал завещание великому азарапету Иванэ, брату Закарэ, и поручил ему монастырь и настоятеля. И сам, /220/ престарелый и отягощенный годами, преставился из мира сего ко Христу. Попечитель монастыря Мартирос вместе с братией прекрасно справились со всеми духовными и житейскими делами, необходимыми при похоронах, [потом] понесли и упокоили его перед дверью маленькой церкви, что находится к западу, выше монастыря. И по сей день могила его помогает болящим, кои с верою полагаются на молитвы его, и землю с того места без конца уносят для нужд бальных людей и скота, ибо бог прославляет прославляющих его и гори жизни, я после смерти.

690

Труд Киракоса Гандзакеци считается основным источником, откуда черпали материал биографы Мхитара Гоша.

Случилось как-то служителям его ехать с лошадьми, груженными вином для нужд монастыря. Какой-то грузин, по имени Басила, подошел и хотел насильно отнять у них часть того вина, ибо служил он у Иванэ — был смотрителем над лесами и охранял подворье, где тот останавливался. Служители [монастырские] говорят ему: «Не притесняй нас, ведь мы люди Гоша», поскольку таково было его прозвище (потому что волосы его были очень редкими). А гнусный человек тот, обругав, оскорбил их и Гоша. Когда же он дошел до того места, где упомянул с издевкой имя его (Гоша), тут же тотчас онемел: язык у него отнялся, а губы скривились; и так прожил он дол/221/гие дни, пока со стонами не вымолил прощения. И все, кто видел этого человека, восхваляли слугу божьего.

И оставил он в память о себе как памятник надгробный мудрые книги для тех, кто любит науки: прекрасно составленные «Толкования пророчеств Иеремии», несколько правил относительно преподнесения тела и крови господней — о том, как удобнее или в каком порядке следует [это делать], книгу «Плач о естестве нашем», [написанную] от имени Адама к сыновьям его и от имени Евы к дочерям ее; по просьбе великого военачальника Закарэ и его брата [написал] он книгу «Возвещение православной веры против всех раскольников» и другие поучительные сочинения [691] . Кончина его имела место в 662 (1213) году.

691

Главным трудом всей жизни Мхитара Гоша является «Судебник»; кроме того, большой известностью пользуются его басни, которых Киракос почему-то не упоминает (см.: Армянский судебник; И. А. Орбели, Басни средневековой Армении).

ГЛАВА 17

О тех, кто получил настоятельство монастыря после него

Монастырь прославился и стал знаменит благодаря имени святого вардапета и мудрости настоятеля Мартироса, ибо [последний] был человеком созидающим. Он построил еще одну молельню из нетесаного камня, скрепленного известью, с прочными стенами, с деревянной надстройкой (спустя некоторое время над/222/стройка обвалилась); построил он руками мастера-плотника Мхитара, который потрудился над многими поделками в церквах и монастыре, и книгохранилище с прекрасными помещениями.

Собралось там ввиду громкой славы [монастыря] множество монахов, и многим, чтобы прокормиться и обучаться, нашлось там место. Мы сами тоже были вскормлены и обучены в том монастыре.

Начали строить еще одну церковь с пятью хоранами из обработанного и тесаного камня, с куполом и красивыми пристройками, но когда [строительство] церкви было

прервано, перерыв оказался долгим, поскольку пришел султан Хорасана по имени Джалаладин, ударил по войску армян и грузин, разорил многие гавары. По этой причине и по многим другим [церковь] осталась недостроенной. Позже некий муж, по имени Григор Капалеци, который и прежде занимался сооружением той церкви, взяв снова это дело в свои руки, завершил его в 690 (1241) году [692] .

692

Здесь у Киракоса неточность. Строительство церкви было завершено не в 1241, а в 1231 г. (см. Р. Джанполадян, Мхитар Гош и монастырь Нор Гетика, стр. 131).

Умер и Иванэ [693] , брат Закарэ, и был похоронен в Пхиндзаанке [694] , у входа в построенную им самим церковь; он отнял ее у армян и превратил в грузинский монастырь [695] . Еще до своей смерти он поручил своего сына и дом свой некоему ишхану, по имени Григор, вскормленному и возвеличенному им, которого прозвали Отроком.

/223/ Этот [последний] выпросил у Авага, сына Иванэ, монастырь Гетик, чтобы превратить его в место упокоения для себя. И так как [Аваг] очень любил его, он передал [монастырь] ему. Купил у него селение близ Ахстева под названием Вахшэ и даровал его монастырю, а также [пожаловал] много других доходов, книг, крестов и скота. И еще близ паперти церковной построил одну дивную церковь необыкновенной красоты с тремя хоранами и назвал ту церковь именем святого Григора. При нем было возведено также множество иных строений, увеличилось число священников, служителей и учащихся отроков. Мартирос был настоятелем [монастыря] двадцать лет и добровольно отказался от [должности]. После него [настоятелем] стал некий Мхитар; этот, затем Иовасап и другие [были настоятелями] недолго, а потом был вардапет Абраам. Затем [настоятелем] стал тэр Иованнес Арманеци, бывший настоятелем Ахарцина и рукоположенный в епископы в 705 (1256) году. Он построил в Ахарцине замечательную трапезную из тесаного камня, а потом перешел на большой престол в Ахпат. В 703 (1254) году вардапет Хачатур и брат его Барсег построили напротив монастыря церковь во имя святого Геворга с тремя хоранами и куполом.

693

Армянские источники сообщают разноречивые данные о годе смерти атабека Иванэ; согласно генеалогической таблице, составленной Г. Алишаном, Иванэ умер в 1231 г. (см.: Ширак, стр. 175).

694

Пхиндзаанк — расположенный недалеко от г. Лори, в долине р. Дебед, монастырь, названный так (в переводе с армянского «медные рудники»), очевидно, из-за близости медных копей. В XIII в. атабек Иванэ превратил его в монастырь для армян-халкидонитов (служба в монастыре шла по грузинскому обряду на армянском языке) под названием монастыря Мариам—Анны (см.: Н. Акинян, Симеон Пхиндзаанеци и его переводы с грузинского; А. Воскян, Монастыри Арцаха, стр. 244—245).

695

Иванэ, как свидетельствуют армянские и грузинские источники, принял православие, которое исповедовали грузины (см. прим. 41 к гл. 4, а также: Л. М. Меликсет-Бек, Грузинские источники об Армении и армянах, т. II, стр. 11, 34, и др.)

ГЛАВА 18

/ 224 / О султане Джалаладине и истреблении грузинского войска в 674 (1225) году

Вышеупомянутый северо-восточный народ, именуемый татарами, довел до крайности хорезмского султана Джалаладина, разбил его войско и ниспроверг страну. Его [самого] обратили в бегство в Агванк: он пришел в город Гандзак и захватил его. [Султан] собрал бесчисленное войско из персов, мусульман и тюрок и вторгся в страну армян. Узнав об этом, Иванэ сообщил грузинскому царю и стал собирать большое войско против султана. И в гордости великой, чванясь, они дали обет: если одержат над ним победу — обратить в веру грузинскую всех подвластных им армян, а сопротивляющихся — истребить мечом [696] . Дума эта внушена была им не богом, договор был заключен не с помощью [святого] духа; они не спросили господа, дарующего победу тому, кому пожелает.

696

Очевидно, Киракос имеет в виду религиозный фанатизм высшей знати и духовенства Грузии, старавшихся насильственно обратить в свою веру армян (подробнее об этом см.: К. Патканов, История монголов, вып. II, прим. 5, стр. 112).

Затем султан вступил в Котайкский гавар. Выступил и Иванэ с грузинским войском /225/ и расположился против них, [чуть] повыше. Увидев их, он испугался, застыв на месте, а султан двинул вперед свои войска и пошел навстречу им. Когда увидели это один из грузинских вельмож (звали его Шалвэ) и брат его Иванэ — мужи храбрые и знатные, победоносные в бою, — они велели остальным воинам: «Вы пока подождите. Мы пойдем врежемся в их ряды; если хоть кого-нибудь из них мы вынудим к отступлению, победа будет за нами, наступайте и вы. Если же они победят нас, вы бегите, спасайте свою жизнь!»

И они смешались с войском султана и стали тут же громить их. Но воины грузинские, не обратив на это внимания, стали разбегаться так, что во время бегства и товарищей своих не узнавали. И бежали, не будучи преследуемы никем. От страха они бросались вниз, и ущелье повыше селения Гарни было заполнено ими. Когда увидели это воины султана, они стали преследовать их, многих вырезали, а остальных сбросили вниз со скал [697] .

Султан, поднявшись на скалу над ущельем, увидел это печальное зрелище — множество людей и лошадей свалены были, подобно камням, в кучи — покачал головой и сказал: «Это дело [рук] не человека, а лишь бога всемогущего».

697

Эти события подробно описаны Степаносом Орбеляном (см.: История монголов, вып. I, стр. 29—30), Варданом (стр. 175—176), упоминает их и Мхитар Айриванеци: «Джалаладин, султан хорасанский, обращенный в бегство татарами, поражает Лашу и Иванэ при Котайке и свергает их в долины Гарни» (см. стр. 414).