История балтийских славян
Шрифт:
Х. Балтийские славяне во время полного упадка Германии в конце IX и начале X века; их вторжения и переселения в немецкие земли
Не скоро еще, однако, смогла Германия снова начать эту борьбу, завещанную ей Карлом Великим и всеми преданиями немецкого племени; и вот, в пору самого глубокого ее упадка, когда она казалась легкой добычей славян, напиравших на нее от Голштинии до Адриатического моря, судьба послала ей с дальнего востока, из-за Волги и Дона, на помощь степную орду: мадьяры, как мы сказали, задавили центр западно-славянского мира; они раздробили западно-славянский мир и приготовили будущее его падение перед немецким народом. Тяжело досталось на первых порах и самой Германии от этих дикарей. До Бремена, до Страсбурга и до Констанцского озера, через все немецкие земли, простирали мадьяры свои жестокие набеги, и вопли подымались со всех концов немецкой земли против свирепой орды.
Вся история балтийских славян с того времени, как Германия отказалась от владычества над ними, до той поры, когда она возобновила попытки покорить их, в продолжение сорока с лишком лет (877–919) не представляет ни одного блестящего, выдающегося факта. Славяне живут себе по-старому, пользуясь минутной независимостью, не помышляя о том, как бы упрочить ее в будущем. Германия не тревожит их, и этого с них довольно. Со своей стороны, и они не тревожат Германии, или тревожат так мало, что при большом протяжении границы, открытой их набегам, при слабости ее защиты и при множестве нанесенных им в прежнее время обид, эти нападения кажутся совершенно ничтожными; только изредка летописец упоминает о каком-нибудь частном набеге того или другого славянского племени на пограничные места Германии; а в то же время как часты, как обширны, как беспощадны были нападения на нее других, отдаленнейших от нее и несравненно слабейших народов, норманнов и мадьяр!
Связного исторического рассказа об этой эпохе в жизни балтийских славян мы не можем представить. Нам приходится здесь сохранить отрывочный способ повествования летописцев того времени.
В 880 году норманны устремились на Германию с особенной яростью и ударили на нее в двух местах: на Шельде и на Эльбе. На Шельде, в Нидерландах, они были отбиты; но в земле саксов (вероятно, в Нордалбингии) удальцы севера одержали одну из самых славных своих побед (2 февраля). Поражение саксов было полное; несколько столетий жило о нем воспоминание. Оружие норманнов и неожиданно выступившая из своих берегов река (без сомнения, Эльба) уничтожили все войско саксов: тут погиб герцог саксонский Брун, дядя знаменитого впоследствии короля Генриха Птицелова; с ним погибли 11 графов Саксонской земли со своими полками и 18 служилых королевских людей вместе с их дружинами; наконец, погибли два епископа, Тиотрих Минденский и Маркварт Гильдесгеймский, которые, по возникавшему в эту эпоху на западе обычаю, сражались в рядах войска. В этой великой победе участвовали и славяне — без сомнения ближайшие к саксам и датчанам бодричи и лютичи. О епископе Маркварте летописец говорит, что он убит был славянами; но главную роль в битве играли норманны: славяне составляли, как видно, только вспомогательную рать, которую норманны вызвали идти на немцев. Оттого большая часть летописцев даже не упомянула об их участии в этой войне.
Победа эта отозвалась далеко между славянами: она подстегнула лабских сербов и чехов к нападению на Тюрингию. Тем более замечательно, что ближайшие к норманнам и саксам прибалтийские племена, бодричи и лютичи, перед глазами которых произошло страшное поражение их непримиримых врагов, не воспользовались им и не устремились на землю саксов. Но после всего, что мы сказали о политическом характере этих племен, такое явление нам совершенно понятно. Балтийские славяне остались спокойными в своих границах, и девять лет немецкие летописцы о них не упоминают.
Немецкий король Арнульф, который успел на несколько лет восстановить единство и силу Германии и вел непрестанную борьбу с велико-моравским королем Святополком, в 889 году, пользуясь кратким сроком мира с Великой Моравией, обратил свои взоры на славянское Поморье. Заключив мир с норманнами и разными славянскими племенами, он созвал войско, чтобы идти на бодричей. Войско было весьма большое, говорит летописец, но поход закончился несчастливо, и Арнульф скоро возвратился и распустил свою рать. Разрыв с бодричами продолжался до 895 года, но, как видно, без особенно важных предприятий с той или другой
Император Арнульф, еще кое-как сдерживавший Германию, умер в 899 году. "Со всех сторон, пишет немецкий историк, опасность и гибель окружали государство, а все-таки на престол возвели дитя, сделали его хранителем обуреваемой власти. Итак, настало то, что должно было случиться; Германия распалась и стала добычей внешних врагов. Наступило в немецких землях время глубочайшего позора и самого плачевного замешательства". Далее, тот же историк приводит картину тогдашнего внутреннего состояния Германии, как ее рисует современник, констанцский епископ Соломон: "Повсюду распри, между графами и между вассалами, междоусобия раздирают волости и племена, в городах свирепствует мятеж, закон попирается ногами, и именно те, которые должны бы были защищать землю и народ, подают самый гибельный пример. Вельможи, отцы которых некогда подавляли восстания, теперь сами разжигают междоусобную войну. Хворое дитя, носящее имя короля, лишает нас возможности иметь настоящего властителя. Его юность неспособна к оружию, к суду и расправе. Его хилое тело, его бессилие и отсутствие мужественного духа делают его презренным для своих и внушают врагам такую смелость, что они отваживаются на все…"
Между этими врагами появляются и балтийские славяне. В 902 году они опустошали Саксонию, но скудная летопись ничего не прибавляет к этим кратким словам. Самые страшные, самые разрушительные враги Германии были, однако, в то время венгры. Вторжение их в пределы Германского государства начались еще в 899 году. Но гораздо смелее, яростнее начали они терзать ее, когда закончили завоевание славянской державы, бывшей между Карпатами и Дунаем, и тут себя обеспечили. На север от Карпат они, по-видимому, не хотели распространять своих завоеваний; поэтому местные славяне находили в них союзников, которые готовы были заодно с ними бросаться на Германию, как на свою добычу.
Между северо-западными славянами в это время особенно часто поднимали оружие на немцев лабские сербы, гораздо чаще, нежели балтийские славяне; а из всех лабских сербов, кажется, особенно воинственны были гломачи (или далеминцы, как их называли немцы), жившие на левом берегу Эльбы, между этой рекой и речкой Каменицей, теперь Chemnitz в нынешнем Саксонском королевстве. Мы знаем, что они нападали на Тюрингию в 880 году. В 892 году погиб, с целым своим войском, в пределах соседнего с гломачами небольшого племени хутичей, епископ вирцбургский Арнд, и это поражение, которое произвело глубокое впечатление в Германии, едва ли обошлось без участия гломачей, ставших, как видно, в то время главой союза соседних с ними мелких племен. Постоянно воевал с гломачами храбрый герцог саксонский Оттон. В 906 г. он послал против них с войском своего сына Генриха, впоследствии знаменитого короля, восстановителя Германии; этот поход был его первым воинским опытом. Гломачи испугались сильного немецкого войска и призвали на помощь венгров. Мадьярская рать, проведенная ими в землю саксов, опустошила ее ужасно и возвратилась к гломачам с громадной добычей. "Но тут, прибавляет летописец, эти Венгры встретили другую рать венгерскую, которая грозила поднять орудие на их союзников, Славян, за то, что они пренебрегли ее помощью, а тем указали путь к такой огромной добыче. Вследствие того, Саксония подверглась вторичному нашествию Венгров; а между тем, первое войско, ожидая возвращения второго, стояло в земле Гломачей, которая от этого, в свою очередь, доведена была до такой нищеты, что жители в тот год принуждены были покинуть свою родину и идти зарабатывать хлеб у других народов".
Таков рассказ саксонского летописца о первом вторжении венгров в северные края Германии. Мы имеем право сомневаться в точности этого рассказа, там где говорится о двух венгерских армиях, поочередно отправившихся грабить Саксонию, из которых первая дожидалась возвращения второй, живя за счет лабских сербов. По всей вероятности, мы читаем тут у летописца народное предание саксов, смысл которого был тот, что вторжение венгров в их землю, хотя совершившееся с помощью славян, а может быть и вызванное ими, обошлось самим славянам почти так же дорого, как их врагам.
Как бы то ни было, нашествия венгров на самые отдаленные края северной Германии с тех пор не прекращались.
Вся Германия пала перед этими дикарями, как беспомощная жертва. Стоит прочесть современные летописи, чтобы понять тогдашнее оцепенение немецкой земли. Прочитаем подряд все, что говорит об этом времени относительно подробная германская летопись, известная под именем продолжения Регинона:
"907. Баварцы, вступив в бой с Венграми, поражены были с великим уроном, и в этой битве погиб герцог Лиутбальд, которому наследовал в герцогстве его сын Арнульф.